Глава тринадцатая. Защита от Темных Искусств
Стараясь не вспоминать о том, что в его расписании отсутствует Зельеделие, Гарри задумался о первом уроке по Темным Искусствам. Мало того, что вести его должен был Доулиш, что само по себе неприятно, так перед самым занятием друзья узнали, что заниматься они снова будут вместе со Слизерином. И, хотя это было логично — после совместных занятий по ТИ, радости никому не доставило.
— Вы видели мою соседку? — пожаловался Гарри друзьям, когда они заняли свои привычные места, как сидели на Зельеделии, уповая на то, что уж Доулиш их пересаживать не станет.
Эта странная Амели Гринграсс не внушала Гарри ничего, кроме желания отодвинуться от нее подальше и… любопытства. Последнее было не совсем понятно, и он приписал этот факт тому, что она таки заставила его вспоминать «самое веселое приключение».
— А по-моему, она нормальная, — пожал плечами Рон. — Тихая только очень. Не то что Булстроуд, — и он не очень похоже изобразил Миллисент. Гарри нервно хмыкнул. Как же, тихая.
— А я думаю, — заговорила Гермиона, — раз уж Доулиш был аврором, то Защиту от Темных Искусств он должен знать отлично. Я понимаю, Рон, — опередила она возмущенную тираду товарища, — что он арестовывал Дамблдора, и все такое, но предметом-то владеет наверняка. Он же работал в Департаменте Защиты Магического Правопорядка. В Министерстве! И еще, — заговорщицки улыбнулась она, словно вспомнила нечто забавное. Ребята невольно наклонили головы, — будет здорово, если он узнает, что мы все — Гриффиндорцы, я имею в виду, умеем делать Патронуса. А Слизеринцы — нет.
— Ну, Гермиона, ты скажешь, — совсем расстроился Гарри. — Чтобы ни у кого уже сомнений не осталось, да? На мой счет? Я-то как буду его делать?
Однако Гермиона была настроена решительно.
— По идее, Доулиш и посмотреть в твою сторону не должен: то, что ты делаешь Патронуса, знают все, еще со времен слушанья твоего дела. А если он будет следить именно за тобой… Значит, Гарри, он уже откуда-то это узнал!
— Точно, — глаза Рона загорелись. — И, готов спорить, не от членов Ордена. Кто там следил за тобой летом на Прайвет Драйв? — Рон с силой выдохнул, столько разных мыслей посетило его одновременно. — Гарри, это мысль! Не знаю, как это провернуть, эту штуку с Патронусами, но Гермиона, надеюсь, придумает. Во-первых, просто любопытно будет посмотреть на его лицо. Во-вторых, Министерство же не знает, что мы многому научились в прошлом году — так пусть он расскажет Фаджу, что теперь все могут делать Патронуса: то-то бедняга расстроится.
— Ах, Рон, я совсем не это имела в виду… Не это главное…
Что было главным, Гермиона объяснить не успела. В аудиторию почти неслышно вошел Доулиш.
Еще на банкете Гарри его внимательно рассмотрел, насколько, конечно, это было возможно с такого расстояния. В прошлом году аврор показался ему куда как старше, видимо, из-за коротко стриженых, с сединой волос. Однако сейчас Гарри увидел, что маг гораздо моложе, чем он думал. Нет, седина никуда не делась, но вот лицо… — Гарри отметил, что оно либо маловыразительное по природе, либо аврор просто привык прятать все эмоции — было отнюдь не старым.
— Давайте знакомиться, — энергично произнес их новый учитель, вставая напротив парт. — Меня зовут профессор Доулиш. В этом году я ваш преподаватель Защиты от Темных искусств.
Класс зашумел. Некоторые, памятуя уроки Амбридж, затянули «здра-авствуйте, профессор Доулиш». Он с интересом оглядел самых инициативных и жестом попросил тишины.
