Глава двенадцатая. Вечер у камина, завтрак и прочие великие дела, как они есть
— Затянулся сегодня денёк, — произнес Рон Уизли, падая в кресло около камина. Гарри кивнул, усаживаясь прямо на ковер, предоставив второе кресло Гермионе, которая стояла рядом, подманивая Крукшанкса.
— Как-то очень много всего произошло, правда? Даже странно, что мы только вчера приехали, — сказала она. — Спасибо, Гарри. А хочешь, мы пододвинем еще одно кресло?
Гарри молча помотал головой.
— Да, приятель, тебе сегодня досталось, — Рон потянулся. — Нет, ну надо же: одно за счет другого. Вот не думаю я, что теперь стану стараться на этих занятиях.
Гермиона ничего не ответила: она пыталась справиться с Крукшанксом. Кот находиться на коленках не желал, и Гермиона мягко, но настойчиво поглаживала его, пока тот наконец не успокоился и не принялся то выпускать, то втягивать когти, мурча от удовольствия.
— Вот что мне не очень понятно, — продолжал Рон. — Она к злонамеренным отнесла и фурункулярные, значит, туда же легко попадают и слизняковое, и зуборостное, и чесоточное… можно долго продолжать…
— Ты хочешь сказать, что все с детства умеют делать эти простенькие порчи, но, тем не менее, на искусстве создавать Патронуса это никак не отразилось? По крайней мере, у тех, кто занимался в ДА. Так? — спросила Гермиона. Она успокоила кота и теперь была не прочь поговорить.
— Ну, примерно, — кивнул Рон. — Или это «маленькое» зло, которое допустимо? И на способности не влияет? А непростительные заклятья — «зло большое»?
— Думаю, тут дело в другом, — заговорил Гарри. — Лестранж, когда я пытался наложить на нее Crucio, — ой, только не начинайте ахать заново! — прокричала такую странную вещь. Не помню, я рассказывал летом или нет… — он нахмурился, вспоминая.
— Ну! — не выдержал Рон, когда ему показалось, что пауза слишком затянулась.
— Ну, — передразнил его Гарри. — Я тебе не Мрач, так запросто все формулировать! Сейчас… — он сосредоточился. — Нет, — через пару секунд он тряхнул головой. — Давай так. Вот ты, Рон Уизли, в каком бы случае стал насылать фурункулярное заклятье?
— Если бы разозлился, — ни на секунду не задумался Рон.
— Вот, — Гарри вздохнул. — Именно это. Лестранж кричала, что праведным гневом не наслать настоящее Crucio. Оно должно идти не от злости, как я понял, и не от гнева. А от желания сделать больно. Это то самое, о чем толковала Мрач. Разница между намерением и чувством.
— Не путай меня, Гарри, — возмутился Рон. — Я намерен сделать Малфою больно, когда на Малфоя злюсь, так? Все связано!
Гермиона молчала. Гарри беспомощно посмотрел на нее. Она что, тоже не понимает? Сказать честно, он и сам скорее чувствовал разницу, чем четко ее осознавал. Поэтому внятно объяснить не мог.
— Это… это когда Долохову было все равно, больно мне будет или нет, — не поднимая глаз, произнесла она. — Он хотел меня убить. Не сделать мне плохо, а просто убить. Я не вызывала у него каких-то особенных эмоций.
— Вот! — Гарри чуть не подпрыгнул. — Насылая фурункулярное заклятие, ты хочешь, чтобы противник… ну, расстроился! Это одно. А вот если бы ты хотел, чтобы он покрылся фурункулами… непонятно? — он с тоской посмотрел на ребят. — Вот я не хотел убивать тарантулов. Я не был на них зол. Но у меня было намерение причинить вред, — он на секунду замолчал. — Не им. А они умерли. Только из-за силы моего намерения. Я был зол… ужасно зол. Я чуть сам не умер, так меня скрутило.
— Надо абстрагироваться, — взволнованно произнесла Гермиона. — Я, когда делаю Патронуса, концентрируюсь на счастье. Я не испытываю счастья в текущий момент. Но концентрируюсь. Так и с запрещенными. Кажется…
— Концентрироваться на боли, — хмыкнул Рон.
