День девятый
Как и намечалось, во время первых Прорицаний в среду Мери Сью подкинула Драко записку, в которой каллиграфическим почерком вывела: «Прехади вавремя ланча в апщижитие нада пагаварить твая Меря Сю.»1
Слава Мерлину, Трелони обошлась без новых предсказаний. И единственное, что волновало Мери после урока — это чересчур довольный вид Драко. Не понимая, чему это он так радуется в преддверии серьезного разговора, она отправилась на второй урок, после которого и была назначена судьбоносная встреча.
Драко прилетел в общежитие на крыльях любви еще до конца урока. (Мери Сью, кстати, была на Истории Магии, в которой ни фигушеньки не поняла, потому что невероятные успехи в Трансфигурации и Зельях ей, как и любой МС, были ниспосланы, а вот о других предметах она как-то позабыла). Мери Сью поднималась в башню с большой неохотой, потому что она просто не знала, как и что нужно говорить. Ну не привыкла она вести разговоры на серьезные темы! И давать от ворот поворот она тоже за свои 11 с хвостиком не научилась. Вот глазки там построить, подарок поканючить…
Драко Прекрасный в нетерпении прохаживался по Общей комнате, ожидая возлюбленную.
— Мери Сью! — воскликнул он. — Как я счастлив! Когда я получил твою записку, я думал, что начну скакать от радости. Мое сердце запело, а душа воспарила в небеса. Мне слышались голоса ангелов, воспевавших нашу чистую, вечную любовь…
Это могло продолжаться вечно.
— Прежде всего, сядь, — твердо сказала Мери Сью и нетвердой походкой направилась к дивану, на который тут же и плюхнулась. Драко не замедлил плюхнуться рядом.
— Мери Сью…
— Драко, подожди.
— …я только сейчас понял…
— Драко, подожди!
— …что люблю тебя больше всего на свете…
— Ну хватит уже! — Мери не на шутку перепугалась. Эдак он сейчас ей напризнаётся в разных чувствах, а ей потом объяснять, что она его вовсе не на свидание звала.
— …Выходи за меня замуж.
Тут уже Мери Сью не нашлась, что возразить, у нее просто челюсть отпала.
— Э-э-э… Драко, — на помощь пришли недюжинные познания из сериалов. — Тебе не кажется, что мы недостаточно хорошо знаем друг друга? Кроме того, мы молоды, у нас еще вся жизнь впереди…
«И вообще я люблю Гарри Поттера,» — подумала она про себя, но вслух благоразумно не сказала. Правда, на Драко ее слова должного впечатления не произвели. Он взял Мери Сью за руки, заглянул ей в глаза и сказал:
— Нет, нет, нет! Я абсолютно уверен в своих чувствах, я все обдумал. Мы поженимся и будем жить у меня дома. У нас, конечно, небольшой дом, но для дружной семьи это не помеха!
Мысли Мери Сью метались в разные стороны. Небольшой дом? Это он о поместье Малфой так скромно выразился? Да его отец — один из самых богатейших лю… Стоп. Люциус Малфой, ну конечно же! Вот на чем она сыграет!
— Драко, пойми, я тебе не пара, — девочка изобразила на лице смирение и самопожертвование. — Твой отец никогда не примет в свою семью грязнокровку.
— Да ты чего, Мери, — на лице юноши отразилось удивление. — Папа будет просто счастлив! Он обожает маглов и умрет от восторга, когда я ему скажу, что его будущая невестка маглорожденная. Подожди, он тебя еще замучает расспросами про туалетного утенка!
Мери Сью медленно вытащила ладони из цепких рук Драко, поднялась, а потом рванула прочь из Слизеринской башни. Вслед ей раздалось недоуменное: «Мери Сью??? Так когда назначаем дату?» Нет, прочь отсюда! Если она не сошла с ума, то сошел с ума весь мир. Люциус Малфой обожает маглов! Да кому такое рассказать — засмеют…
Нет, нет, это какой-то неправильный Хогвартс! И в нем наверняка учат неправильной магии. Единственной надеждой Мери Сью оставался Гарри Поттер, с которым ей после той встречи на Хогвартс Экспрессе так и не удалось поговорить. В конце концов, верить этим слизеринцам тоже опасно. Они могли специально наврать с три короба, чтобы опорочить Гарри в ее глазах. Ей обязательно нужно самой с ним поговорить.