— Достаточно. Я предлагаю познакомиться поближе: давайте так. Я называю фамилию, ученик встает. Много времени это не займет, зато я буду знать, кто есть кто.
Процедура знакомства прошла быстро. Звучали имена, ученики вставали, а когда все закончилось, Доулиш без перехода заговорил о своем предмете:
— Защита от Темных Искусств — очень интересная и непростая дисциплина, особенно учитывая программу этого года. Это увлекательные знания, вам будет интересно, но мои объяснения, возможно, будут не всегда понятны. С одной стороны, материал довольно сложный, а с другой, хочу сразу предупредить… — он коротко улыбнулся. — У меня совершенно нет опыта в преподавании.
— А в чем есть? — громким шепотом спросил Драко Малфой, ни к кому в отдельности не обращаясь. По классу прокатился легкий смешок.
— Я аврор, — ответил Доулиш. — Работал в Департаменте Магического Правопорядка. И после завершения этого года, надеюсь, вернусь обратно. В этой области у меня опыт, в котором можно быть уверенным.
Аудитория заволновалась. Гарри обернулся, пытаясь понять, какое впечатление произвело сказанное на Драко Малфоя, но заметил только то, что он обменялся выразительными взглядами с Крэббом и Гойлом.
— Кстати, все вопросы можно задавать вслух, даже те, которые покажутся вам неудобными, — доброжелательно произнес Доулиш, спокойно наблюдая, как ученики, чем дальше, тем смелее перешептываются между собой.
— Гарри, не надо, — попросила Гермиона, правильно истолковав решительное выражение, появившееся на его лице. — Ничего кроме неприятностей от этого не будет!
— Нет, мне интересно, что он на это скажет, — напряженно ответил ей Гарри, следя за передвижениями учителя по классу. — А то посмотрите, какой смелый. Он не боится прямых вопросов? Вот и отлично!
— Не лезь, — настаивала Гермиона. — Мы и так знаем, что он человек Фаджа.
— Сэр, вы позволили задавать любые вопросы, — довольно громко с места произнес Гарри. Доулиш посмотрел на него и кивнул. — В таком случае, сэр, не вы ли в прошлом году приходили арестовывать Директора Дамблдора?
Вот теперь класс зашумел по-настоящему. Никто так ничего толком и не знал об этой истории достоверно, в прошлом году Директор исчез совершенно неожиданно, Амбридж моментально заняла его место, и по Школе гуляли разные слухи.
Гарри Поттер, видимо, поделился информацией только с друзьями, а эта Эджкомб из Равенкло вообще ничего никому не рассказала. Конечно, никто и не думал верить ее отговорке, что она якобы лишилась памяти, но ситуация от этого яснее не становилась.
Впрочем, Драко Малфой, в прошлом году возглавлявший инквизиторскую бригаду, одно время делал загадочное лицо и бросал туманные намеки, но дальше этого дело не пошло. И вот теперь, кажется, был шанс узнать обо всем достоверно.
— Совершенно верно. Именно я и Кингсли Шеклбот в прошлом году получили приказ об аресте Директора, — спокойно проговорил Доулиш, не обращая внимания на шум, поднявшийся в классе.
Гарри с мрачным удовлетворением слушал, как бурно обсуждается ответ учителя. Как? Министерство хотело арестовать Дамблдора? Но почему тогда именно Доулиша пригласили преподавать в Школу? Или Дамблдору… навязали такое решение?
Так или иначе, он был доволен: теперь многие поняли, что не все так однозначно с этим «профессором».
— Гарри, — Гермиона тронула его за локоть. Он с некоторым вызовом посмотрел на нее: ведь Гермиона была против того, чтобы он задавал этот вопрос… Но она только покачала головой.
— Я вижу, этот момент вас сильно волнует. Вероятно, я должен ответить подробнее, — казалось, Доулиш с интересом наблюдает за реакцией класса: в той части аудитории, где сидели слизеринцы, отношение к сказанному несколько отличалось от той, где расположились гриффиндорцы.
