Кто-то бьётся в дверь заколоченную…

Глава 5. Звезды.

Вся земля лежала под нами,
Были дни, как копья, отточены.
Били кони копытом в камень —
Искры сыпались по обочинам.

Паруса шумели под звёздами…
А сегодня что с ними стало?
Наши звёзды на брошки розданы,
Парус пущен на одеяла.

В. Крапивин

Длинный, очень длинный, темный коридор. Ему невидно конца. Темные стены давят на меня, я задыхаюсь. Я бегу куда-то, спотыкаясь и падая, вскакивая и снова бросаясь вперед. За мной попятам кто-то мчится. Отрывистые звуки моих шагов и шагов моего преследователя забавно переплетаются, и мне начинает казаться, что они отбивают какой-то странный ритм. В моей голове под этот ритм начинают складываться слова: «Щелк, щелк, щелк… Не уйдешь, никуда не денешься, не спрячешься, не скроешься… Остановись, загляни мне в лицо… Трусишь?… Щелк, щелк, щелк… Кап, кап, кап…» Кап-кап-кап… Это уже на самом деле. Что за черт? С потолка срываются темные капли и падают мне на лицо, на руки, на одежду… Я автоматически провожу языком по губам… Что-то соленое. Соленое и теплое, будто свежая кровь… Я подношу руки к глазам и с ужасом понимаю… Из моего горла вырывается нечеловеческий крик: кровь, повсюду кровь, она течет по каменным стенам, хлюпает под ногами… Вдруг я ощущаю, что кто-то смотрит мне в спину. Волосы на затылке становятся дыбом, все тело сводит судорогой… Я медленно оборачиваюсь: так и есть, тот человек догнал меня. Я не знаю, кто он, его лицо скрыто под черной маской. Он высок и худ, черная мантия как сложенные крылья лежит на его плечах. Я слышу, как он смеется. Сердце вопреки всем законам анатомии начинает биться где-то в горле, перекрывая мне дыхание. В глазах темнеет, пол уходит из-под ног…

— Кто ты? Что тебе от меня нужно? Где я? — тяжелый язык с трудом ворочается во рту.

В ответ лишь короткий смешок, будто эхо моих собственных слов. Из темноты выходят какие-то люди, их силуэты почему-то размыты. Они становятся за спиной черного человека и внимательно смотрят на меня, будто чего-то ожидая. Я теряю над собой контроль, кричу, постепенно срываясь на какой-то звериный хрип. Среди странных существ происходит какое-то движение, кто-то из них подходит поближе ко мне. Я пытаюсь рассмотреть приближающуюся фигуру, но то ли мои глаза меня подводят, то ли передо мной вовсе не человек… Существо медленно откидывает со своей головы капюшон — это женщина, знакомая мне женщина, только я видел ее в совершенно других условиях. Я пытаюсь вспомнить: зеленые глаза, рыжие волосы, странное полупрозрачное лицо. Меня охватывает истерика — это Лили Эванс, собственной персоной…

— Я в аду? — ничего более умного на ум не приходит.

— Нет, ты вполне жив, — голос звучит странно, будто сквозь воду.

— Зачем ты вернулась? Кто эти все, что пришли с тобой?

— Северус, мы не хотим тебе зла…

— Не хотите зла?.. Придется поверить тебе на слово. Я вижу твоего дорогого Джеймса, вон стоит моя мать, вон Артур Уизли, вон его жена… Что вам всем нужно? Оставьте меня в покое!!!

— Снэйп, я знаю, тебе плохо… Этот приговор моему невиновному сыну…

— Значит, все-таки малыш Поттер чист, как только что выпавший снег… Я так и знал.

— Северус… Послушай. Это трудно, но я верю, что ты справишься. Кроме тебя, некому. Волдеморт нападет на Хогвартс сегодня на рассвете. Он собрал большое войско. Погибнут многие…

— Зачем ты мне это говоришь?

— Ты убьешь его.

— Это невозможно.

