Глава 3
В гостиной Гриффиндора шло празднование победы. Со всех сторон слышались возбужденные вопли, Дин Томас рассказывал анекдоты, а Колин Криви в который раз описывал всем желающим, как кваффл, отброшенный Роном, пролетел прямо около его лица.
Лишь трое не веселились. В углу гостиной сидели Гарри, Гермиона и Джинни. Оттуда доносились приглушенные реплики.
— Что это с ним такое? Он никогда не был таким странным…
— Его метла не такая скоростная…
— Что-то явно не то. Надо рассказать Дамблдору.
— Нет. Сначала поговорим с ним сами.
Внезапно портрет отъехал в сторону, и в гостиную вошел Рон. В ту же секунду его окружила радостная толпа. Симус и Дин пожимали ему руки, а сзади возбужденно прыгали Колин и Деннис Криви. На лице Рона застыло какое-то недоуменное выражение. Казалось, что он вообще не понимает, что происходит.
Гарри с немалым трудом протиснулся через толпу и сказал на ухо Рону:
— Надо поговорить.
Рон все с тем же выражением удивления уставился на Гарри и не сдвинулся с места. Тогда Гарри схватил его за левую руку и потащил за собой.
— Не волнуйтесь, нам просто надо поговорить, надолго мы его не задержим, — вовремя вмешалась Гермиона и отрезала толпу от Гарри и Рона.
— Хоть кусочек нам оставь! — крикнула с дивана Лаванда, и они с Парватти залились безудержным смехом.
Гермиона неодобрительно покачала головой и подсела на подлокотник кресла Гарри. Напротив них сидел Рон.
— Рон, с тобой все в порядке? — осторожно спросила Гермиона.
Рон задержал на ней взгляд. Некоторое время он разглядывал ее, а затем крикнул:
— Все в порядке!
— Потише, Рон, — прошептала Джинни. — Ты в последнее время ведешь себя странно.
Теперь Рон уставился на нее.
— Тебя зовут Джинни. Ты моя сестра, — выдал он.
Джинни осторожно коснулась его руки:
— Да, Рон, я твоя сестра, — тихо сказала она. — Что с тобой случилось?
Внезапно Рон вздрогнул, словно его укусила мандрагора.
— Ничего со мной не случилось! — заорал он. — Отстаньте от меня!
Он вскочил с кресла так быстро, что оно чуть не опрокинулось. К нему тут же подбежал Симус.
— Пойдем, Рон, посидим с нами, — крикнул он и обнял Рона.
Рон тут же сбросил его руку и заорал:
— Пошли все вон! Чего вы ко мне лезете? — и побежал по лестнице наверх, в мужскую спальню.
Наступила тишина. Все с удивлением переглядывались друг с другом. Гарри взглянул на недоуменное лицо Симуса и понял, что тот в шоке.
— Что это с ним? — наконец спросил Дин.
Ответить никто не успел. Наверху раздался сильный шум, как будто что-то упало на пол, а затем звук разбивающегося стекла.
— Что он там делает? — запальчиво крикнул Симус.
— Там есть кто? — спросил Гарри.
Симус задумался. Внезапно его лицо исказилось от волнения, и он выкрикнул:
— Невилл!
Гарри первым вбежал в спальню. Ночной ветер вздувал занавеси на окнах. Было темно, но и так Гарри смог разглядеть что-то на полу.
— Невилл!
Невилл лежал на полу, вытянув руки по швам. Его ноги также были сложены друг с другом и вытянуты. На миг Гарри вспомнил Седрика, и его сердце екнуло. Но тут мимо него пробежала Гермиона. На ходу она выкрикнула:
— Finite incantatem!
Тело Невилла обмякло, а затем он медленно поднялся с пола.
— Что случилось, Невилл? — крикнул Симус.
— Р-р-рон, он-н-н вбежал в-в-в с-с-спальню, — пробормотал Невилл. — В-в-вырубил меня з-з-заклинанием, в-в-выбил окно и улетел.
— Как улетел? — не понял Дин.
— Он в-в-взял В-в-всполох.
Гарри оглянулся. Всполоха на самом деле не было.
Гарри подошел к окну и посмотрел туда. Светила полная луна, так что на ее фоне он прекрасно мог видеть черную точку, стремительно уменьшающуюся.
К нему подошли Гермиона и Джинни.
— Куда он полетел? — тихо спросила Джинни. По ее голосу Гарри понял, что она плачет.
— Не знаю, — пробормотал Гарри. — Но нам надо что-то делать.
— Нам надо идти к Дамблдору, — твердо ответила Гермиона. С удивлением Гарри понял, что плачет и она.
— Пойдем, — ответил он.
Полная луна. Рай для зверской и ад для человеческой сущности оборотня. Лорд Вольдеморт всегда любил смотреть на белый круг, висящий в небе. Впрочем, сейчас ему не было так хорошо, как обычно.