Этим Мери Сью и озаботилась вечером после занятий. В Гриффиндорском подземелье Мери едва не побили, но потом все же нехотя сказали, что Мальчик-Который-Победил-Гигантского-Жар-Птица сидит с друзьями в библиотеке. Мери умилилась и, совершенно не подозревая, что означает невинная фраза «сидит с друзьями в библиотеке», отправилась на встречу с любимым.
То, что Мери Сью увидела в библиотеке, повергло ее в отчаяние. На диване среди книжных полок, вальяжно развалившись, сидел гладко зализанный гелем Гарри, а вокруг него роилась стайка девиц, которые томно хихикали и жались к Золотому мальчику. Мери Сью взглянула на это непотребство, и на ее глазенки навернулись слезы. Нет, только не это… Гарри Поттер — бабник? Нет, она, наверное, все неверно поняла. Дура Мери Сью! Конечно же, все эти девочки пришли к нему тайно заниматься ЗОТИ. И вовсе ей мерещится, что они совсем не защитными заклинаниями занимаются. Повинуясь минутному порыву, Мери Сью двинулась в сторону своего кумира.
Однако далеко пройти она не успела, потому что буквально сразу же перед ней вырос крупный мальчик с нагловатым выражением лица. Он бесстыдно оглядывал ее с головы до пят, особенно пристальное внимание уделяя груди (еще, кстати, не оформившейся!) и бедрам (тощим).
— Куда направляешься, цыпа? — поинтересовался мальчик.
— Я с Гарри хотела поговорить… — робко ответила Мери Сью.
— Все вы с ним хотите поговорить, — ухмыльнулся мальчик. — Только вот Гарри абы с кем не разговаривает. Все его девчонки сначала через меня проходят.
— В каком смысле? — наивно спросила Мери Сью.
— В прямом! — хмыкнул мальчик. — Разговариваю я с ними, перед тем как к Гарри пускать.
В полупустую головенку Мери Сью начали закрадываться нехорошие мысли, и почти сразу же в том же самом безвоздушном пространстве возникло одно подозрение. Она внимательно вгляделась в лицо мальчика, окинула взором его плотно сбитую фигуру и в ужасе выдохнула:
— Невилл?..
— Он самый, детка. Уже наслышана о Невилле Лонгботтоме? Ну пойдем, познакомимся поближе.
Мери чуть дышать не забыла от неожиданности. Образ вечного неудачника Невилла, над которым потешаются все кому не лень, никак не вязался с этим трамвайным хамом, который, кажется, тащит ее в какой-то укромный уголок.
— Э-э-э… Невилл! — тяжело дыша, Мери Сью выставила впереди себя руки, чтобы потные ладони мальчика перестали ее ощупывать. — А может, можно сразу к Гарри? Я уверена, он захочет со мной поговорить и без тебя.
Невилл неуверенно почесался, кинул взгляд на Гарри, облепленного красотками, потом на глядящую на него с надеждой Мери Сью, махнул пухлой рукой и сказал:
— Гарри, тут одна телка слизеринская стынет. Жаждет аудиенции — прям дышать не может. Осчастливишь, или сначала я?
Гарри оторвался от какой-то наиболее смазливой школьницы, критически осмотрел Мери Сью и щелкнул пальцами. Девицы мгновенно испарились, а Поттер похлопал ладонью по дивану рядом с собой, показывая, что Мери Сью должна присесть рядом с ним. Сердце незадачливой слизеринки наполнилось восторгом и всяческими другими положительными эмоциями, когда она шлепнулась на диван. Наконец-то! Наконец-то она останется наедине со своим возлюбленным. Они поговорят, он признается ей, что уже давно (целую неделю) безумно влюблен в Мери Сью и не представляет своей жизни без нее…
— Ну и чего? — надменный голос выволок Мери Сью из мира грез. — Чем обрадуешь, крошка?
