День седьмой
Потому что на следующее утро Мери Сью ожидал ее первый урок Зельеварения. За всеми треволнениями Мери успела напрочь позабыть о том, что в Хогвартсе имеется такой субъект, как профессор Снейп. (Прим. автора: я лично представить себе такого не могу, но не стоит забывать, что мисс Джонс всего 11 лет, а увлечение Севом приходит лет с 14, я полагаю…)
В общем, за завтраком, когда Мери Сью соблаговолила снова заглянуть в расписание, поглощаемый ею тост застрял в ее горле. Конечно же, первой реакцией при виде строчки «Понедельник, 1 урок, Зельеварение, проф. С. Снейп» был ужас. Но потом Мери Сью пораскинула мозгами, вспомнила, с чем ей уже довелось столкнуться в этом неправильном Хогвартсе, и справедливо решила, что злобный профессор Снейп — это скорее хорошо, чем плохо, и что его едкие замечания, возможно, вернут ей душевное спокойствие.
— Крэбб… то есть Винсент, — обратилась к ботанику Мери Сью, по привычке назвав его по фамилии, но быстро исправившись. — Я тут подумала, что нашего декана чего-то не видно.
— Слинявуса? — Винсент поморщился.
— Кого-кого??? — переспросила Мери Сью, на этот раз уверенная на все сто, что ей мерещится.
— Слинявуса. Это кличка профессора Снейпа.
— Я знаю, что это его кличка! — огрызнулась Мери Сью. Ее обида вполне понятна: уж она-то знает о профессоре Снейпе ТАКОЕ, что Винсенту и не снилось! — Вот только с каких это пор его так называют ученики его собственного факультета?
Винсент, похоже, совершенно не понял, о чем говорила Мери. Он с шумом глотнул тыквенного сока и растерянно сказал:
— Ну вообще-то сколько себя помню, его всегда так звали, — Винсент вздохнул. — Грустно сознавать, что над твоим деканом смеется весь Хогвартс.
— Смеется весь Хогвартс??? — из горла Мери Сью раздался уже просто писк.
Шесть дней непробудного кошмара ничему не научили нашу героиню. Она в очередной раз сказала себе, что чего-то недопоняла, да и вообще этот Крэбб все путает. Профессора Снейпа называть Слинявусом? Да только представишь себе такое, и дурно от страха делается. Смеются они над ним всем Хогвартсом! Угу, посмеются, а потом поплачут. Мери Сью даже коварно потерла ручки, потому что прекрасно знала, что другие-то будут плакать, а она уж точно поразит строгого профессора своим недюжинным интеллектом.
— Это все потому, что вы не можете выполнять его требования, — назидательно сказала Мери Сью. — Слабаки всегда обзываются.
— Требования?? — Винсент даже рассмеялся, едва не поперхнувшись сэндвичем. — Да у него нет никаких требований, Мери. Он же полный ноль в зельях! — Винсент пропихнул-таки сэндвич в рот и печально добавил: — Да и вообще, если есть в Хогвартсе человек, больше напоминающий половую тряпку, чем Слинявус, то я готов до конца года подсказывать Грейнджер на уроках. Его же неспроста именно нам дали деканом…
Нет, этот бред Мери Сью слушать не собиралась. Он сочувственно улыбнулась Винсенту, схватила даже не доевшую Панси под руку и потащила ее вниз — в подземелья.
— Подожди! — воскликнула Панси, останавливая подругу. — Надо подождать мальчиков, одни мы до кабинета зельеварения не дойдем…
И этого Мери Сью тоже вполне могла бы не понять, если бы не обладала некоторыми задатками сообразительности: она увидела нескольких жутковатого вида гриффиндорцев, проходящих мимо, которые при виде Мери и Панси притормозили и начали неприятно шушукаться. На удачу девочек великолепный Драко и Ко стояли за них горой. Стоило им, подобно супергероям из американских кинофильмов, появиться в конце коридора, как гриффиндорцы сами собой рассосались, презрительно хмыкнув на прощание.
— Куда вы так быстро убежали? — с упреком сказал Блейз. — Сами понимаете: тут опасно ходить в одиночку, гриффиндорцы церемониться не станут. Сейчас и так на уроке бедлам будет…
— Мери Сью, я ужасно беспокоился за тебя! — с волнением воскликнул Драко.
— Охотно верю… — едва слышно пробубнила Мери, продолжая вместе со слизеринцами путь в кабинет зельеварения.
