Глава 7
Готовясь к занятию с пятикурсниками, профессор Снейп наводил порядок в кладовке, когда в классе послышались голоса — две слизеринские студентки пришли слишком рано. Дожидаясь остальных, они болтали, полагая, что одни.
— Куда же эта скромница бегает каждую ночь?
— Каждую?
— Почти. В одно и то же время, после отбоя. Возвращается часа через полтора, вся потная, уставшая, но жутко довольная, будто с праздника.
— Ну, еще бы. Знаем мы эти праздники, — усмехнулась другая.
— Ага… Интересно, с кем она празднует? Со своим или…
Снейп невольно прислушался, но в класс вошли остальные и разговор оказался прерван.
Вечером, после отбоя Мастер зелий отправился на разведку. Постоял немного у выхода из слизеринской гостиной. Тишина. Поднявшись по лестнице, поинтересовался у бодрствующего портрета:
— Кто-нибудь выходил из подземелья после отбоя? Или входил?..
— Я никого не видела, — отозвалась печальная дама на портрете.
Обитатели других портретов тоже никого не заметили, и Снейп задумался — где же прячутся голубки?
Вернувшись назад, он принялся методично проверять подземелья. И недалеко от гостиной уловил едва слышное эхо из дальнего коридора. Мастер зелий замер и прислушался. Звук повторился. Там, в одном из старых кабинетов, определенно кто-то был.
Профессор тихо направился туда. Звук раздавался все ближе — будто рассыпали монеты. Северусу даже показалось, что он уловил ритм. Подойдя к двери пустующего класса, кроме звона он услышал еще и хлопки, и какое-то мычание — словно кто-то напевал в такт.
Снейп дернул ручку — дверь оказалась заперта. Не пытаясь ее открыть, профессор прошел дальше. Он хорошо знал эту часть подземелий. Этот ряд кабинетов соединялся в анфиладу. Войдя в соседнее помещение, он слегка приоткрыл смежную дверь… и замер.
Он ожидал увидеть не совсем это… Точнее, совсем не то.
На ковре посреди комнаты танцевала полуобнаженная девушка. Ее руки, ноги, талию и шею обвивали цепочки с монетками — или чем-то похожим — и звенели в такт пластичным, текучим движениям. Пламя факелов отбрасывало блики и тени на чуть влажную кожу, и в этом было что-то… языческое…
Как она танцевала!
Она извивалась, кружилась на месте, тихо переступая, чуть покачивала бедрами… руки сплетались, точно две змеи… Музыка была и не нужна — в звенящем ритме движений ее тело словно говорило, пело, рисовало образы… То юркой ящерицы, то грациозной пантеры… то плавно скользящих водяных струй, то яростно взвивающихся языков пламени…
Волшебный, колдовской танец заворожил Северуса. Он даже дышать боялся. Девушка не останавливалась, двигаясь все быстрее. Цепочки дробно звенели — все чаще, чаще… И вдруг она замерла, изогнувшись перед зеркалом, лишь мелкая дрожь сотрясала гибкое тело. Ритм слился в сплошной оглушающий звон… и резко оборвался. Она упала на колени и откинулась на спину, распростершись по полу…
Снейп почувствовал, что если немедленно не выдохнет, легкие разорвутся.
— Ох, детка, это было великолепно! — раздался откуда-то странно знакомый голос.
Да это же Пивз!
Полтергейст, собственной бесплотной персоной, вылетел из угла и воспарил над распростертой девушкой. Она сердито поглядела на него.
— Ой, молчу! — Пивз с притворным ужасом зажал рот. Но тут же спикировал вниз, застыв в дюйме над ее вздымающейся грудью, и с придыханием пробормотал: — Но это же просто мука — смотреть, и молчать. И не смотреть невозможно.
С последним замечанием Снейп был полностью согласен. Оторвать взгляд и уйти было попросту невозможно.
Девушка, позванивая цепочками, одним гибким движением поднялась на ноги.
— О, было бы у меня тело из плоти… — мечтательно затянул Пивз.
— Тебя бы здесь не было, — отозвалась девушка.