— Авроры — особое подразделение, — начал пояснять учитель. — Особое в полномочиях, имеющее разрешение на применение ряда редких заклятий, а также выполняющее очень важные задачи. Если трактовать их широко, то аврор обязан бороться со всем, что несет в жизнь смерть и хаос.
— То есть, именно поэтому вы тогда боролись с Дамблдором? — вызывающе спросил с места Гарри. Некоторые тихонько засмеялись.
Доулиш пристально посмотрел на него.
— Если не выполнять приказы министерства, тогда и начинается тот самый хаос. Мы должны уважать свои же законы. Как только маг ставит себя выше этого — можно уверенно говорить, что у авроров прибавится работы. Как только могучий маг ставит себя выше законов, можно уверенно говорить, что будет война.
— Вы хотите сказать, сэр, что в прошлом году Дамблдор мог спровоцировать начало войны? Он ведь поставил себя выше закона? Тайные организации и все такое… сэр? — привстал со своего места Драко Малфой.
— Я имел в виду другого сильного мага, — чуть улыбнулся Доулиш. — Что касается ареста, в то время авроры получали крайне мало информации, и она была сильно искажена.
— Поэтому сейчас его и приставили к школе: получать информацию из первых рук, — враждебно прошептал Рон Гарри.
— Если бы уже тогда у Департамента Магического Правопорядка были точные данные, что Волдеморт… — класс громко ахнул.
— Простите, — сокрушенно качнул головой экс-аврор, — если бы были данные, что Сами-Знаете-Кто вернулся, то ничего подобного не могло бы случиться в принципе. В Департаменте принято считать тот случай досадным недоразумением. Ошибкой.
— Недоразумением? — чуть слышно прошептала Гермиона, внимательно следя за лицом аврора. — Ошибкой?
Доулиш спокойно оглядел класс. Мимика у него была скупая, и пытаться что-то прочесть на его лице было напрасной тратой времени.
— То есть, — уточнил Драко Малфой, — тогда бы Поттеру разрешили заниматься его подрывной деятельностью в школе?
Ну, не одни мы пытаемся прояснить ситуацию, — неожиданно развеселился Гарри. — Интересно, на чьей же он стороне?
— Гарри учил нас тому, чему следовало бы учить этой Амбридж! — довольно громко ответила Малфою Лаванда. Не ожидавший с этой стороны заступничества Гарри с удивлением оглянулся.
— Очень интересно, — Доулиш скупо улыбнулся, и Лаванда вспыхнула. — И чему же научил вас мистер Поттер?
Гарри чуть было не застонал.
— Гермиона, — повернулся он влево. — И не говори мне, что это случайное стечение обстоятельств.
— Нет, — улыбнулась Гермиона. — Не случайное. И знаешь, Гарри, этот Доулиш ловко подвел к самому главному!
Тем временем, раскрасневшаяся от волнения Лаванда смело шагнула вперед.
— Если вы позволите, профессор! — она решительно вытянула палочку. — Я покажу чему. Expecto Patronum, — и серебряная тропическая птица вырвалась из ее палочки, грациозно облетела девушку, а затем исчезла.
Этого никто не ожидал. Ни Доулиш, ни студенты Слизерина, ни даже сам Гарри, потому что в прошлом году у Лаванды ничего, кроме слабого серебряного пара не получалось. Он быстро взглянул на Малфоя. Тот сидел, опустив руку с палочкой под парту, и что-то шептал.
Пытается повторить заклинание, — догадался Гарри. И, против собственной воли, довольно улыбнулся. Пусть Доулиш так запросто узнал, чем занималась Дамблдорова Армия, пусть! Теперь уж точно особого вреда от этого не будет, а вот Малфой… Как там любит говорить МакГонагалл? «Это не то заклинание, которое можно сделать, доставая свой завтрак».
