Будучи разведённой, живя на пособие в маленькой квартире в Эдинбурге с малолетней дочерью, Дж.К. Роулинг писала книгу "Гарри Поттер и Философский камень" урывками, сидя за столиком в кафе. К счастью, Гарри Поттер ее спас! В этом интервью для Amazon.co.uk: Хотели ли вы стать писательницей в юности?
Роулинг: Да, я мечтала об этом всю сознательную жизнь. Английский всегда был моим любимым предметом в школе, так что остаётся только гадать, почему я решила получить степень по французскому языку.
Amazon.co.uk: Сколько лет вам было, когда вы начали писать, и что было вашей первой книгой?
Роулинг: Свою первую полноценную историю я написала, когда мне было около 6. Эта была повесть о кролике по имени Кролик. Исключительно оригинально. С тех пор писать я не переставала.
Amazon.co.uk: Почему вы решили стать писательницей?
Роулинг: Если бы кто-то спросил меня о моем рецепте счастья, я бы ответила, что сначала надо выяснить, что тебе больше всего в жизни нравится делать, а затем найти того, кто будет тебе за это платить. Я считаю большой удачей то, что мое занятие меня содержит.
Amazon.co.uk: Планируете ли вы писать книги для взрослых?
Роулинг: Мои первые два романа — которые я никогда даже не пыталась опубликовать — были для взрослых. Думаю, что могла бы написать еще один, но я никогда не могла по-настоящему представить, для кого я пишу. Сначала рождаются идеи, поэтому все зависит от того, что придет мне в голову следующим!
Amazon.co.uk: Сколько времени у вас уходит на написание книги?
Роулинг: Мою последнюю книгу — третью в серии о Гарри — я писала около года, для меня это быстро. Если мне удастся закончить четвертую книгу о Гарри к лету, что является последним сроком, это будет мой рекорд на данный момент — около 8 месяцев.
Amazon.co.uk: Откуда берутся идеи для книг о Гарри Поттере?
Роулинг: Понятия не имею, откуда они берутся, и надеюсь, что никогда этого не узнаю. Все веселье для меня оказалось бы испорченным, если бы вдруг выяснилось, что у меня просто есть маленькая извилина в мозгу, которая заставляет меня думать о невидимых платформах поездов.
Amazon.co.uk: Как вы придумывали имена для своих персонажей?
Роулинг: Я выдумала некоторые имена в книгах о Гарри, а также собирала необычные названия. Их я находила среди растений, средневековых святых, людей, которых я встречала, в картах, словарях и даже на памятниках жертвам войн!
Amazon.co.uk: Похожи ли ваши герои на ваших знакомых?
Роулинг: Некоторые похожи, но придется говорить об этом исключительно осторожно. Как правило, на создание персонажей вдохновляют реально существующие люди, но стоит им оказаться у тебя в голове, как они превращаются в нечто абсолютно другое. И профессор Снэйп, и Гилдерой Локхарт начинали как искаженные копии людей, которых я знала, но совершенно изменились, стоило им попасть на страницы книг. Эрмиона похожа на меня, когда мне было 11, только значительно умнее.
Amazon.co.uk: Основаны ли какие-либо из историй на событиях из вашей жизни или из жизни людей, которых вы знаете?
Роулинг: Ничто в книгах о Гарри я не основывала сознательно на своей жизни, но это, конечно, не означает, что твои собственные чувства не оказывают никакого влияния. Когда я перечитала 12-ую главу первой книги, "Зеркало Джедан", я поняла, что передала Гарри многое из собственных чувств, связанных со смертью моей матери, хотя и не подозревала об этом во время написания книги.
Amazon.co.uk: Откуда взялась идея квиддитча?
Роулинг: Я изобрела квиддитч ночью в маленьком номере отеля "Борнвиль" в Дидсбери, Манчестер. Мне хотелось придумать вид спорта для волшебников, и я всегда мечтала увидеть игру, в которой было бы больше одного мяча в одно и то же время. Идея меня просто поразила. Из маггловских видов спорта квиддитч напоминает баскетбол, который, пожалуй, мне больше всего нравится смотреть. Я с огромным удовольствием придумывала правила, и у меня все еще хранится записная книжка, в которой я это делала, с диаграммами и всеми названиями мячей, которые я перепробовала, прежде чем остановилась на Снитче, Бладжере и Кваффле.
Amazon.co.uk: Откуда взялись идеи занятий для волшебников и магических заклинаний?
Роулинг: Со школьными предметами я определилась в самом начале. Большинство заклинаний вымышлены, но многие из них основаны на том, во что действительно верили люди. Мы обязаны значительной частью наших научных знаний алхимикам!
Amazon.co.uk: Какие составляющие, по-вашему, необходимы всем книгам о Гарри Поттере?
Роулинг: Я никогда всерьез не задумывалась о составляющих, но полагаю, что если бы мне пришлось их перечислить, я бы остановилась на юморе, ярких персонажах и хорошо продуманном сюжете. Все это должно быть в книге, которую мне самой хотелось бы прочитать. О, я забыла, что книга должна быть страшноватой — правда, я никогда не стремилась пугать людей, но что-то подобное все же иногда проскальзывает.