В последнее время он испытывал какое-то беспокойство. Какая-то мысль скрылась в самом дальнем уголке памяти, и ее никак не получалось вытащить. А в ней было что-то важное — он знал это. Что-то произошло.
Беспокойство появилось ночью, два дня назад. Сначала небольшое, оно все росло, пока не достигло максимума. И тем не менее оно продолжало расти.
Тем лучше. Скоро он поймет, в чем суть этого беспокойства. Лорд Вольдеморт не любил, когда что-то ему было непонятно. Это качество, подумал он с удовлетворением, и помогло ему стать таким великим магом. Он вынул палочку и повернулся к окну. Ждать осталось недолго.
Раздался резкий свист, окно было выбито, и в него влетел человек на метле. Резкие выкрики с двух сторон:
— Stupefy!
Красная вспышка Лорда летела точно в тень, но нежданный гость вовремя спрыгнул с метлы. Заклинание ударило во «Всполох» и разодрало его на клочки.
От заклинания же гостя Вольдеморт увернуться не успел. Оно ударило ему в грудь и отшвырнуло его к стене.
Еще больше, чем чего-то не понимать, Лорд Вольдеморт не любил кому-то проигрывать.
Незваный гость вышел в полосу лунного света, и Вольдеморт разглядел его. Рыжие волосы, высокий — это же друг Поттера. Уизли, — вспомнил Вольдеморт. Но что-то в нем было не то. Глаза — возможно, кого-то их выражение бы обмануло, но не Лорда. В них была пустота, полная и безграничная. Что-то с ним было не так.
Гость, впрочем, не стал тратить время на разговоры. Выкинув руку с палочкой вперед, он выкрикнул:
— Stupefy!
На этот раз Вольдеморт был готов. Он увернулся от заклинания, и выпустил свое:
— AvadaKedavra!
Силуэт гостя резко размылся в воздухе, он отклонился от заклинания и ответил своим:
— Stupefy!
Вольдеморт вновь уклонился. Его начинал удивлять этот парень. Уже понятно, что это не Уизли, точнее, не совсем Уизли, но кто же это?
— Кто ты? — спросил Вольдеморт. — Почему ты нападаешь на меня?
Гость не счет нужным отвечать. Он лишь поднял палочку вертикально, дотронулся ей до своего лба, а затем вытянул ее в сторону Вольдеморта и выкрикнул:
— Stupefy!
Противоборство начало надоедать Лорду. При желании он легко мог аппарировать за спину сопернику и поразить его, но его все еще волновала тайна противника. И что это за странный жест — коснуться лба палочкой и вытянуть ее?
Внезапно Вольдеморт вспомнил, и все сразу встало на свои места. Жест использовался в средневековье, когда один маг вызывал другого на смертную дуэль. Но откуда этот парень знает такие вещи? Внезапно мысль, до этого прятавшаяся в глубинах памяти, выскочила на поверхность.
Вольдеморт усмехнулся. Эту дуэль ему уже не проиграть.
— Здравствуй, Брайн, — вкрадчиво сказал он.
Соперник замер и вгляделся в него.
— Кто ты? — спросил он.
— Я? А ты не узнал меня?
— Ронин?
— Нет. Лишь сила Ронина и его воспоминания, но принадлежащие Вольдеморту, — усмехнулся Вольдеморт.
— Но… как?
— Для по-настоящему сильного мага нет ничего невозможного. А ты как был слабаком, так им и остался.
Брайн взревел от негодования.
— Я силен, и тебе не победить меня. Stupefy!
Вольдеморт легко уклонился. Брайн идиот, он не понял, что дуэль на палочках уже давно завершена. Сейчас идет иная борьба.
— Ты слабак, — торжествующе сказал Вольдеморт. — Ты даже не смог вытащить из памяти этого парня других заклинаний, а из своих прежних сил ты смог сохранить лишь телепатические способности.
— Этих сил будет достаточно, чтобы победить тебя. Stupefy!
Момент истины настал.
Вольдеморт легко аппарировал за спину и сопернику. Дождавшись, пока тот обернется, он тихо сказал:
— Crucio!
Парень рухнул на пол, взвыв от боли. Его руки и ноги подергивались, изо рта потекла слюна. Из носа на пол начала капать кровь.
Подождав, Вольдеморт опустил палочку. Теперь время для использования окклуменции.
— Сейчас, — мысленно произнес он, глядя на тело, — ты вернешься в Хогвартс.
Я опустился на землю и спрыгнул с метлы. Вот я и Хогвартсе. Так, а зачем я сюда летел?
Вспомнить я не успел. Из темноты выступило несколько людей. Из памяти всплывали имена. Профессор Дамблдор, Хмури, Снейп, Макгонагалл… Гарри и Гермиона!
