Сертифицировано для прочтения лицами, достигшими 12 лет.
— Встать, суд идет.
Массивные двери пропускают в зал 12 присяжных критиков под предводительством председательствующего, коротконогого человечка, прихватывающего на ходу мантию, чтобы не запнуться ненароком об ее длинные полы. За железными прутьями клетки — сгорбленная фигурка подсудимой, лицо которой меняется на глазах, словно ртуть.
— Заседание объявляется открытым. Слушается дело по обвинению Мери-Сью Многоликой в совершении особо тяжких преступлений, предусмотренных Кодексом фан-фиков, а именно: присвоении чужих имен и жизней с целью введения читателей в заблуждение, злоупотреблении доверием и искажении смысловых нюансов оригинала. Максимальная мера наказания — смертная казнь, которая может быть при наличии заслуживающих снисхождения обстоятельств заменена пожизненным изгнанием из фан-фиков. На прошлом заседании мы ознакомились с материалами дела, заслушали показания свидетелей и доводы обвинения. Сейчас ответное слово предоставляется защите.
— Господин председательствующий, господа присяжные! Не скрою, я восхищен талантом обвинения преподносить собственные измышления под видом доказанных фактов. Немного экспрессии — и цель достигнута! Вам представили красочное, изобилующее подробностями описание грехов моей подзащитной, сидящей сейчас в железной клетке, словно закоренелый преступник, и все присутствующие поддались предубеждению, заранее осудив ее. Но я берусь разоблачить грязные инсинуации.
Обвинение, предъявленное Мери-Сью, в целом сводится к тому, что она, якобы, затмила собой не только второстепенных, но и некоторых главных персонажей оригинала. Это верно лишь отчасти. Действительно, кое-кому из малоинтересных типов пришлось отойти в тень, в то же время незаслуженно обойденные вниманием яркие неординарные личности обрели с появлением Мери-Сью полнокровную жизнь.
Разве не она привнесла занимательную интригу в бесконечное однообразие фан-фиков, наполнив их новым содержанием, обогатив сюжетные линии оригинала романтикой человеческих взаимоотношений? Неужели вы можете себе представить профессора Снейпа или, скажем, мистера Малфоя, — защитник небрежно кивает в сторону сидящих в зале мужчин, — занимающимися любовью с кем-либо из несовершеннолетних учениц, с мисс Грейнджер, к примеру? Это омерзительно!
Подбородок Люциуса взлетает вверх выше пределов разумного, а льдистые глаза презрительно сужаются. Губы Снейпа выплевывают саркастическое «хм-м». Щеки Гермионы заливаются краской.
А оратор между тем продолжает:
— Или, что еще отвратительней, друг с другом.
Публика гнусно хихикает. Мужчины инстинктивно шарахаются друг от друга, насколько это вообще возможно в забитом до отказа зале заседаний.
— И не ее вина в том, что впоследствии сюжетные и стилистические находки превратились в штампы и стали перетекать из одного фан-фика в другой, уродуя повествование.
Так неужели эта несчастная должна отвечать за преступления, совершенные авторами означенных творений, бессовестно использовавшими ее честное имя, оклеветавшими ее и бросившими на произвол судьбы? Осудив ее, вы совершите величайшую несправедливость!
Я надеюсь, господа присяжные, что сострадание к печальной судьбе Мери-Сью не чуждо вашим душам, и вы примете единственно правильное решение.
Адвокат садится, вполне довольный собой, и залпом выпивает полстакана боржоми. Ему не нужно смотреть на подзащитную, чтобы понять ее состояние. Публика перешептывается, не выходя, однако, за пределы допустимого шумового уровня.
— Подсудимая, Вы имеете право на последнее слово, — заключает председательствующий, сверля глазами клетку.
— Я воздерживаюсь, — произносят дрожащие губы.
— В таком случае суд удаляется на совещание.
Молоток с глухим стуком опускается. Подсудимая вздрагивает всем телом.
— Объявляется перерыв.
Как долго тянется время! Ожидание кажется бесконечным. И вот наступает момент истины.
— Господа присяжные, огласите ваш вердикт.
Обвинитель и защитник напрягаются, словно гончие, почуявшие долгожданную добычу. Старшина присяжных, нацепив очки на хрящеватый нос, долго вглядывается в вопросный лист, потом, гулко откашлявшись, принимается монотонно зачитывать:
— Ознакомившись с материалами дела, заслушав прения сторон, заключительные речи обвинения и защиты, действуя в согласии со своей совестью и руководствуясь понятиями справедливости и гуманизма, присяжные решили: признать подсудимую Мери-Сью Многоликую…
В зале воцаряется напряженная тишина.
— …невиновной по всем предъявленным пунктам обвинения.