Однако по лицу профессора нельзя было прочесть, какое впечатление произвело на него колдовство Лаванды. Да и произвело ли вообще. Удивлен, огорчен, впечатлен ли экс-аврор, было совершенно непонятно. Но глаза его смотрели внимательно и, как казалось Гарри, колюче.
— Я уже слышал, — заговорил он, — что в этом классе один ученик способен выполнить Патронуса. Но мне всегда казалось, что речь шла о молодом человеке, а не даме. Кто-нибудь еще сможет это повторить? Можно с места.
— Expecto Patronum!
— Expecto Patronum, — неслось почти с каждой гриффиндорской парты. Довольные тем, что смогут так убедительно показать новому учителю превосходство своего факультета над Слизерином, гриффиндорцы с удовольствием демонстрировали свои умения.
И вот уже выдра Гермионы, медведь Шеймаса, орел Дина Томаса, кошка Парвати Патил на несколько минут превратили аудиторию в необычное, населенное волшебными серебряными животными, место.
Доулиш внимательно наблюдал.
Старается подметить все, — неприязненно подумал Гарри. И тоже огляделся.
Одна часть класса воодушевленно махала палочками, заставляя парить в воздухе серебристые фигуры; их хозяева гордо улыбались и высокомерно поглядывали на соседей. Те же, в свою очередь, отвечали напряженными взглядами, коротко переговаривались между собой или молча смотрели исподлобья.
Похоже, слизеринцы не могли вспомнить, когда последний раз их так показательно унизили.
Их, таких хитрых, умных, изворотливых.
Гарри заметил, что Крэбб и Гойл наклонили свои головы к Драко, который, поглядывая то на одного, то на другого, скривившись, комментировал происходящее. Здоровые руки Крэбба сжались под столом в кулаки. Лицо Панси Паркинсон пошло пятнами. Гарри поискал глазами свою соседку по Темным Искусствам. И был вынужден очень быстро перевести взгляд. Амели Гринграсс пристально смотрела на него.
Мерлин! — Гарри с шумом выдохнул и едва удержался от того, чтобы не ударить кулаком по столу. — Интересно, она заметила? Впрочем… она, кажется, не слишком умна, — понадеялся он на лучшее. Тем временем, демонстрация умений и навыков подходила к концу.
Когда неуклюжая панда из палочки Невилла, едва появившись в воздухе, растаяла, новый учитель поднял руку.
— Достаточно.
— Он выглядит так, словно мы ему показали, где хранится святой Грааль, — отдуваясь, сказал Рон, присаживаясь рядом. — Кажется, он здорово доволен.
— Он доволен, потому что увидел все, что хотел, — заметила Гермиона, которая из-за неких соображений колдовала Патронуса, не вставая из-за парты. — Рон, тебе тоже не стоило бы вставать. Почти все вскочили, и было здорово заметно, что Гарри не колдует!
— Он спокойно мог не колдовать и по своему желанию, — парировал Рон. — Это не было обязательным заданием, и потом! Ведь должно же быть Доулишу понятно, кто именно нас учил? А как Гарри смог бы нас научить, если бы не умел сам? А так даже естественнее получилось.
Гарри подумал, что если со стороны все выглядит, как говорит Рон, то, пожалуй, ситуация складывается неплохо. И все же с этим что-то надо делать. Сколько он сможет держать это в тайне? И главный вопрос: есть ли в программе шестого года обучения создание Патронуса и, если есть, то когда.
— Будем считать, что знакомство состоялось, — тем временем говорил Доулиш. — Вы кое-что узнали обо мне, я кое-что о вас.
— Профессор! — Гарри с удивлением посмотрел на Гермиону, которая тянула вверх руку. — Могу я задать вам еще один вопрос?
Доулиш кивнул.
— Сколько лет вы проработали аврором?
— Почти десять, — коротко ответил учитель.
— Значит, вы не воевали? — спросила Парвати.