Amazon.co.uk: Вы пишете от руки или на компьютере?
Роулинг: Мне по-прежнему нравится писать от руки. Обычно я делаю первый черновик, пользуясь ручкой и бумагой, а в дальнейшем набираю на компьютере. По неизвестной причине, я отдаю предпочтение черной ручке перед синей, и в идеальном мире я бы всегда использовала "узкую полупрозрачную" бумагу. Но мне приходится писать на самых странных и неподходящих предметах, если под рукой не оказывается блокнота. Названия факультетов Хогвартса были записаны на гигиеническом пакете в самолете. Да, он был пустым.
Amazon.co.uk: Какие книги вы любите читать?
Роулинг: Мой самый любимый писатель — Джейн Остин, и все ее книги я перечитала много раз. Из современных писателей моим любимым является Родди Дойл, которого я считаю гением. Мне кажется, что они похожи — они создают абсолютно законченных персонажей, зачастую вообще пренебрегая описанием их внешности, исследуют человеческое поведение без каких-либо посторонних эмоций и в то же время очень трогательно — и, конечно, их книги СМЕШНЫЕ.
Amazon.co.uk: Какие книги вы читали в детстве? Оказали ли они влияние на ваше творчество?
Роулинг: Всегда очень сложно сказать, что именно на тебя повлияло. Все, что ты видишь, чувствуешь, читаешь или слышишь, оседает в твоей голове наподобие удобрения, из которого вырастают твои собственные идеи. Однако мне особенно запомнились три книги, прочитанные в детстве. Первая — "Маленькая белая лошадка" Элизабет Гоудж, которая была, вероятно, моей любимой книгой в детстве. Вторая — "Мэнская мышь" Пола Галлико, которую я нахожу чудесной, хотя это и не самая известная книга Галлико. Третья — "Гримбл" Клемента Фрейда — одна из самых смешных книг, которые я когда-либо читала, и сам Гримбл, маленький мальчик, просто восхитительный персонаж. Я бы очень хотела увидеть фильм, поставленный по этой книге. Насколько я знаю, последние две из тех книг, что я назвала, больше не печатаются, так что если кто-то из издателей это читает, не могли бы вы, пожалуйста, сдуть с них пыль и переиздать, чтобы другие люди получили возможность их прочитать? Дж.К. Роулинг. Моя жизнь до сегодняшнего дня Я родилась в больнице "Содбери" в Чиппинге, что, по-моему, отличное место для тех, кто коллекционирует смешные названия. Моя сестра Ди появилась на свет двумя годами позже, и она была первой, кто пострадал от моих первых опытов в качестве сказочника (я была значительно крупнее ее и могла насильно удерживать ее на месте). Кролики занимали значительное место в наших ранних слушаниях; нам очень хотелось завести кролика. Ди до сих пор помнит, как я рассказывала ей историю, в которой она провалилась в кроличью нору, и семья кроликов, живущая там, кормила ее клубникой. Естественно, первая история, которую я записала (когда мне было 5 или 6) была о кролике по имени Кролик. Он заболел корью и его навещали друзья, включая гигантскую пчелу по имени мисс Пчела. И со времен Кролика и мисс Пчелы мне хотелось стать писателем, хотя я редко говорила об этом кому-либо. Я очень боялась, что меня назовут бесталанной.
Мы дважды переезжали, пока я росла. Первый переезд был из Йэта (рядом с Бристолем) в Винтербурн (по другую сторону от Бристоля). Группа детей, включая меня и мою сестру, играла на нашей улице в Винтербурне. Двумя членами нашей команды были брат и сестра по фамилии Поттер. Мне всегда нравилась эта фамилия, но в то время мне вообще имена моих приятелей нравились больше, чем мое собственное. ("Роулинг" произносится как "роллинг" (rolling pin переводится как скалка), что постоянно служило поводом для надоедливых шуток окружающих детей).
Когда мне исполнилось 9, мы переехали в Татсхилл, рядом с Чепсоу в Дин Форест. Мы наконец-то оказались в пригороде, как и мечтали мои родители-лондонцы, и мы с сестрой большую часть времени бродили без присмотра по полям и на берегу реки Уай. Единственной ложкой дегтя было то, что свою новую школу я ненавидела. Это было очень маленькое, старомодное заведение, где были столы с убирающейся крышкой и углублениями для чернильниц. Своей новой учительницы, миссис Морган, я боялась до смерти. В первое же утро она заставила меня писать контрольную по арифметике, и ценой огромных усилий мне удалось набрать 0 из 10 возможных баллов — дроби я до этого не изучала. Она посадила меня на заднюю парту по правую руку от себя. Мне потребовалось несколько дней, чтобы понять, что это места для "тупых". Миссис Морган всех в своем классе рассаживала в соответствии со своими представлениями об их умственных способностях; лучшие ученики сидели по левую сторону от нее, а все, кого она считала глуповатыми, сидели справа. Я была посажена настолько далеко справа, насколько было возможно, чтобы не оказаться за дверью. К концу года я получила повышение до второй слева, но дорогой ценой. Миссис Морган заставила меня поменяться местами с лучшим другом, так что одна короткая прогулка по классу сделала меня умной, но непопулярной личностью.