И тут Снейп ее узнал. Узнал этот певучий голос с акцентом…
Вот так сюрприз!
— Отправляйся к своей хозяйке, — сказал кому-то Пивз. — Поцелуй ее вместо меня.
По полу заскользил удав. Он подполз к девушке и обвил ее ногу, поднимаясь вверх. Она снова принялась пританцовывать, отставив колено. Змей поднимался все выше, охватил ее бедра, скользнул по талии, обвил шею… Девушка пощекотала питомцу шейку и поцеловала в нос, сказав по-турецки что-то ласковое.
— Счастливчик, — вздохнул Пивз. — Он спит с тобой?
— Конечно, — мурлыкнула она с дразнящей улыбкой. — И ползает по мне, когда хочет.
— Оу! — Пивз театрально опрокинулся на пол.
Натанцевавшись, девушка сняла мониста, закрутила волосы и спрятала их под хиджабом, обулась и надела мантию — прямо поверх удава. Скатала коврик и, подхватив сумку, направилась к двери. Обогнав ее, Пивз пролетел сквозь стену и отправился проверять дорогу. Снейп невольно похвалил себя за предусмотрительность.
— Никого, — вернувшись, сообщил полтергейст. — Завтра как обычно?
Девушка лишь рассмеялась и ушла.
Когда ее шаги стихли, профессор толкнул дверь и вошел в комнату. Здесь все еще держался тонкий мускусный запах разгоряченного тела и восточных благовоний. Факелы догорали.
Стоя в сгущающейся темноте, профессор машинально оглянулся. Да, любопытно. Он ожидал застукать влюбленную парочку студентов, а вместо этого оказался свидетелем… танца. Необычного, можно сказать, почти неприличного… вот дьявол!.. завораживающего…
Определенно, зрелище предназначалось не Пивзу. Оно вообще не предназначалось для чужих глаз. Дасэби танцевала для себя. Возможно, училась танцевать для кого-то еще… в будущем… Он как-то слышал о подобных восточных традициях.
В конце концов, профессор отправился к себе, нервно размышляя о двух вещах. В первой он старался себя убедить, а во второй даже ничуть не сомневался.
Он заставлял себя не думать о том, куда он НЕ пойдет завтра вечером. Ни за что!
И был абсолютно уверен, что знает наверняка, что именно ему сегодня приснится.
Вот дьявол!
С утра первыми уроками были сдвоенные Зелья. Как обычно, похожий на кладбищенского ворона Снейп ворвался в класс и угрюмо обозрел учеников:
— Сегодня вы будете готовить Репаратум. Кто скажет, что это за зелье?
Гермиона Грейнджер тут же подняла руку:
— Это зелье восстанавливает кожу и некоторые органы после тяжелых ранений, и особенно сильных ожогов.
— Верно, — буркнул Снейп и повернулся к доске. Услышав разговоры, стремительно обернулся.
— Одним из органов, довольно успешно восстанавливаемых этим зельем, является язык. Кто-нибудь желает в конце занятия испытать свое зелье на себе? В утрате языка могу посодействовать.
Мгновенно воцарилась тишина.
— Так-то лучше, — мрачно процедил профессор. — Начинайте. Эффективность этого зелья прямо пропорциональна скорости приготовления. Чем быстрее управитесь, тем лучше.
Халифа работала, даже не глядя на доску. Медицинские зелья всегда были ее коньком. А Репаратум она умела готовить с девяти лет. Лично сварила его для отца, которому на руку пролилась расплавленная медь. Он тогда из принципа не позвал колдомедика, а поручил лечение дочке.
Пока руки творили, мысли блуждали в прошлом… Халифа вспомнила, как боялась тогда — вдруг не получится. Вспомнила капельки пота на висках отца, поливающего обожженную руку обезболивающим зельем… И его голос: «Не бойся, хайби, делай. Я тебе доверяю». Легкая улыбка коснулась ее губ. И ведь получилось тогда! Теперь это было легко.
Спустя несколько лет отец изобрел собственный рецепт, производный от Репаратума. Более совершенный, восстанавливающий функциональные ткани, например, роговицу глаза… Как раз этой осенью он собирался оформлять новые патенты, в том числе и на Ретинитум.