— Я стал аврором через шесть лет после окончания войны. Еще кто-нибудь? Нет? Тогда, прежде чем мы перейдем к занятиям, я попрошу вас сесть так же, как на уроках профессора Мрач.
Гермиона ахнула.
— Это возмутительно, — прошептал Рон. — Чего, интересно, они хотят этим добиться?
Похоже, Миллисент Булстроуд думала так же, потому как Гарри заметил, какой полный неприязни взгляд она послала Рону Уизли. Сидящая сзади друзей Парвати недовольным голосом стала что-то говорить Дину Томасу. Панси Паркинсон демонстративно вздыхала.
— В чем дело? — удивился Доулиш. — На Темных Искусствах вы уже сидели так, и никто не умер.
— Кроме трех тарантулов, — довольно громко заявил Драко. — Можно, я не буду сидеть с гря… Грейнджер?
— Десять баллов со Слизерина, и каждое новое возражение на эту тему штрафуется в двойном объеме к предыдущему штрафу, — не повышая голоса, сказал Доулиш.
Драко замер.
— Произвол, — возмущенно прошипела Панси Паркинсон, но мера оказалась крайне действенной.
Когда же все быстро пересели, и Гарри снова оказался рядом с Амели Гринграсс, он решил вести себя так, чтобы у его соседки и мысли не возникло вступать с ним в беседы. Но именно в тот момент, когда он почти приготовил вежливую, но холодную фразу на тот случай, если просто холодного выражения лица окажется недостаточно, справа тихо сказали:
— Привет. Еще ничего не припомнил насчет каверз ради каверз?
— Здравствуй, Амели. Амели Гринграсс, — всем корпусом развернулся к ней Гарри, у которого на щеках проступил слабый румянец. — Если не возражаешь, давай помолчим немного. Вашему факультету и так есть о чем поразмыслить.
— Как и тебе, впрочем, — равнодушно бросила она, оставив Гарри в замешательстве: не может быть, чтобы она поняла! Нет, он, в отличие от Рона, не обольщался, что удалось провести Доулиша, но Гринграсс? Ему бы это было крайне неприятно. Почему-то.
— Можно вопрос?! — Панси Паркинсон подняла руку. — Мы будем изучать защиту от Непростительных Заклинаний? Если на Темных Искусствах нам показывали, как их применять, то вы будете учить, как им сопротивляться?
Доулиш, похоже, был доволен, что даже после снятия баллов ученики продолжают задавать вопросы. Хотя наверняка сказать было сложно.
— Непростительные относятся к категории заклятий, которые почти невозможно блокировать. Им почти невозможно «сопротивляться», как вы выразились. Поэтому защита от них пойдет обзорно и ближе к Рождеству, когда занять вас чем-то действительно сложным будет невозможно, — Доулиш улыбнулся.
— Ах, — сказала сзади Парвати.
— Начнем мы с самого большого и сложного раздела: Ментально-Окклюментивные заклятия. Моя задача — научить вас окклюменции… — Гарри почувствовал холодок между лопаток. Вот оно что, значит. Только это напрасная трата времени: Волдеморт уже сколько времени не дает о себе знать. Шрам совсем не болит. И сны… не снятся. А они, оказывается, все никак не оставят эту идею. Кто такие они, Гарри объяснить затруднялся.
Понятно, что Дамблдор. Понятно, что Снейп, — тут он непроизвольно стиснул зубы. — Надо же, не допустил его на Зелья. А еще кто? Министерство? Ради него одного решило учить окклюменции всех?
— Профессор, — услышал он голос Лаванды. Похоже, ей понравилось общаться с новым учителем. — А осуществлять леги… лели… вмешательство в сознание! Вы можете? Или только учить блокировке?
— Умею ли я делать легилименцию сам? — почти утвердительно произнес Доулиш. — Разумеется. Вы хотите, чтобы я продемонстрировал?
