Сертифицировано для прочтения лицами, достигшими 12 лет.
Хочу выразить отдельную благодарность R1312, который согласился отбетить этот текст, и Gabrielle Delacour за ее ценные замечания.
Первое правило волшебника, как известно, к волшебству никакого отношения не имеет. Оно гласит, что люди видят то, что хотят видеть. Либо то, чего боятся, но речь сейчас не об этом.
Конечно, никаких правил он для себя не формулировал. Во всяком случае, тогда.
Он не воровал конфет с верхней полки. Тетка же ясно сказала, что конфеты с полки брать нельзя. Он и не брал. Он просто сказал кузену, где они лежат. А чуть раньше — приволок из соседней комнаты высокий табурет и оставил его у стенки. Чуть в стороне, но на виду. А когда банка с конфетами упала и разбилась… ну кто их там считал, эти конфеты, а? И вообще, про конфеты на полу никто ничего не говорил!
Кузену попало. А он усвоил, что чужими руками действовать безопаснее.
Было ему тогда без малого семь.
Сортировочная Шляпа без колебаний отправила его в Слизерин. Пожалуй, она единственная во всей школе видела его насквозь. Хорошо, что Шляпа ни с кем не разговаривает сама по себе…
В Хогвартсе он сориентировался быстро — и первым делом нашел себе двоих приятелей, чьими руками ему отныне предстояло загребать жар. Неразлучная троица: Малфой великолепный и два амбала сзади. Они рыскали по всей школе, мотались на кухню к эльфам за пирожными, в Запретный лес за разрыв-травой, в Хогсмид за бомбами и жвачкой… А баллы снимали с кого угодно, но только не с них.
Выбранный образ оказался удобным, и он тщательно поддерживал его — начиная с внешности и заканчивая репутацией. Острый ум и цепкая память позволяли не тратить много времени на уроки — он без труда усваивал материал и получал на экзаменах нужные (не высшие, но нужные) оценки.
В свободное время он изучал свой любимый предмет — людей. Он прислушивался, вглядывался, запоминал и — использовал. Профессор Кройби ни за что не признался бы себе, что отпустил мальчишку без наказания только потому, что тот напомнил ему погибшего недавно сына. Сына, чья колдография стояла на столе в его кабинете. Профессор Барнелл никак не мог отделаться от ощущения, что каждый раз, общаясь с мальчиком, он разговаривает с собственным двойником…
Как-то само собой выходило, что троица самых отпетых хулиганов Слизерина практически никогда не получала взысканий и не отнимала у факультета баллы.
К третьему курсу, когда его (разумеется, вместе с приятелями) взяли в квиддичную команду, он начал задумываться о вещах более серьезных, чем школьные проказы.
На пятом курсе он узнал про Темного Лорда — и понял, что это его шанс. Пару месяцев он думал, прикидывая разные комбинации, перерывал по ночам Запретную секцию и старые школьные архивы в поисках нужных сведений и, наконец, сделал ставку. Вскоре после Рождества «Малфой & Co.» пришли к Волдеморту, а летом уже получили метки.
Это была его идея — начать подыскивать соратников среди школьников помладше. У него не было комплексов, свойственных многим его ровесникам, которые считали мальчишек курсом младше «малявками». Он отлично понимал, что даже разница в пять-шесть лет, так заметная сейчас, через десять лет сильно сотрется, а через двадцать — полностью сойдет на нет. Кандидаты отбирались тщательно. Большей частью, конечно, из слизеринцев: до них было легче дотянуться. Замкнутые одиночки, презираемые, отверженные, они приходили к Лорду, где получали внимание, сочувствие, должную оценку — то, чего им так не хватало всю жизнь. Лорд был доволен, пребывая в полной уверенности, что блестящая мысль принадлежала ему…
На седьмом курсе он не мог не обратить внимания на этого первоклашку. Худой, неопрятный, с испуганным взглядом, который быстро стал затравленным… Сопливчика недолюбливали свои и по-черному травили гриффиндорцы. Он увидел в мальчишке то, чего не разглядели ни однокурсники, ни преподаватели, которых вводили в заблуждение невзрачная внешность и излишняя нервозность. Сопливчик был умен, гибок, настойчив, трудолюбив. Он был хорошо (не красиво, но хорошо) сложен и вполне мог компенсировать ловкостью недостаток мускулов — нужен был только стимул. Пара слов, брошенных вскользь, оставленная на столе книга, скомканный листок с неразборчивыми каракулями (разумеется, почерк был не его) — и вскоре мальчишка уже часами пропадал в лаборатории и бил по гриффиндорским задирам свежевыученными проклятьями. Через шесть лет Лорду пригодится хороший зельевар. А ему самому, возможно, партнер…
Он не бросал своих подопечных и после школы, с удовольствием наблюдая, как они присоединяются к Лиге. «Жрецы Смерти» — звучное название. Разумеется, идея Лорда, разумеется, кто бы сомневался…
Эйвери, Макнейр, Лестранж с подружкой (тогда еще подружкой, а Прерывающее зелье в те времена достать было ой как нелегко), Блэк, Петтигрю… Неудачники, недотепы, серые мышки — аутсайдеры для всех, кроме Лиги.