— На намерении причинить боль. Вот, я могу вспомнить, как болят зубы, — Гермиона поморщилась. — Вспомнила, — пожаловалась она. — А теперь я намеренно хочу эту боль причинить, — она сделала движение рукой.
— Crucio!
— Мау-у-ф-фв! — дико заорал Крукшанкс, пулей слетая с ее колен. Он в три прыжка перемахнул гостиную, перевернул столик, за которым что-то писали Лаванда и Парвати, забился под самое дальнее от Гермионы кресло и сверкнул оттуда изумрудными глазищами.
— Ой, — вытаращила глаза Гермиона и зажала ладонью рот.
— Браво! — Рон изо всех сил попытался за иронией скрыть потрясение. Гарри тоже с изумлением уставился на Гермиону.
— Я и не думала, что хоть что-то получится, — оправдывалась та. — Я просто рассуждала… Крукшанксик… — позвала она кота. — Иди сюда, а? — но тот только прятался в дальнем углу общей комнаты и дыбил шерсть.
— Все, теперь не сможешь делать Патронуса, — авторитетно заявил Рон, толкая Гарри локтем. Тому было не очень весело, но он натужено улыбнулся. Гермиона смерила обоих взглядом и тут же продемонстрировала, что уж она-то Патронуса делать умеет. Серебристая выдра слетела с кончика ее палочки и, повинуясь движениям хозяйки, почти моментально исчезла.
Гарри быстро огляделся: парочка младшекурсников разинула рты, но остальные были заняты своими делами: взрывали подкидные карты, играли, кое-кто даже что-то писал. Впрочем, скорее всего письмо: какие уроки в первый вечер?
— Что здесь происходит? — рядом с ними возникла Джинни, подозрительно оглядев всех троих. — Новое собрание ДА?
— Новое собрание НЕТ, — произнес Рон в сторону, недовольный тем, что теперь уж точно не удастся поговорить как надо.
— А что, Гарри в этом году проводить занятия не будет? — Лаванда и Парвати, услышав слова Джинни, поспешили подойти.
— А что, у нас снова Амбридж в этом году преподает? — передразнил их Гарри. Он вовсе не хотел казаться грубым, но… Зачем ему снова напомнили, что он не может делать Патронуса? Постоянно! Может, не стоило вообще рассказывать друзьям об этом разговоре с Мрач?
— Нет, — улыбнулась довольно Лаванда. — Защиту от Темных Сил у нас будет вести тот симпатичный маг, — она мило вспыхнула.
— Симпатичный? — подняла брови Гермиона, а Джинни хихикнула.
— Бывший аврор, говорят, — сообщила Парвати. — Очень сильный колдун.
— Мда? — Гарри знал, что не стоит этого делать, но не сдержался. — А я вот считаю, что те, кто против Дамблдора, не могут вызывать симпатии. Будь они трижды сильные маги.
— О-о, — протянула Лаванда и бросила заинтригованный взгляд на подругу.
— Он арестовывал Дамблдора? — прошептала Парвати.
— Не ваше дело, — грубо сказал Рон, возмущенно повернувшись к Гарри.
Но тот снова вспомнил, как ни один ученик Слизерина не был удивлен тем фактом, что именно сын Крауча вел у них Защиту на четвертом курсе. И никто из Гриффиндора, не считая их самих, понятия об этом не имел.
— Ладно, слушайте, — решился он.
В двух словах обрисовав прошлогоднюю ситуацию, Гарри уверено закончил на том, что лично он доверять Доулишу не намерен.
— А если это какая-то ошибка? — тихо спросил Шеймас, когда Гарри закончил говорить. Он подошел почти сразу, как только Гарри начал рассказ. Его и Дина Томаса подозвала Лаванда, предварительно послав вопросительный взгляд Гарри. Джинни помахала Невиллу, и он тоже поспешил присоединиться. Гарри не возражал: если уж рассказывать, то всем.
— Ошибка? Не знаю, — Гарри пожал плечами. — Время покажет. Но не думаю, что тот же Кингсли отказался бы вести Защиту От Темных Искусств, попроси его сам Дамблдор об этом. И почему-то совсем уж не думаю, что Директор сам мог сделать подобное предложение Доулишу.
— Они могли торговаться, — предположила Джинни. — Мы же не знаем, какие переговоры велись сразу после Битвы в Министерстве. Вон, и Искусства откуда-то снова в программе появились. У нас нет информации, чтобы пытаться хоть что-нибудь угадать наверняка.