Кабинет полностью соответствовал ожиданиям нашей героини: это был, как и полагается, темный мрачный класс, заполненный баночками с разной мерзостью. Мери аж передернуло от вида некоторых из них. Однако в то же время пришла и уверенность в том, что Слинявусом ее запугивают совершенно зря. Злюка профессор не подкачает, сказала она себе. Как же она ошибалась!
Рассевшись по местам и обменявшись злобными взглядами, слизеринцы и гриффиндорцы обратили внимание на доску, около которой копошился какой-то непонятный человек. Человек был одет во все белое, что совершенно не вязалось с антуражем кабинета. Мери без особого интереса окинула таинственного мужчину взглядом и, вперив взор в Гарри Поттера, который расположился за последней партой вместе с Роном и Гермионой, спросила у Панси:
— А кто этот тип? И когда придет профессор Снейп?
— Да вот же он, — кисло ответила Панси, не отрывая взгляда от своей парты.
К своему изумлению Мери Сью увидела, что подруга ни много, ни мало разгадывает колдокроссворд. Она уже не знала, чем больше удивляться: тому, что Панси гадает кроссворды на уроке Снейпа, или тому, что Панси назвала Снейпом это чучело у доски. Хотя… нельзя сказать, чтобы тип в белом был таким уж чучелом… даже наоборот. Конечно же, этот белокурый (белокурый?) голубоглазый (голубоглазый???) симпатичный (симпатичный!) мужчина просто не мог быть Снейпом (ну что Мери Сью не знает, что ли, как профессор Снейп выглядит?), но улыбался он вполне себе обаятельно. Выглядел он, правда, растерянным, будто бы не очень хорошо понимал, куда попал.
— Э-э-э… мне сказали, что я должен переписать на доску рецепт зелья освежения памяти, — осторожно начал он. — Это вот сюда надо переписать, да?
Близнецы-ботаники и Блейз хором закатили глаза. Драко этого сделать не смог, потому что именно в этот момент кто-то (угадайте кто) швырнул в него дохлым пауком. Панси было подняла голову, но потом снова уткнулась в кроссворд. А вот Мери Сью чуть шею себе не свернула, пытаясь поймать взгляд Золотого мальчика. Не дождавшись ответа, псевдо-Снейп нерешительно взял какой-то замызганный листочек и начал старательно переносить его содержание на доску. Получалось коряво.
— Профессор Снейп, — раздалось с задней парты. Голос принадлежал Гарри Поттеру. Гермиона и Рон негромко хмыкали в кулаки. Тип в белом продолжал самозабвенно выводить свои каракули.
— Профессор Сне-ейп! — повторил Гарри.
— А? Что? — встрепенулся тип в белом. — Профессор Снейп? Да, меня так зовут…
Мери, которая так извернулась на своем месте, глядючи на умасленного гелем Гарри, что держала равновесие на одном честном слове, грохнулась на пол. Но этого никто не заметил, потому что Гарри Поттер злорадно сказал:
— Профессор, у вас вся спина белая!
Профессор Снейп удивленно посмотрел через свое плечо и сказал:
— Ой, и правда! Вот спасибо.
— Профессор Снейп! — сердито сказал Грегори. — Вы одеты в белое…
— … и обтягивающее! — загоготал Рон.
— … поэтому у вас белая спина. Это Гарри так шутит.
— Раздался голос из помойки, — прокомментировал кто-то из гриффиндорцев.
Посыпавшегося за этим града взаимных оскорблений Снейп как будто бы не заметил. Он душевно улыбнулся:
— Смешная шутка! Какой веселый молодой человек.
К этому моменту Мери Сью уже успела приподняться, но принять горизонтальное положение пока не удавалось: от творящегося вокруг просто колени подгибались. Гриффиндорцы начали хихикать, поэтому перестали обзываться на слизеринцев, и ссора сама собой иссякла.
— Ну я продолжу писать, если вы не против? — спросил профессор, и когда Блейз с Драко яростно закивали в ответ, вернулся к своему неблагодарному преподавательскому труду.
Урок напоминал клоунаду. Пока Снейп старательно выводил на доске рецепт, гриффиндорцы успели разбить одну из склянок с дрянью, поколотить Винсента и незаметно пришпандорить профессору на спину фосфоресцирующую табличку со словами «Заавадь меня!» На Мери Сью было страшно смотреть, все это было настолько невероятно, что хотелось закричать. Профессор Снейп — голубоглазый блондин, над которым издеваются ученики??..