И, наконец, Снейп. Он вытянулся, стал еще более тощим и жилистым. В движениях появилась плавность, в голосе — уверенность. Да, он не ошибся, поставив на эту лошадку. Снейп оказался просто находкой: искусный зельевар, неплохой боец, и к тому же парень был… умен. Пожалуй, даже слишком умен для своих восемнадцати. Пару раз он ловил на себе пристальный взгляд темных глаз, от которого становилось не по себе. Позже эти взгляды исчезли. А может, Сопливчик просто научился их скрывать — кто знает?
Три года спустя Лорд пал. Великий и Всемогущий оказался не таким уж и всемогущим. Наверное, именно тогда подспудные мысли и невнятные идеи начали формулироваться в четкий план…
«Отмазать» себя и приятелей от суда было делом нехитрым. Он залег на дно и занялся воспитанием наследника. Смышленый мальчишка быстро перенял его методы — и столь же быстро усвоил, что с отцом шутить не стоит. Десять лет спустя в Хогвартсе снова появилась троица «Малфой, Крэбб и Гойл». История повторяется дважды…
Об Албании он знал с самого начала. Отправить туда заику «бельчонка» было несложно. Расчет оправдался: Лорд не упустил возможности вернуться. Еще несколько лет — и Лига была возрождена.
И снова — Снейп… После первого Зова он решил было, что Сопливчик испугался. Но позже ослушник появился у ног Лорда, получил надлежащее наказание и снова вступил в Лигу. В душе росло беспокойство. Когда-то он сам направил мальчишку в нужную сторону. Когда-то он рассчитывал сделать его партнером. Теперь он понял, что боится… Раньше он не боялся никого. Остерегался отца и учителей в детстве, соблюдал меры предосторожности с Лордом, которого рассматривал скорее как опасного хищника, чем как равного себе. Но не боялся. А теперь…
Что Снейп — предатель, он сообразил слишком поздно. Он знал, что в их рядах есть агент Дамблдора, но не предполагал, что зельевар будет работать на кого-либо, кроме себя самого. Кажется, в маггловской психологии это называется «проецирование» — когда судишь о других по себе…
Вторым ударом стало поведение сына, который явно склонялся на сторону Дамблдора — и, похоже, не без помощи своего декана… Жаль было убивать мальчишку, но тот мог его выдать.
Положение становилось все напряженнее, и он приготовился к решающему гамбиту. Скормить Золотому Мальчику Лорда — он давно это планировал. И знал, кто займет освободившееся место.
Последняя битва, суд… Все шло, как он и задумал. На смерть одного приятеля и арест другого он не обратил особого внимания: они больше не были ему нужны. Сам он отделался шестью месяцами предварительного заключения, пока лучшие (не самые знаменитые, но лучшие) адвокаты магической Великобритании доказывали его невиновность. Собственно, по большому счету, он ведь редко убивал сам. Зачем? Его приятели с удовольствием делали грязную работу за него — им это нравилось. А люди… люди видят то, что хотят видеть.
После суда он направился в давно приготовленное укрытие. Изменить внешность, сменить имя, исчезнуть на несколько лет… А потом восстановить старые связи и наладить новые. Третий Темный Лорд не повторит ошибок первых двух. Третий раз, как известно, волшебный…
Немолодой полный мужчина в шортах и оранжевой футболке приветливо поздоровался с соседом, моющим машину перед гаражом, и свернул к дому, где жил уже второй год. Утренняя пробежка — отличное средство поддержать форму и нагулять аппетит перед завтраком. Он направился в душ, на ходу стаскивая футболку, и долго фыркал и отдувался под ледяной струей. Растеревшись докрасна полотенцем, он накинул халат, вышел из ванной… и встретился глазами с худым высоким брюнетом, который поджидал его, прислонившись к стене.
— Северус? Вот это встре…
— Petrificus Totalus.
26 сентября 2002 года Джейсон Мередит Крэбб был приговорен к поцелую дементора. Три дня спустя приговор был приведен в исполнение.