Мой мозг усиленно заработал. Они предали меня! Они завидуют мне! Гарри не может выдержать того, что я лучше него играю в квидитч. А Гермиона никогда не сможет набирать столько баллов, сколько и я.
— Предатели! — заорал я в бешенстве. — Вы называли себя моими друзьями! Но вы предали меня! Вы завидуете мне!
Гарри молчал. Гермиона же сказала:
— Рон, ты не в порядке. Ты не контролируешь себя!
— Нет, это ты не контролируешь себя! — крикнул я. — Ты завидуешь мне!
Глаза Гермионы широко раскрылись. Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но промолчала.
— Рон, — тихо сказал Дамблдор, — ты понимаешь, что у тебя что-то не в порядке?
— У меня как раз все в порядке, — сказал я. — Это вы не в порядке, старый больной!
Дамблдор не обратил внимания на мои слова. Он подошел ко мне и вытянул руку.
— Отдай мне палочку, Рон, и мы все уладим, — мягко сказал он.
Может, на самом деле отдать, — засомневался я. — Нет, он всего лишь врет! Он завидует моей силе!
— Stupefy! — выкрикнул я.
Заклинание отшвырнуло Дамблдора на несколько метров. Перед глазами на миг все поплыло, но затем вошло в норму. Я был готов к борьбе.
Со всех сторон раздались вскрики, и ко мне понеслись шипящие заклинания. Я увернулся от одного, второго, но чей-то «Expelliarmus» выбил палочку из руки. Она, медленно кувыркаясь, полетела к Снейпу, но я подхватил ее на лету и крикнул:
— Stupefy!
Снейпа отшвырнуло в сторону и припечатало о стену замка. Но другие уже приближались, и что плохо, среди них был Дамблдор.
Я послал в него заклинание, и, увернувшись от вспышки Макгонагалл, попал в Хмури. Его глаз вылетел и покатился по земле. Улучив момент, я прыгнул на него ногой и раздавил.
Но тут везение кончилось. Expelliarmus Макгонагалл попал мне в спину. Я пролетел несколько метров и выронил палочку. Тут сбоку раздался голос Снейпа:
— Petrificus Totalus!
Мои ноги и руки сложились, и я рухнул на землю. Тут же ко мне подошли все. Дамблдор сказал:
— Пора начинать.
Они вытянули палочки по направлению ко мне и дружно произнесли:
— Evokus!
От их палочек к моему телу протянулись желтые линии. Я услышал, как сзади Гарри спросил:
— Сколько?
Ему ответил Хмури:
— Две минуты.
Паника охватила меня. Осталось всего две минуты! Что же делать? Впрочем, в моем арсенале оставалась еще одна атака.
Я уставился на Снейпа и попытался мысленно внушить ему:
— Отпусти меня, убей их.
Мои попытки ударились о сильный мысленный барьер. В прошлый раз получилось, а сейчас нет? Впрочем, нет времени думать. Я нащупал мыслями Гермиону и начал внушать ей:
— Убей их. Убей.
Я увидел, как она поднимает палочку. Вот-вот, давай, — мысленно скандировал я.
Но тут мой взгляд перехватил Гарри. Он выхватил их руки Гермионы палочку и повернул ее к себе. Некоторое время она молча вырывалась, а затем перестала.
Все кончено, — успел подумать я, но тут в голове вспыхнула боль.
Я перевернулся на живот, и меня вырвало. Что-то большое вырывалось из рта, с такой силой, что я просто не мог дышать.
Наконец оно вылетело, и я упал. Глаза закрывались, но я еще успел услышать.
— Что будет делать с ЭТИМ?
— Вообще Фудж просил оставить его. Вроде бы его еще не исследовали до конца. Но я думаю, что он поймет, что в пылу битвы мы случайно могли уничтожить мозг.
— Верно. Stupefy!
Я провалился во тьму.
Рон лежал на постели в медпункте. Рядом сидели Гарри, Джинни и Гермиона. Сзади них стоял Дамблдор.
— Почему он ничего не говорит? Вчера же он разговаривал, даже рассказал нам все, — плача, спросила Джинни.
— Он еще не отошел от влияния мозга. Дай ему время, Джинни, — мягко ответил Дамблдор.
— Директор, но что это вообще за мозги? — спросила Гермиона.
— Сущность мозгов до сих пор не прояснена. А после этого случая вряд ли их будут еще исследовать. Слишком опасно, и общественность встревожена, — ответил Дамблдор.
— Рон говорил, что Вольдеморт узнал этого Брайна, разговаривал с ним. Почему? — спросил Гарри. Этот вопрос волновал его со вчерашнего дня.
— Дело в том, Гарри, — сказал Дамблдор, — что внутри Вольдеморта тоже есть мозг.