А когда перешли к практической части, все вообще приняло форму фарса. Закусив нижнюю губу, Мери Сью с отчаянием наблюдала, как Рон и Гермиона, громко ржа, заливают в котел Поттера огневиски. Слизеринцы с ненавистью косились на них, скрупулезно взвешивая ингредиенты зелья. Профессор Снейп сидел за столом и мечтательно смотрел в потолок.
В рецепте что-то не сходилось. Блейз минут пять пристально всматривался в каракули Снейпа на доске, после чего заглянул в котел Драко, а затем в кроссворд Панси. А потом все-таки поднял руку и спросил:
— Профессор Снейп!
Снейп, разумеется, не отреагировал.
— Профессор Снейп! — позвал Блейз чуть погромче.
— Да, да, я профессор Снейп, — проснулся зельевар.
— Профессор, Снейп, мне тут кое-что непонятно в рецепте: тут написано 5-7 паучьих лапок или 57?
Снейп подошел к Блейзу и заглянул в котел с зельем.
— Пять-семь паучьих лапок или пятьдесят семь? — задумчиво повторил Снейп и, немного поразмыслив, махнул рукой: — А, насыпем по вкусу!
И схватив горсть лапок, профессор зельеварения театральным движением высыпал их в котел Блейза. Зелье тут же запузырилось, и от него повалил оранжевый пар.
— Э-э-э… профессор? — позвал Снейпа Грегори. — Мне кажется, что зелье должно выглядеть несколько иначе, да и пар тут явно не к месту…
— Вы так думаете? — растерянно спросил Снейп.
— Я в этом уверен, профессор, — твердо сказал Грегори и показал на свой котел. — Зелье должно выглядеть вот так. Взгляните.
Секунду поколебавшись, Снейп направился к Гойлу, и в тот же момент за спиной преподавателя раздался оглушительный взрыв. За взрывом последовал истошный вопль Блейза, которого облило отвратительной жижей из разорвавшегося котла. Студентки дружно взвизгнули, а Винсент Крэбб поманил рукой Драко, и они потащили несчастного обожженного Блейза в больничное крыло. Гриффиндорцы не разгибались от хохота, а некоторые уже даже под столом валялись. Панси метнула в их сторону испепеляющий взгляд и замогильным голосом сказала:
— Предсказания профессора Трелони всегда сбываются.
Гриффиндорцы сразу попритихли, а Мери Сью вдруг с ужасом поняла, что все, что Трелони наобещала бедняге Блейзу, сбылось, и начала вспоминать, какие еще кошмары им обещала стрекоза. Вроде ничего особо жуткого, но осадок остался.
Профессор Снейп тоже заметно расстроился.
— Как нехорошо получилось… — сказал он. — Как вы думаете, с мальчиком все будет в порядке?
— Даже не сомневайтесь! — с сарказмом ответил Грегори, демонстративно собирая вещи, хотя про конец урока никто вроде не заикался. — Ночь на обезболивающем зелье, неделя в больничном крыле — и Блейз будет как новенький.
— Да? — с облегчением спросил Снейп. — Ну и славненько. Ой, тут еще разлилось что-то… Наверное, надо убрать?
— Ничтожество, — прошипел Грегори, быстро выходя из класса.
Вслед за ним семенили Панси и пришибленная Мери Сью. Едва они покинули класс, за их спиной раздался оглушительный грохот падающих котлов и звон разбитых колбочек и скляночек: видимо, слизеринский декан попытался убраться самостоятельно.
Во время обеда друзья договорились, что после уроков пойдут в больничное крыло — проведать Блейза. Мери Сью хотела откосить, уклончиво заметив, что вид крови и страданий ее нервирует. Это в общем-то было правдой, хотя, на самом деле, Мери Сью гораздо больше нервировало то, каким оказался профессор Снейп. Это уже был не живодер Флитвик и не МакГонагалл-спаниель, это было куда хуже.
Возражений никто не принял.
— Мери Сью, мы просто обязаны поддержать Блейза в этот трудный момент, — сурово сказала Панси. В устах девочки-дюймовочки такой тон был настолько непривычен, что Мери решила не спорить. — Как мы выживем в школе, если не будем поддерживать друг друга в таких ситуациях? Мы нужны Блейзу.
Вид замотанного бинтами, подобно мумии, Блейза действительно повергал в шок. Слизеринцы немного помялись возле постели страждущего однокашника, вручили ему шоколадную лягушку и собрались уходить.
— Знаете, что меня во всем этом радует? — тихо спросил их Блейз. — То, что я не попаду на следующие Прорицания, и Трелони мне еще целую неделю ничего не предскажет.