— Наверняка, — поучительно сказал Рон, глядя на сестру, — мы знаем одно. Он приходил, чтобы отправить Дамблдора в Азкабан, — на этих словах он широко распахнул глаза. — Азкабан, — еще раз повторил он. Лаванда и Парвати переглянулись, но ничего не сказали. Однако Гарри вдруг понял, с чего это его друг так дернулся. Кто-то из Авроров, охраняющих тюрьму, предатель. Они слышали об этом своими собственными ушами в Поместье. Он выразительно посмотрел на Гермиону. Она пожала плечами. «Маловероятно», — говорило ее лицо.
— Рон, он им нужен там. Там он для них важнее, — сказала она Рону.
— О чем это вы? — подозрительно осведомился Невилл, но ему никто не ответил.
Уютно потрескивали дрова в камине, бегали красноватые огоньки по сизым углям. Крукшанкс, всеми позабытый, вернулся и растянулся рядом на коврике.
Гриффиндорцы, кто развалясь в вытертых старых креслах, кто в шумной компании, кто обсуждая каникулы, провожали первый учебный день. Усталые младшекурсники уже не носились друг за другом и даже уже не возились. Теперь они сидели, утомленные первыми переживаниями, длинным днем и сонно таращились на еще красные угли.
Вечер после занятий плавно переходил в ночь, и пора было подниматься в спальни.
С треском рассыпалось последнее полено в камине.
Гермиона встала, вздохнула и пошла к первоклашкам, а Рон, сделав несчастную мину, поплелся следом.
— Вставайте, вы, все, — расталкивал он полусонных малышей. — Подъем. Вас ждут великие дела!
Гарри хмыкнул. Проводил взглядом вереницу девочек, которых повела наверх Гермиона. Рон все еще копался внизу, но вот и он, возведя глаза вверх, двинулся в сторону спален.
Гостиная почти опустела: только их курс и выпускники были еще довольно бодры. Гарри устроился поудобнее, собираясь дождаться друзей, но сам не заметил, как задремал.
Наступил новый день и принес новые заботы. За завтраком Рон и Гарри разговорились о том, что надо что-то делать с квиддичной командой. Гриффиндорские охотники, Ангелина Джонсон и Алисия Спинет, в прошлом году закончили школу.
— А Фред и Джордж, — невнятно проговорил Рон с набитым ртом, — закончили ее чуть раньше.
— Итого, у нас один охотник, один вратарь, один ловец и ни одного отбивалы.
— И два ловца, — Рон с сожалением посмотрел на хрустящие тосты, но, похоже, решил в пользу разговора. — Не забывай. Джинни в прошлом году очень прилично играла. Это тоже, кстати, надо обсудить. Ну, то есть, может, оставим ее в команде?
Кэтти Белл, услышав слова Рона, встала со своего места и подсела к ним. Проблема была насущной и горячо ее интересовала. Джинни, оживленно болтавшая с Дином Томасом и одновременно с этим глазевшая по сторонам, чуть не поперхнулась, заметив, что без нее началось небольшое собрание, и быстренько извинившись, поспешно присоединилась к друзьям.
Зато остальные за столом увлеченно обсуждали нового преподавателя по Защите От Темных Искусств.
Парвати и Лаванда, узнавшие о Доулише вчера много нового, бросали быстрые взгляды на учительский стол, многозначительно переглядывались и тихо переговаривались. Девочки помладше оживленно перешептывались, то и дело прыская в ладошки.
Было совершенно понятно, что нового учителя подвергли тщательному осмотру и всестороннему обсуждению. Что интересно, всеобщее любопытство, направленное на новых преподавателей почти не коснулось профессора Мрач. Гарри даже не мог поручиться за то, что младше ученики знают, кто она такая. Нет, не сегодня-завтра, конечно, никаких секретов не останется, но сейчас все внимание было направлено на Доулиша.
— Довольно интересно поближе взглянуть на того, кто будет вести Защиту, — раздался тягучий голос. — Особенно, если учесть, что по четным годам обучения нам достаются исключительно придурки и маньяки… — мимо их стола неторопливо прошествовал Малфой в сопровождении группы слизеринцев. Некоторые рассмеялись. Гарри мысленно перечислил про себя: Локхарт и Лже-Моуди. Сын Барти Крауча, который оказался слугой Волдеморта. Гм…
— Гарри, — Рон потряс друга за плечо. — Что ты думаешь о предложении Кэтти?