Снейп неспешно обходил ряды учеников, не скупясь на язвительные замечания. Сдержанной похвалы удостоились только Грейнджер и Малфой, последний даже заработал пять баллов. Поравнявшись с Халифой, профессор заглянул в котел, одобрительно кивнул и, не сказав ни слова, вернулся за свой стол. Девушка слегка удивилась — она ожидала какой-нибудь реакции, учитывая, что обогнала всех и уже заканчивала работу. Мог бы тоже похвалить! Хотя она и так была уверена в неизменно превосходном результате. И лишние баллы факультету не помешают.
Расправившись с зельем и наполнив флакон, она отнесла его на преподавательский стол.
— Очень хорошо, — угрюмо обронил Снейп. — Пять баллов за скорость. Возвращайтесь на свое место, и не вздумайте никому мешать до конца занятия.
Девушка удивленно воззрилась на него — когда это она мешала? Но ничего не сказала и вернулась на место.
— И помогать тоже, — добавил профессор ей в спину.
До конца урока оставалось больше двадцати минут. Убрать? На столе и так было чисто. Правда, в котле оставалась еще почти половина варева.
Халифа задорно улыбнулась. Еще ни разу ей не доводилось попробовать новый рецепт отца. Десяти минут вполне хватит. Нашлись бы нужные ингредиенты… Сделав вид, что отправилась за тряпкой, девушка нырнула в кладовку.
Так… Кожа варана. Коготь чайки. Настойки белозора, звездчатки и физалиса. Порошок из белого коралла. Толченый зуб летучей мыши. Сушеный лист золотой розги. Цветки вербейника и желтофиоли. Корень кирказона. Масло змееголовника с измельченной пармелией… О, запасливый профессор Снейп, браво!
Расчеты не заняли много времени. В голове звучали наставления Бизаля: «Когда запомните основы выведения пропорций, остальное будет получаться само собой».
Неостывший котел вскипел почти сразу. Халифа работала еще быстрее, чем над основным зельем, поминутно оглядываясь на Снейпа. К счастью, тот был занят распеканием Лонгботтома и это, похоже, было надолго.
Серебряный нож стучал по доске со скоростью маггловской швейной машины. Быстрей, быстрей… Три раза мешать по часовой стрелке… Убавить огонь… Всыпать порошок… Восемь раз против часовой… Ждать пятнадцать секунд… Теперь масло…
«Легким движением руки… зелье превращается…»
Жидкость забулькала и помутнела. Халифа погасила пламя под котлом. Три, два, один… Да! Поверхность покрылась рябью. Затем муть резко осела, и зелье приняло нежнейший опаловый оттенок.
Подперев руками подбородок, Халифа восхищенно любовалась своим творением. Теперь, если добавить перед самым использованием слезу феникса, можно сразу восстановить почти полностью выжженный глаз.
«Папочка, ты можешь гордиться мной…»
Резкий голос Снейпа над головой вернул ее к реальности.
— Чем это вы занимаетесь, вместо того, чтобы убирать за собой?
Халифа вздрогнула от неожиданности и подняла глаза. Снейп с жадным любопытством вперился глазами в содержимое ее котла.
— Что это? — глухо пробормотал он.
— Это Ретинитум. Изобретение моего отца, — пролепетала она. — Производное от Репаратума. Оно восстанавливает роговицу.
У зельевара загорелись глаза.
-У меня оставалось несколько минут, — принялась торопливо объяснять Халифа. — И я хотела попробовать…
— Пробовать будете в свободное время, — перебил ее Снейп. — На уроке нужно заниматься тем, чем я говорю. Пять очков снимаю за испорченное зелье. Сегодня в восемь придете отрабатывать это занятие.
Класс тихо загудел. Девушка недоуменно захлопала ресницами.
— Но я же… — она повернулась к преподавательскому столу и замерла. — А где мой флакон?
На столе было пусто.
— Какой флакон? — с драконьей вежливостью осведомился профессор.