Лаванда замялась и принялась разглядывать трещины на полу, однако затем расправила плечи и подняла на учителя глаза:
— Ну, это было бы убедительно, не так ли? — решительно выпалила она. — Иначе все это звучит совершенно фантастически, — гораздо тише закончила она.
Доулиш серьезно кивнул.
— Согласен, мисс. Так будет убедительнее. Посмотрите на меня?
Девочки прыснули. Лаванда слегка покраснела, но решительно задрала подбородок и уставилась на учителя голубыми глазищами, словно боялась, что решительность ее оставит. Доулиш некоторое время — Гарри показалось, очень долго — смотрел на нее, а потом взмахнул палочкой.
— Legilimens.
Лаванда стояла перед ним, и поэтому Гарри не мог видеть выражение лица Доулиша. Но он прилагал массу усилий, чтобы не выскочить из-за парты. Хотя двое или трое привстали со своих мест и теперь, вытянув шеи, напряженно наблюдали за происходящим.
— Даже и не знаю, что сказать, мисс, — доброжелательно проговорил Доулиш.
Соседка Гарри иронично хмыкнула.
— И блондин, и брюнет — оба по-своему привлекательны. Может быть, есть какие-то дополнительные достоинства?
— Ух ты, — громко восхитился Рон. — А нельзя ли со мной проделать эту штуку?
— И со мной!
— Я тоже хочу попробовать.
Гарри не верил своим ушам: они что, с ума посходили? Интересно, его соседка по парте тоже желает, чтобы ей заглянули в мозги? Он украдкой посмотрел на Амели Гринграсс.
Она не поддалась всеобщему оживлению. Скорее, напротив. Амели сидела и напряженно смотрела на учителя. Гарри даже и не предполагал, что она вообще умеет быть настолько… серьезной.
Тем временем, Доулиш пошел между рядами.
— Мисс Паркинсон — чудный бал, только не надо самой вести в танце.
Панси покраснела и украдкой глянула на спину Малфоя, сидевшего рядом с Гермионой.
— Мистер Финниган — очаровательная девушка, огонь! — и Дин Томас, встречающийся с Джинни Уизли, подозрительно уставился на друга.
— Мисс Парвати, похвальная схожесть вкусов с мисс Лавандой, — Лаванда возмущенно уставилась на подругу.
— Мистер Крэбб — за что вас побили эти магглы?
— Мистер Гойл — полагаю, вы побили этих магглов за мистера Крэбба?
— Сэр, вы читаете мысли! Это неэтично! — вскочила из-за парты Гермиона, так как профессор почти подошел к первому столу.
— Ошибка, мисс, — быстро повернулся к ней Доулиш. — Я вижу образы. Они могут относиться ко дню сегодняшнему и дню пятилетней давности. Это и есть первый вид ментального вмешательства. Легилименция.
По крайней мере, он не сочиняет, — подумал Гарри, смотря во все глаза. — Снейп тоже вытащил из меня и Рваклера, и про Дадли, и про министерский коридор. Но он не читал мыслей.
— Однако, мисс, вы не ошиблись — это заклинание незаконно, — продолжал учитель. — Вернее, имеет некоторые ограничения. Полным правом применять Legilimens обладают только… — он сделал паузу и оглядел класс.
— Авроры и хилеры, — с готовностью ответил Драко Малфой, как только взгляд учителя остановился на нем.
— Совершенно верно. Пять баллов Слизерину.
— О-о… — пронесся вздох между рядами.
Гарри как-то не подумал, что на этих уроках сохранится обычная система поощрения. У них не было даже учебников, чтобы пролистать материал.
— Что, Уизли, — перегнувшись назад, прошептал Драко, пользуясь временной сумятицей. — Никак не сообразишь, как здесь списывать? Если у тебя в голове образ чужого пергамента считают на раз-два?
Тем временем Доулиш оказался рядом с ним, и как только Драко повернулся, произнес.