Ребятам сразу стало не по себе, они торопливо распрощались и поспешили сбежать оттуда, прежде чем появилась мадам Помфри и выставила их сама. Драко пролепетал что-то про срочные дела и убежал вперед.
Почти всю дорогу в Слизеринскую башню Мери Сью молчала, хоть ее и подмывало наконец-то поговорить с ребятами по душам и понять, что случилось с профессором Снейпом и почему он не такой, каким быть должен, а такой, каким оказался на самом деле. Но подсознательно даже не шибко умная Мери понимала, что ответ ее не обрадует. Панси и ботаники вполголоса обсуждали незадавшуюся судьбу всех слизеринцев вообще и Блейза, в частности. Незаметно разговор перешел на гриффиндорцев.
— Из всей этой шайки, — доказывал Грегори, — из Поттера, Уизли и даже из тупицы Грейнджер — вырастут самые обычные Отсасыватели Жизни. Такие же, как и их родители.
— Пожиратели смерти, — машинально поправила Мери Сью.
— Пожиратели… смерти? — переспросил Грегори. — Мерлин, чего только люди не выдумывают!.. Так вот: как и их родители, они будут служить…
— Их родители — Пожиратели смерти??? — тут уж Мери Сью конкретно поплохело.
— Мери, какие Пожиратели смерти? О чем ты говоришь? — раздраженно спросил Грегори.
— Их ро-родители… — Мери Сью даже начала заикаться. — Но к-как? Родители Гермионы — маглы, родители Р-рона всегда служили добру, а родители Гарри вообще ме-мертвы!
Ботаники и Панси резко остановились и уставились на несчастную Мери Сью. Панси сразу же бросилась ее успокаивать, а Винсент и Грегори переглянулись и пожали плечами:
— Ну и история, — сказал Грегори. — Ей бы книги писать. Ты только послушай: родители Грейнджер — маглы. Сказка!
Стараниями чуткой Панси Мери Сью была частично приведена в чувство и полностью доведена до слизеринского общежития. А от тяжелых размышлений ее избавил очередной сюрприз от Драко.
Вся общая гостиная была забита огромными плюшевыми медведями, которые под дирижирование волшебной палочки Малфоя исполняли незамысловатый танец. Панси, ботаники и Мери Сью так и встали как вкопанные. Похоже, Драко в полной мере осознал отсутствие у себя каких-либо креативных способностей и решил воспользоваться чужими идеями. Попросту говоря, Драко сплагиатил домашних эльфов, и теперь плюшевые медведи, сверкая коричневыми глазенками-пуговицами, танцевали диско и распевали песню «We will rock you», только слова, разумеется, были снова изменены. Писклявые мишкины голоса заливались трелью:
Мери, Мери
Сью Джонс!
Мери, Мери
Сью Джонс!
— Драко! Что. Это. Такое??? — требовательно спросил Грегори. — Эти твои штучки начинают мне надоедать. Мало того, что превращаешь нашу жизнь в хаос, так еще с нас и баллы ласточками летят.
— Да все в порядке! — заверил его Драко, поглядывая на Мери Сью. Вот чье мнение его на самом деле интересовало! — Ничего страшного не произойдет. Они просто споют и потанцуют немного.
— Очень надеюсь, что этим и ограничится! — буркнул Грегори и направился в сторону своей спальни, но тут же вернулся, когда Драко ляпнул:
— Ну еще они могут искры пускать…
— Никаких искр!! — взревел Гойл, но было поздно: Драко успел произнести какое-то малопонятное заклинание, и медведи, правда, начали пускать искры.
Через минуту гостиная полыхала синим пламенем. Ученики под предводительством Гойла всеми возможными и невозможными способами пытались его потушить, но получалось плохо: видимо, Драко в своем желании впечатлить возлюбленную раздобыл какое-то термоядерное заклинание. Кто-то закричал, что надо позвать кого-нибудь из преподавателей, но Грегори сказал, что по всем здесь плачет клиника Св. Мунго, потому что им только не хватало лишится еще пары-тройки сотен баллов.
— Ну Драко, ну погоди у меня, — повторял он сквозь зубы, пытаясь погасить особо задиристый очаг огня.
Пожар тушили до поздней ночи. После усталый, но все еще злой Грегори пытался отыскать Драко, чтобы серьезно с ним поговорить, но тот предусмотрительно спрятался. Мери Сью решила, что вполне переживет, если узнает исход их мужского разговора во вторник, поэтому, недолго думая, она отправилась спать.