— Флакон… с готовым зельем. Вы мне еще баллы… за скорость… — она растерянно обвела глазами соседние парты. Блейз Забини было согласно закивал, но, бросив взгляд на Снейпа, поспешно отвернулся. Казалось, над классом стали сгущаться грозовые тучи. Халифа вновь обернулась к преподавателю.
— Куда делось мое зелье?
Снейп ехидно скривился и кивнул на ее котел:
— Разве это не оно?
Рассерженная девушка вскочила.
— Где. Мой. Флакон? — еле сдерживаясь, отчеканила она, исподлобья уставившись на профессора.
Снейп, мрачно усмехнувшись, обвел взглядом класс.
— Может, мистер Поттер взял? — невозмутимо съязвил он. — Поттера хлебом не корми, дай только лишний раз напакостить Слизерину.
Все еще ушам своим не веря, Халифа машинально оглянулась. Присутствующие следили за перепалкой, кто с усмешкой, кто с тревогой. Неслыханно! Снейп назначил отработку студенту своего факультета из-за такой ерунды, да еще и несправедливо. Гриффиндорская троица — Поттер, Уизли, Грейнджер, да еще, пожалуй, Лонгботтом — смотрели на нее сочувственно. Уж им-то было не привыкать.
Халифа резко развернулась и вышитый край хиджаба со свистом рассек воздух. Глаза девушки метали молнии.
— Вы что, издеваетесь надо мной? — разъяренно прошипела она. Лежащая на столе палочка дрогнула и выпустила крохотную голубую искорку. Этого никто не заметил, кроме самой Халифы, которая мгновенно постаралась взять себя в руки.
Похоже, Снейп воспринял это как капитуляцию.
— Я назначил вам отработку, — напомнил он, и неторопливо удалился.
Прозвенел звонок. Все бросились сдавать готовые работы и прибираться. Спустя пять минут студенты потянулись к выходу. А Халифа все еще стояла, вцепившись пальцами в край стола и пытаясь успокоиться.
К ней подошел Гарри.
— Мне очень жаль, — тихо произнес он. — Надеюсь, ты не думаешь, что я взял твое зелье?
Халифа глубоко вздохнула. «Спокойно, хайби, спокойно… Не то быть беде…»
— Ну что ты, — сказала она ровным голосом. — Все нормально, — она заставила себя слегка улыбнуться.
— Привыкай, — невесело хмыкнул он. — Ты легко отделалась.
— Да, — добавил из-за его плеча Рон Уизли. — Хотя обычно своему факультету он подыгрывает.
Халифа метнула взгляд в сторону Снейпа. Тот стоял за столом, сложив руки на груди, и равнодушно наблюдал за ними.
— Не беспокойтесь обо мне, — опустив глаза, сдержанно сказала она. — Я никого ни в чем не обвиняю. Спасибо за поддержку. Простите…
Она взяла сумку и выскользнула в коридор.
Ровно в восемь Халифа вошла в смежный с лабораторией кабинет. Снейп что-то писал. Подняв глаза от пергамента, махнул пером в сторону одного из столов.
— Приступайте.
Девушка взялась за дело. Руки привычно сновали над котлом, а мысли были далеко. Анвар Бизаль всегда посмеивался над этой ее особенностью — автоматически занимаясь хорошо знакомым делом, витать в облаках. Даже любил порой подловить ее, задавая совершенно неожиданные вопросы, и хихикая над ее замешательством.
Ожидая, пока варево закипит, Халифа оглянулась по сторонам.
Опа! На соседнем столе, у стенки, стоял котел с ее сегодняшним зельем. Она так и забыла прибраться. Теперь котел перекочевал сюда, и содержимого заметно поубавилось. Значит, она была права. Снейпа заинтересовал Ретинитум. Он проводил анализ, пытаясь вычислить состав. И не вылил остаток — значит, еще не закончил.
Халифа невольно улыбнулась. Странный вы человек, профессор…
Виновник этих мыслей бесшумно возник за ее спиной.
— Веселитесь, Дасэби?
Она обернулась, встретившись с тяжелым, темным взглядом Снейпа.
— Зачем было все усложнять, устраивать этот спектакль? Достаточно было просто спросить. Неужели бы я отказала своему наставнику?
Лицо Снейпа окаменело.