Гарри вздрогнул от неожиданности. Кэтти сделала какое-то предложение? Конечно, касающееся квиддича… Он с трудом подавил неизвестно откуда взявшееся раздражение.
— М-м-м, — неопределенно протянул он. О квиддиче говорить расхотелось.
Как нельзя кстати прибыла почта.
Совы влетели и стало очень шумно: хлопали крылья, раздавались возбужденные вопли счастливчиков, получивших письма из дома. Надо же, еще уехать не успели, а по ним уже скучают…
Гарри опустил глаза в тарелку: ждать писем стало не от кого. Он, конечно, и раньше не часто получал вести от Сириуса, но теоретически… Ничего, он быстро привыкнет не обращать на них внимания.
Пожалуй, лучшее, что можно сделать — это заставить себя вернуться к разговору. Он посмотрел на спорящих Кэтти и Джинни.
— Он еще очень маленький!
— Ты в прошлом году была всего лишь на год старше.
Интересно, о ком это они? — не успел подумать Гарри, как кто-то сильно заехал ему в бок локтем:
— Это от Фреда и Джорджа! Смотрите! — сиял Рон, размахивая конвертом. Пигвиджон чинно уселся на блюдо с жареными сосисками. — Предлагаю наполнить кубки тыквенным соком, как-никак первая в этом году почта! — тут Рон бросил взгляд на Гарри и поперхнулся. — То есть… ну…
— Читай уж, — подтолкнула его Джинни, сокрушенно покачав головой.
И Рон начал читать.
Привет студентам (Джордж пихает меня, чтобы я писал поименно). Значит, привет, Рон, привет, Джинни, привет, Гермиона… я никого не забыл? Ведь кто-то был еще, разве нет? Ах, да — Гарри! Ну, привет, Гарри! Привет и наш фирменный салют всем, кто сидит рядом на этом потрясающем завтраке: джем, оладьи, йогурт, пирожки, булочки, тосты, сыр, тыквенный сок, м-м-м…
— Они что, голодают? — почему-то шепотом спросил Рон, поднимая голову от письма.
Стейки, картошка, бифштексы — или это мы уже про ужин?
Дорогой Ронни, ты угадал правильно: мы чертовски голодны! А все Фред виноват! Не успели мы вернуться от ирландских поставщиков, как он кинулся проверять одну идею…
Тут почерк еле уловимо изменился.
— А Джордж учудил такую штуку… он чуть не утопил все запасы сушеных… ой!
Далее шла клякса. А потом близнецы, видимо, решили писать так же, как и говорили: по очереди.
— Фред чуть было не выдал один секрет. Но я его простил. А вот то, что он слопал все, что было в хохмазине — ни за что не прощу!
— Это был старый сэндвич с ветчиной!
— Но и его стоило поделить по-братски!
— Вообще-то мы собирались поздравить вас всех с первым школьным днем и дать пару ценных советов…
— На счет квиддича. Потому что команда сейчас находится…
— В совершенно невозможном состоянии. Нет отбивал (гоните Слопера в шею, он бладжер от квоффла не отличает)…
— Керка тоже гоните. Два сапога пара. Вам нужны крепкие парни, а отбивалы — это главные игроки в команде, если хотите знать наше мнение. А вот Джинни…
— Не буду я отбивалой, — Джинни обвела всех возмущенным взглядом. — Пусть сначала позавтракают, а потом советы дают!
Рон хрюкнул, не отрывая от пергамента глаз.
А вот Джинни прекрасно бы подошла на роль охотника, я весь август наблюдал, как она гоняла нашего Ронни вокруг колец…
— Джинни, ты была права. Пусть позавтракают.
Но Джинни, похоже, уже переменила мнение, по крайней мере настолько, чтобы сильно заинтересоваться дальнейшим содержанием письма. Она выхватила у Рона пергамент и продолжила читать.
— Просто замечательно гоняла. Настоящий талант, прислушайтесь к мнению старых…
— Авторитетных…
— Незабываемых…
— Лучших на нашей памяти отбивал Гриффиндорской команды.