— Нет ничего невозможного.

— Я никогда не наберусь храбрости, чтобы открыто выступить против него… Я всего лишь жалкий шпион, который умеет действовать только исподтишка. Но я передам Дамблдору твои слова.

— Никогда не говори никогда. А Дамблдору ты ничего сказать не успеешь.

— Тогда зачем все это?

— Возьми… — в моем кулаке оказывается красивый граненый сосуд. Я сжимаю его в руке до боли в костяшках.

— Лили… Что это? Хотя, какая разница… Мне абсолютно все равно.

В ответ мне слышится до жути знакомый презрительно-насмешливый голос. Этот голос принадлежит человеку в черном:

— Лжешь, тебе уже давно не все равно. С тех самых пор, когда в Хогвартсе появился сын Поттеров. Ты его ненавидел, и в то же время жутко боялся, что с ним что-то случится. Мальчишка осуществил то, о чем ты даже не смел мечтать. Ты сломался под напором обстоятельств, беспомощно сдался и перешел на сторону Тьмы. Тебя не оправдывает ни смерть твоей матери, ни предательство лучшего друга… Ты струсил, испугался боли и бросил борьбу. И каждый раз, когда темный Лорд наказывал тебя заклятием боли, ты утешал себя мыслью, что если бы ты стал сопротивляться, то было бы еще больнее. Где бы ты был сейчас, если бы не Дамблдор? Лизал бы пятки Волдеморту? Хотя нет, ты слишком горд для этого. Ты бы предпочел, задрав нос повыше, уйти из жизни. А маленький Поттер дрался, выцарапывал у судьбы право выбора, отказался помогать тьме и мстил ей. Хотя ему пришлось гораздо хуже, чем тебе. Но он все равно находил в своем существовании повод для радости и смеялся в лицо недоброжелателем. А ведь когда-то и ты любил смотреть в звездное небо. Смотреть и мечтать о будущем, о великих подвигах, о верной любви. В этих грезах ты всегда шел до конца, а в жизни…

— Мне было тринадцать лет. Я был наивным щенком, который начитался рыцарских романов.

— Ну да, конечно… Неужели не помнишь:

«Когда умирают кони — дышат,

Когда умирают травы — сохнут,

Когда умирают солнца — они гаснут,

Когда умирают люди — поют песни».

Ты ведь не раз задумывался над этими стихами. Хотел узнать, сможешь ли сам спеть такую песню…

— А теперь я знаю: не смог!!! И звезды не помогли. Все мои грезы рассыпались от первого же удара.

— Твоя мать считала тебя сильным.

— Она умерла.

— Все в жизни зависит не от обстоятельств, а от человека. У тебя был выбор. И теперь он у тебя тоже есть.

Черный замолчал. Тени умерших за его спиной медленно отступили и растворились в воздухе. Мой собеседник не торопясь снял с себя маску:

— Посмотри на меня.

— Нет.

— Боишься…

— НЕТ! Оставь меня, я тебя заклинаю…

— Не волнуйся, скоро рассвет. Выбор за тобой. Тебе не придется ЕГО убивать. Просто выплесни на него содержимое флакона. А все остальное — это уже дело его жертв. Они придумают ему достойное наказание.

— Меня тут же убьют его приспешники.

— Убьют. А ты все еще боишься смерти? Она принесет тебе покой и прощение. Только прощение. Света ты не заслужил.

— Мне плевать.

— Опять врешь… Неужели ты не понимаешь, что мне бесполезно лгать? Я знаю каждую твою сокровенную мысль. Ты так и не посмотришь на меня? Ну, что ж, я ухожу.

Шаги моего мучителя удаляются. Он снял маску, но я так и не взглянул ему в лицо. Зачем? Ведь я и так знаю, как он выглядит. Черные глаза, крючковатый нос, сальные волосы… Я каждое утро вижу это в зеркале. И каждую ночь во сне я слышу собственный голос и убегаю от самого себя. Нелепо, глупо, смешно. Значит, мне уготовано прощение… Что ж, ради этого я готов на многое. На все. Вдруг мною овладевает безудержный сумасшедший хохот. Он глухо отражается от стен в темном туннеле моей беспросветной жизни.