— Мистер Малфой. Снитч — вообще противная штука. Повезет в следующий раз. Хотя… и в следующий снова его поймали не вы? — Драко отпрянул и зло посмотрел на учителя.
— Мисс Грейнджер, ваш эльф очень забавный, — Гермиона широко распахнула глаза.
Кричер, что ли… — рассеянно подумал Гарри, следя за приближением Доулиша.
— Так тебе все же забили гол?.. Еще один?.. Еще?! — Рон.
— Мистер Забини…
— Мистер Нотт…
— Мистер Поттер, — он уже почти дошел до Гарри, который судорожно пытался вспомнить уроки Снейпа, попытаться, как там… очистить сознание… Как вдруг…
Профессор резко замолчал. Остановился. Обвел глазами ближайших учеников и уставился на Гарри, который мог поклясться, что сейчас у учителя далеко не такое спокойное лицо, как пару минут назад.
Несколько секунд Доулиш, не отрываясь, смотрел на него, затем, резко развернувшись, пошел обратно. Гарри перевел дыхание.
Ему повезло.
— Какая жалость, Поттер, что твои мысли так и не стали достоянием общественности, — насмешливо прошептала у самого уха Амели Гринграсс. Гарри промолчал. Поведение учителя было… необъяснимым. Или же он случайно поставил блок? Не может быть, у него еще ни разу не выходило…
Между тем Доулиш, заложив руки за спину, задумчиво подошел к окну. Некоторое время постояв спиной к классу, он повернулся, и Гарри, пристально следивший за выражением лица профессора, разочаровано вздохнул.
Оно было бесстрастно.
— Профессор, — выкрикнул Драко Малфой, умудряясь и при экспрессивных действиях сохранять некую ленцу в голосе, — почему мы не услышали, какие образы в голове у Поттера? Или он настолько особенный, что на ваших уроках имеет привилегии?
Доулиш среагировал стремительно. Не успел Малфой договорить, как учитель оказался рядом и скороговоркой произнес:
— Принцип борьбы с боггартом. Чем короче сформулируешь, тем меньше баллов потеряет твой колледж.
— Высмеять страх, — моментально нашелся Малфой. При этом его тонкие ноздри подрагивали от сдерживаемого гнева.
— Приемлемо, — кивнул Доулиш. — Минус пять баллов на первый раз. Впредь за подобную выходку счет пойдет на десятки. Мои решения не обсуждаются, независимо от того, понятны ли их мотивы.
Он повернулся к Рону, который просто сиял от удовольствия.
— Принцип Патронуса. Тоже как можно короче.
И Гарри сразу стало понятно, что двумя словами его друг никак не обойдется. Он путался, мямлил, два раза произнес заклинание, пока Доулиш не сжалился над ним.
— Садитесь, Уизли. Практические навыки у вас гораздо убедительнее.
— А снять баллы? — громко прошептала Панси. Гарри ожег ее гневным взглядом: интересно, с чего? Рон не вступал в пререкания с учителем! Патронус — это еще не пройденный материал!
— Итак, боггарта мы нейтрализуем, генерируя в воображении максимально смешной образ, связанный с вашим страхом. Одновременно произносим заклинание. Хотя иногда это бывает и лишним. Просто посмеяться над страхом часто вполне достаточно. Дементора мы нейтрализуем, — он посмотрел на Гермиону.
— Генерируя в своем воображении, — попыталась подражать она…
— …памяти, — подсказал Доулиш.
— Памяти, — послушно повторила Гермиона, — радостное, счастливое событие. Или переживание, — заговорила она гораздо увереннее. — Одновременно произносим заклинание Expecto Patronum и вызываем Патронуса.
— Пять баллов Гриффиндору. Ментальное вмешательство мы нейтрализуем, создавая в своем сознании образ, ассоциирующийся с барьером, преградой, дверью…
— Заслонкой, — громко прошептал Малфой.