Из начальной школы Татсхилл я перешла в среднюю школу Уайдин. О Уайдин до меня доносились те же слухи, которые Гарри слышал от Дадли о высшей школе Стоунволл (см. "Гарри Поттер и Философский камень"). Но это оказалось неправдой — по крайней мере, со мной ничего подобного не случилось. Я была тихой, близорукой, веснушчатой и неуклюжей на занятиях спортом (я являюсь единственным известным мне человеком, сумевшим сломать руку во время перебрасывания мяча через сетку). Моим любимым предметом, безусловно, был английский, но и иностранные языки мне тоже нравились. Я часто рассказывала своим столь же тихим и прилежным друзьям многосерийные истории во время ленча. Обычно в этих историях мы все совершали отважные и героические поступки, которые, естественно, не смогли бы совершить в реальной жизни; мы были ужасными зубрилами. Однажды я действительно подралась с главной хулиганкой из нашего класса, но у меня просто не было выбора; она меня ударила, и я должна была либо нанести ответный удар, либо упасть и притвориться мертвой. В течение нескольких дней я была знаменита, т.к. ей не удалось сбить меня с ног. Правда заключалась в том, что позади меня был мой шкафчик, и упасть я не могла. После этого я несколько недель с опаской заглядывала за каждый угол, полагая, что она подкарауливает меня в засаде.
С возрастом я перестала быть тихоней. Во многом это объяснялось тем, что я начала носить контактные линзы и перестала бояться, что меня ударят по лицу. Я много писала, будучи подростком, но никогда не показывала этого никому из своих друзей, за исключением юмористических историй, в которых в качестве персонажей фигурировали мои слегка замаскированные друзья и я. На последнем году обучения меня сделали старостой, и я могу вспомнить лишь две вещи, которые мне пришлось делать: первая — показать леди Такой-то школьную ярмарку, а вторая — выступить перед всей школой. Я решила поставить им пластинку, чтобы сократить время своей речи. Пластинка была исцарапанной, и ее заело на одной строке песни, которая повторялась снова и снова, пока заместитель директора не пнула проигрыватель.
Сразу после школы я поступила в университет Экзетер, где начала изучать французский. Это была большая ошибка. Я слишком внимательно слушала своих родителей, которые полагали, что знание языков позволит мне сделать великолепную карьеру двуязычного секретаря. К несчастью, я являюсь одним из самым неорганизованных людей в мире, и, как я и доказала впоследствии, худшим из когда-либо существовавших секретарей. Единственным, что мне нравилось в офисной работе, была возможность набирать на компьютере свои истории, пока никто не смотрит. Я никогда не была внимательной на встречах, потому что обычно я была занята записыванием отрывков из моих последних историй на полях блокнота, или выбором лучших имен для героев. Это не слишком удачно, ведь от тебя ожидают, что ты будешь стенографировать выступления собравшихся.
Когда мне исполнилось 26, я окончательно прекратила попытки работать в офисе и уехала за границу, чтобы преподавать английский как иностранный. Мои ученики смеялись над моим именем, это было все равно, что возвращение в Винтербурн, за тем исключением, что вместо "rolling pin" португальские дети говорили "Rolling Stone". Мне нравилось преподавать английский, и, так как работала я днем и вечером, утром у меня была возможность писать. Это было особенно хорошо, потому что я как раз начала свой третий роман (первые два были брошены, когда я осознала, насколько они плохи). Новая книга была о мальчике, который узнает, что он волшебник, и отправляется в школу для волшебников. Когда я вернулась из Португалии домой, половина моего чемодана была забита историями о Гарри Поттере. Я переехала в Эдинбург со своей тогда еще совсем маленькой дочерью, и установила для себя крайний срок; я должна была закончить роман о Гарри до того, как начну работать преподавателем французского, и постараться добиться, чтобы его опубликовали.
Лишь год спустя после написания книги один издатель купил ее. Тот миг, когда я узнала, что Гарри будет опубликован, был одним из лучших в моей жизни. В это время я уже преподавала французский и, проходя по коридору, слушала серенады в виде первой строчки из композиции Рохайд ("Rolling, rolling, rolling, keep those wagons rolling…"). Спустя несколько месяцев после выхода "Гарри" в Англии, американский издатель приобрел права за сумму, позволившую мне бросить преподавание и посвятить все время творчеству — то, к чему я стремилась всю жизнь.
А теперь у меня есть настоящий кролик. Это крупная черная крольчиха, яростно царапающая меня всякий раз, как я пытаюсь взять ее на руки. Некоторые мечты лучше оставить в своем воображении и не пытаться воплощать.