Мери Сью набрала в рот побольше воздуха и начала молоть какую-то чепуху про вечную любовь, судьбу, предназначение и тридцать пенделей Волдеморту (кхм, кхм, Волдеморде, разумеется!). «Слизеринцы, конечно, говорили мне, что он хороший. Она, то есть… Но я им не верила, и вообще я к ним на факультет попала по ошибке», — тараторила Мери Сью. Словесный поток, извергаемый ее слишком рано познавшими помаду губками, мог бы кончиться еще очень нескоро, если бы внезапно Мери не почувствовала, что Гарри положил свою руку… положил свою руку… оооох, мамочки… вот именно туда… туда!.. он ее и положил. Мери Сью подавилась собственными словами о начинке свадебного торта и попыталась отодвинуться, но Гарри всего лишь усмехнулся, ухватил ее за то самое место покрепче и наклонился к ней. И тут капризный носик Мери Сью заложило от запаха перегара такой насыщенности, что было удивительно, почему еще воздух от него не загустел!
Мери задрожала и почувствовала, как у нее немеют руки. Все это было совершенно неправильно! Гарри Поттер был абсолютно не таким, каким ему полагалось быть по книге! Перепуганная и потрясенная Мери Сью из последних сил отпихнула похотливого Золотого мальчика, поднялась на ноги и выползла из библиотеки.
Шатаясь, она шла по залитому лунным светом коридору и своим маленьким мозгом пыталась осознать то, что обрушилось на нее с момента появления в Хогвартсе. Нет, с появления в ее доме вороны с письмом, потому что именно тогда все и пошло шиворот-навыворот.
Отчаянно сдерживая икоту и совсем не сдерживая всхлипывания, Мери Сью перебирала события последних дней. Гарри Поттер оказался мерзким развратным слизняком, убившим гигантского Жар-птица, Гермиона — набитой дурой, Крэбб и Гойл — ботаниками, а близнецы Уизли — девочками. Невилл Лонгботтом был развязным хамом, а Люциус Малфой обожал маглов. Лепреконы хозяйничали в банке Гринготтс, домашние эльфы устраивали забастовки, а Хагрид панически боялся пауков, которых ему подкидывал подлый Рон Уизли. Дамблдор был темным магом, а светлая волшебница Волдеморда боролась за жизни чистокровных магов, которых решили поубивать коварные полукровки. Хаффлпаф был самым крутым факультетом школы, Том Риддл — привидением в женском туалете на втором этаже, а профессор Снейп… нет, у Мери Сью сердце на части разрывалось, когда она вспоминала, каким ничтожеством оказался профессор Зельеварения… Да, и Корнелиус Фадж — кондуктор автобуса Рыцарь. Ужас, летящий на крыльях ночи. Впору удавиться…
Раздумывая над тем, как жестоко посмеялась над ней Джоан Роулинг, Мери Сью не сразу заметила возникшего перед ней из-за угла человека, а когда заметила, инстинктивно отскочила. Впрочем, подумалось ей, хуже уже не будет. Она снова ошибалась.
— Привет, — вяленько произнесла Мери Сью.
— Привет, — с готовностью ответил мужчина, кутаясь в мантию.
— Я Мери Сью Джонс, — представилась девочка.
— А я Ремус Люпин, — довольно ответил мужчина.
— Оооой… — девочка невольно отодвинулась. — А… надеюсь, сегодня не полнолуние. Вы ведь не превратитесь в волка?
Казалось, Люпин опешил, но быстро собрался с мыслями.
— Нет, мне полнолуние не нужно. Я же не оборотень. Я вампир.
И в подтверждение своих слов Люпин обнажил длинные клыки, заляпанные чем-то неприятно красным, и начал приближаться к ней, сверкая глазами.
И тут Мери Сью заорала во весь голос. Она вопила, — истошно, совсем не как подобает юной леди, — пока от собственно крика не рухнула в обморок.
[1] Орфография и пунктуация М.С. Джонс сохранена.