Слизеринцы захихикали.
— Заслонкой, — кивнул профессор.
— Мистер Крауч ничего не говорил нам о создании… заслонок всяких, — тихо прошептала Миллисент, но Доулиш услышал и посмотрел на нее.
— Я хочу сказать, закрывающих образов, профессор, — Милиссент вынуждена была встать и теперь смотрела на учителя с подчеркнутым уважением.
Гарри заметил, что многие едва заметно улыбаются, а Малфой, Крэбб и Гойл даже посмеиваются украдкой, прижав ладони к губам.
— Мистер Крауч, — любезно ответил ей Доулиш, — и не думал вас обучать защите. Он демонстрировал вам привлекательность Непростительных. Или я чего-то не знаю? Он давал технологии? Учил очищать сознание?
— Нет, сэр. Но он приказывал сопротивляться.
— Сопротивляться, — иронично кивнул Доулиш. — Получалось?
— Да, сэр, у Гарри, — с готовностью подтвердил Рон, чуть привстав.
— Вот как, — Доулиш остановился. — У Гарри. Поттер?
— Да, — пожал плечами Гарри, не понимая, что в этом особенного. Да об этом вся параллель знает. Однако Доулиш не удовлетворился кратким ответом.
— И он не оставался с вами на дополнительные занятия? Не тренировал вас?
— Слава Мерлину, нет, — просуфлирован Рон, прислонив ладонь ко рту. — Если вспомнить, кем он в действительности оказался…
— Нет, сэр, — подтвердил Гарри, с тревогой наблюдая за сжавшимися губами учителя. — Что-то не так, сэр?
— Все нормально, Поттер, — скороговоркой произнес Доулиш. — Ни блокировке, ни вмешательству?
Заело его, что ли, — раздраженно подумал Гарри, но ответил коротко.
— Нет, сэр. Со мной он ничем дополнительно не занимался.
Доулиш пристально смотрел на него. Гарри показалось, что еще минута, и его подвергнут легилименции. Однако учитель просто какое-то время не сводил проницательного, тяжелого взгляда, живо напомнившего профессора Мрач, а потом жестом позволил ему сесть.
Гарри опустился на скамью, размышляя о том, как это неприятно, когда понимаешь, что происходит что-то важное, а что — не понимаешь. Особенно если все это происходит именно с тобой.
На дом им задали читать Занимательную Легилименцию: ничего более серьезного в Открытом отделе у мисс Пинс не было. Гермиона попросила было пропуск в Запретную Секцию, но Доулиш посоветовал не торопиться. «Эти знания заслуживают вдумчивого изучения вместе с наставником», — сказал он.
Гарри слегка отстал от друзей. Ему незачем было торопиться на Двойные Чары: профессор Флитвик никогда не был суров к опоздавшим, а вот одно небольшое дело сделать было совершенно необходимо. Как странно, что он не подумал об этом раньше. План имел два очевидных плюса: он наконец выкинет кое-какую застрявшую мысль из головы, это раз, а два… Когда он думал о втором плюсе, у него захватывало дыхание. Странно, и почему ему раньше не пришло это в голову?
У самого выхода, почти в дверях он протиснулся поближе к Амели Гринграсс и негромко — все равно стоял дикий шум — произнес.
— Ты проиграла. Завтра… — Гарри решил не реагировать на насмешливо изогнутый уголок рта, — тебе придётся это признать. У меня действительно намечается небольшое и очень веселое приключение. И, кстати, никаких миссий спасения.
— Расскажешь?
— Ни за что.
— Тогда, боюсь, я не поверю тебе на слово.
— Ну что вы застряли! — возмущались сзади.
— Ничего интересного, — блеснула зубами Амели и приподнялась на мысочки. — Поттер пытается ухаживать за мной.
И пока возмущенный Гарри подыскивал слова поточнее, скрылась в толпе, оставив в его душе странное ощущение.