— А так же к Ли Джордану с его рупором!
— Потому что он тоже считает, что Джинни станет превосходным охотником.
— А теперь, с чистой совестью выполнив свой долг…
— Джордж имеет в виду, осчастливив вас советом.
— Позвольте откланяться.
— И подпись, — Джинни подняла голову, довольно улыбаясь.
Неувядающая слава и гордость Школы, вдохновители всего самого веселого и прикольного за минувшие 7 лет,
Фред и Джордж Уизли,
предприниматели.
Пивзу — привет!
— Хоть настроение подняли, — на ходу сворачивая письмо, говорил Рон, украдкой поглядывая на Гарри. — А то сегодня ты только посмотри расписание! Этот предатель Доулиш и… — Рон скривился. — Зелья. Если уж честно, лучше два предателя Доулиша, — с несчастным видом добавил он.
— Оу, у тебя Зелья в расписании? — оживилась Гермиона.
— А у тебя нет? — хмыкнул Рон. — Куда ж они денутся.
Гарри машинально сверился с расписанием. У него Зельеделия не было. Вместо этого там были сдвоенные Чары.
— Ничего не понимаю, — сказал он и зажмурился. — У нас может быть разное расписание?
— Дай мне посмотреть, — потребовала Гермиона. — О, нет!
— Что, говори скорей, — затеребил ее Рон.
Гарри одолело нехорошее предчувствие.
— Я не знаю, смотрите ли вы хоть изредка на доску информации, не говоря о том, что я устала просить вас — обоих! — прочитать «Историю Хогвартса», где сказано об этой традиции…
— Не тяни, Гермиона, — перебил ее Рон. Она возмущенно фыркнула, и лицо ее приняло такое выражение, что Гарри приготовился услышать гневную отповедь, но тут Гермиона взглянула на него и…
— Ладно. Хотя ты, Рон… Ну, ладно. Гарри. Тебя не зачислили в класс по Зельям. Видимо СОВы…
— У меня нормальные СОВы по Зельям! — почти выкрикнул Гарри, до которого только начал доходить смысл всего произошедшего. — Это он специально! Чтобы я не смог потом учиться на аврора!
— Вурдалака ему под одеяло, — ошеломленно протянул Рон. — Как же так, Гарри? — он судорожно схватил свое расписание.
— Иди к МакГонагалл, — серьезно сказала Гермиона. — Пусть она за тебя попросит.
— Ха! Позволит ей Снейп просить за Гарри. Он, поди, самого его хочет послушать.
— Я ни о чем просить Снейпа не буду, — быстро ответил Гарри, чувствуя, как к щекам приливает кровь. Надо же! Решил отыграться за Думосброс. Или за что там еще…
— Тогда к МакГонагалл пойду я! — решительно сказала Гермиона. — Проверьте, у всех основные предметы в расписании? Гарри?
— Даже «История магии» стоит, — хмуро ответил тот. — Если я что и запорол на СОВ, то только это.
— Ну, допуск всегда на усмотрение преподавателя. Ты можешь отказаться его посещать. Я вот точно не буду ходить к Биннзу: напишу декану просьбу заменить «Историю магии» на «Прорицание»…
— Что? — хором воскликнули Рон и Гарри.
— Почему вас это удивляет, — слегка ощетинилась Гермиона. — Теперь? Когда вы точно знаете, что пророчества существуют?
И она пошла вперед, оставив двоих друзей переваривать услышанное.
— Увидимся на уроке, — обернулась она и помахала рукой.
— Не переживай, Гарри, — через какое-то время попытался ободрить друга Рон. — Думаю, если не МакГонагалл, то уж Дамблдор-то точно сумеет его уговорить.
— Нет, какой гад, — кипел Гарри. — Какой гад! Невилл! — он окликнул проходящего мимо Лонгботтома.
— Привет, Гарри, — подошел тот, дожевывая тост. — Как дела?
— Дай-ка посмотреть твое расписание, — не очень вежливо потребовал тот.
— На, — немного растерялся Невилл. — А что особенного ты хочешь там увидеть?
— Ничего, — еле сдерживаясь, выдавил сквозь зубы Гарри. — Просто хотел… уточнить кое-что.
В расписании Невилла Лонгботтома Зельеделие шло сразу за Защитой От Темных Искусств. Вторым уроком.