— Что вы имеете в виду?
— Это, — она махнула рукой в сторону котла. — Вас ведь интересовал рецепт Ретинитума?
Профессор ничего не ответил. Халифа отвернулась и принялась доделывать Репаратум, затылком чувствуя взгляд Мастера зелий. А закончив, сказала, глядя в сторону:
— Готово.
Снейп все молчал. Халифа вздохнула и посмотрела на него.
— Так как?
— Зачитывается, — тихо произнес зельевар. И наступила тишина.
В конце концов, так долго смотреть в глаза мужчине было просто неприлично. Халифа потупилась и, снова вздохнув, отправилась в кладовку. Снейп тоже. Стараясь не глядеть на него, она быстро набрала нужные ингредиенты. Профессор тенью ходил за ней, внимательно отмечая все, что она выбирает.
Когда котел снова забулькал, под пристальным, цепким взглядом Халифа быстро повторила утренние манипуляции.
Вот и все. Девушка отступила в сторону. Все снова получилось прекрасно.
— Можете идти, — равнодушно произнес Снейп.
Пряча улыбку, Халифа повернулась к котлу, чтобы все убрать.
— Не надо, — профессор шагнул к столу. — Я сам уберу. Вы свободны.
Она заметила, как он бросил быстрый взгляд на ее расчеты, и коварно ухмыльнулась. Снейп явно торопился все записать. У девушки внутри ожил маленький мстительный шайтанчик, нашептывая, что она сейчас получила крошечную власть, которой стоит насладиться. Ну или, по крайней мере, слегка его помучить…
— О, я и в прошлый раз забыла прибраться! — воскликнула она. — Столько грязи!
— Вон, я сказал! — Снейп уже почти выставлял ее.
Но прежде чем он успел остановить ее, девушка поднырнула под нетерпеливо занесенной рукой, подскочила к его столу, схватила верхний пергамент и пробежала его глазами. Надо же, он был весьма недалек от верного соответствия. Но вот тут… эту тонкость нельзя вычислить, это оказалась чистая догадка ее отца. Никто не понимает, почему тут должно быть именно так. И зелье еще не зарегистрировано.
Снейп стремительно подошел и выхватил пергамент. Халифа взяла следующий. На нем стояла дата первого опыта. Девушка удивленно подняла брови. Так он, оказывается, уже полгода пытается вычислить рецептуру? Да-да, верно, именно тогда в журналах и напечатали анонс. А он, значит, загорелся дойти до всего сам. Ну-ну…
Профессор с раздраженным вздохом отнял у нее свои расчеты, а Халифа бесцеремонно опустилась на его стул, взяла чистый лист и принялась неторопливо записывать нужную последовательность. Молча нависая над ней, Снейп смотрел, как она аккуратно выводит искусно украшенные арабесками слова. Халифа почти кожей ощущала, как его раздражение начало стихать. И изо всех сил старалась не рассмеяться. «Да, в отличие от меня, вы — хороший игрок, профессор…»
— Благодарю вас, — сухо сказал Снейп, когда она закончила. — Но в этом не было необходимости.
Халифа поднялась, протягивая ему пергамент.
— Прошу вас, не надо больше провокаций. Я не привыкла к такому отношению. Если вас что-то интересует — просто скажите.
— Вы так запросто раздаете секреты своего отца первому встречному?
Девушка пожала плечами.
— Этот рецепт будет опубликован, думаю, еще до зимы. К тому же, отец уже объявил о нем, так что я не оказываю вам никакой услуги. И вы не первый встречный, вы мой наставник, — она слегка поклонилась.
Лицо Снейпа было непроницаемым.
— Вам не следует быть настолько доверчивой. Очевидно, вы никогда прежде не сталкивались с предательством. Могу только посочувствовать… или позавидовать, — он вздохнул. — Идите спать.
Халифа пошла к выходу.
— Спокойной ночи, эфенди.
— Профессор, — поправил он ее. — Или сэр.
Она послушно склонила голову, сверкнув на него ироничным взглядом.
— Как скажете… эфенди.
Дверь за ней закрылась. Снейп бросил пергаменты на стол и усмехнулся.