Некоторое время все потрясенно молчали. Затем Дамблдор продолжил:
— Он заполучил его еще до того, как начал первую войну, во время атаки на Министерство. Та акция была хорошо подготовлена, и поэтому она удалась. Что произошло, не известно, но мы знаем точно — один из мозгов пропал.
— Но почему Вольдеморт не попал под влияние мозга, как Рон? — тихо спросил Гарри.
— Сложный вопрос, — тихо проговорил Дамблдор. — Кто-то считает, что сила Вольдеморта была уже настолько большой, что ему удалось перебороть влияние мозга. Кто-то уверен, что у них были одинаковые цели, так что они объединили силы. Точно не известно.
— Почему Вольдеморт узнал Рона… то есть этот мозг внутри Рона? — спросила Джинни.
— Судя по тому, что рассказал Рон, и по моим сведениям, внутри Вольдеморта мозг средневекового колдуна Ронина. А Брайн, как сейчас известно, был его помошником.
— Как Брайн нашел Вольдеморта? — спросила Гермиона.
— По-видимому, между ними была телепатическая связь. Иного ответа я не вижу.
— Что сделал с Роном Вольдеморт? — спросил Гарри. — Он не помнит, как долетел до Хогвартса.
— Точно не знаю, — ответил Дамблдор. — Память человека очень тяжело просмотреть. Лично я думаю, что вряд ли Вольдеморт попросил Рона просто долететь до Хогвартса. Что-то было еще. Но сейчас узнать нам это сложно, если только сам Рон этого не захочет.
— Рон сказал, что мозг оказал на него влияние еще в первый визит в Министерство. Почему мы этого не видели? — спросил Гарри.
— Влияние еще было слабым. Тем более мозг только присматривался к нашей жизни и старался не действовать активно. Впервые он начал указывать Рону, как действовать, в ту ночь, когда он полетел в Министерство.
— Почему сразу не стали извлекать мозг из Рона? Ведь вы же знали, что с ним ЭТО случилось? — спросила Джинни.
Дамблдор вздохнул.
— Это мой просчет, — тихо сказал он, и все удивленно взглянули на него. — Ты права, Джинни, мы все знали. Но Фудж убедил меня не вмешиваться. По предыдущим случаям мы знали, что мозги редко начинают сразу активную деятельность. Обычно некоторое время они тратят на осмотр, тем более что Рон находился на значительном расстоянии от мозга. Министерство надеялось, что Рон сможет помочь понять нам их сущность. Зря, как выяснилось.
Наступила тишина. Еще один просчет, еще одна попытка играть людьми, — зло подумал Гарри. Когда же это прекратится?
Дамбдор поднялся и тихо сказал:
— Пойдемте. Надо дать Рону отдохнуть.
Они все вышли из медпункта.
— Директор, а что теперь будет с мозгами? — спросила Гермиона.
— Я и другие учителя, а также много других магов, подали петицию об уничтожении всех мозгов. В свете того, что случилось, я не сомневаюсь, что она будет принята. По-видимому, это будет и концом Фуджа.
— Директор, а что нам теперь делать? — тихо спросила Джинни.
Дамблдор мягко посмотрел на нее и сказал:
— Просто ведите себя как обычно. Это будет для него лучшим лекарством.
Прошло 3 месяца.
Все вошло в норму. Учеба идет нормально, я по-прежнему играю в квидитч. Мозги были уничтожены, а Фудж отстранен от должности. На его место встал папа. Все забыли о том, что произошло. Гарри по-прежнему дает мне полетать на «Всполохе», а Гермиона помогает выполнять домашние задания. Все вошло в норму.
На самом деле нет. Все только притворяются о том, что забыли; они помнят. Я вижу тревожный блеск в глазах Гарри, когда он дает мне «Всполох»; Гермиона притворяется, что ничего не помнит, но я чувствую, что она тревожится обо мне. Учителя теперь требуют от меня большего, чем раньше. Гермиона говорит, что это обычное повышение нагрузки, но она врет. Все помнят о случившемся и боятся, чтобы это не повторилось вновь.
Правильно боятся. Уже десятую ночь я забираю мантию Гарри и хожу в запретную секцию. Там я по заметкам из разных книг составил обряд воскрешения мозга. На том месте, где его уничтожили, до сих пор осталось зеленое пятно. По бокам от него стоят двое доспехов. Я знаю, что они поставлены, чтобы следить за тем, чтобы я не подошел туда. Я обману их. Завтра ночью я пойду туда и воскрешу мозг.
Дамблдору и другим я рассказал не все. Вольдеморт не только заставил меня отправиться в Хогвартс. Он слил мой мозг с мозгом Брайна. Теперь мы — единое целое, как и он с Ронином. Поэтому я стану самым великим магом в мире. Сегодня ночью.
Извини, папа. Я нарушил свое обещание.