Что ж, Поттер, не только ты умеешь драться до последнего.

Я просыпаюсь от звуков своего собственного смеха. Щеки солоны от слез, подушка насквозь промокла. Да, старина, сдаешь позиции: вот уже во сне плакать начал. Бросаю взгляд на будильник: пять часов утра… В голове смутно мелькает обрывок воспоминания… сегодня на рассвете… что сегодня на рассвете? Не помню. Хочу взять с тумбочки стакан воды, протягиваю руку, но почему-то не могу разжать пальцы. Ну надо же, что ж мне снилось такое! В сумраке я с изумлением разглядываю свою руку: побелевшие суставы сведены судорогой. Какой-то флакон. Как он оказался у меня в кулаке?

— Люмос!

Темное стекло не пропускает сквозь себя свет. Я осторожно подношу палочку поближе — внутри сосуда вспыхивает темно-красный блик. Как кровь… Я вздрагиваю — по всему Хогвартсу разносится громкий протяжный сигнал тревоги. Теперь я вспомнил… Лили… Волдеморт… Мне надо спешить… Я справлюсь. Пора начать осуществлять свои детские мечты. Бросаю взгляд в зеркало: нет, ты не прав, черный человек, я не сдался, я просто выжидал. Я отомщу этому Темному Лорду за свою искалеченную жизнь. И за Поттера. И за Лили. И за родителей недотепы Лонгботтома. За то, что зазнайка Гренжер больше не поднимает руку на уроках и, вместо того, чтобы фанатично сидеть в библиотеке, прячется ото всех в туалете плаксы Миртл… Когда-то я был неисправимым романтиком, я любил смотреть в звездное небо. Интересно, сколько лет я уже не видел звезд?.. За все надо платить. Если бы я тогда нашел в себе силы для сопротивления, моя судьба сложилась бы иначе. А теперь… После драки кулаками не машут. Впереди новая «драка», и я постараюсь в ней победить.

На лестницах толкотня. Ученики в мантиях поверх пижам торопятся спуститься в главный зал. Там взъерошенная Трелони раздает указания. Больше никого из преподавателей в помещении нет. С улицы доносятся крики и шум. Я замечаю, что среди учеников нет ни одного старшекурсника. Шестые и седьмые курсы ринулись в бой наравне с учителями. Трелони бросает в мою сторону измученный взгляд и кивает на дверь. Ох, клуша, до меня и так дошло, что к чему. Я расталкиваю перепуганных детей и пробиваюсь к выходу.

Ну-с, приступим. Что у нас тут? Дементоры, пожиратели, прочая нечисть… А вон и Лорд, собственной персоной. Схватил Рона Уизли и прикрывается мальчишкой от разъяренного Дамблдора. В спину директору целиться какой-то упивающийся, но тот слишком занят дуэлью и не обращает на все остальное внимания… Может, в кои-то веки я успею вовремя. Шаг, другой… В ушах звучит: «Когда умирают люди…». Неужели опять не сумею?.. Откручиваю крышку заветного сосуда. Главное — не ошибиться: нужно одновременно встать между Альбусом и его потенциальным убийцей и постараться вылить на Волдеморта содержимое флакона, не задевая Уизли. А дальше уже не мое дело. Дальше — наконец-то покой. Дальше — меня, может быть, простят.

— Авада Кедавра!

Вовремя. Успел все-таки. Падая, замечаю, как Лорд выпускает из рук мальчишку и хватается за голову. Я не ошибся, это зелье было действительно темно-красного цвета. Кровь его невинных жертв. Он испытывает всю их боль. Достойное наказание… А в утреннем небе еще не успели погаснуть звезды. Как я мог столько лет жить, не видя их света…