Три подарка

Реклама

купить

Новые метлы для младшекурсников, которые мы заказывали в начале той недели, так и не подвезли.

Рейвенкло повздорил с Гриффиндором из-за двадцати минут тренировки на квиддичной площадке. В результате после двухчасовой дискуссии оба факультета потеряли по пятьдесят баллов. Это я с утра была добрая.

Наш любезный зельевар снова задерживает партию костероста для лазарета. И что же, мне теперь вставать к котлу? Поппи, дорогая, поговорите с ним сами. Думаю, он просто забыл.

Мистер Филч, ваша любимица наверняка спит где-нибудь на крыше. Посмотрите в южной башне, это ее любимое место. Да, я видела этих мальчиков. Нет, я считаю, что они смотрели совершенно нормально. Да, уверена. Вы свободны, мистер Филч.

Да, Аманда. Спасибо, Аманда. Конечно, я им напишу. Если не трудно, напомни мне после пятого урока.

Что вы, Сибилл, вас никто не хотел обидеть, уверяю вас! Конечно. Что? Да? Вот как? Брюнет, говорите? Большое спасибо за предупреждение!

Где Пивз?! Я аннигилирую эту тварь, и мне плевать, что он талисман школы!

Я вся внимание, мистер Макгиллаври!

Когда Господь Бог отмерял для меня терпение, душа моя явно пребывала в своей кошачьей ипостаси.

У меня королевское терпение. Местами даже ангельское. Только оно маленькое и очень быстро кончается. Поэтому, когда староста Гриффиндора в очередной раз подошел ко мне с просьбой организовать спецкурс по анимагии, я дала ему точный адрес, по которому он должен был отправиться незамедлительно.

А сама пошла в свой кабинет.

Мастер Зелий сегодня был ехиден как никогда.

— Право же, Минерва, не стоило так срываться на бедного мальчика. Он не сделал тебе ничего плохого, он искренне хочет стать анимагом.

Вольно вам, профессор, издеваться…

— Альбус, я устала повторять «бедному мальчику», что анимагия является врожденной способностью, и что даже высший балл по трансфигурации не сделает его анимагом, хоть он в лепешку разбейся. При всей моей к нему симпатии, у меня тоже есть нервы и мне тоже иногда хочется отдохнуть!

— Прекрасно понимаю вас, госпожа директор! — профессор зельеварения весело сверкнул очками и разгладил бороду. — Я бы сказал, как никто другой!

Вы еще не запутались? Поясню. Это была самая блестящая афера Альбуса Дамблдора за все время его пребывания в Хогвартсе…

Когда наш лохматый шалопай расправился с Волдемортом, другой лохматый шалопай демонстративно умыл руки и заявил, что расплатился с Хогвартсом сполна, и ноги его в этом сумасшедшем доме больше не будет. Иными словами, этим летом Северус Себастьян Снейп оставил должность Мастера Зелий и занялся любезной его сердцу исследовательской работой. Я его прекрасно понимала. Более того, я была рада — и за мальчика, и за его бедных студентов, однако… Однако листья уже вовсю желтели, а школа осталась без преподавателя зельеварения и без декана Слизерина! И что, вы думаете, сделал наш уважаемый директор в этой критической ситуации? О, он среагировал моментально. Он уволился.

Ну, то есть, он НЕ СОВСЕМ уволился. Он ушел с поста директора, предварительно надавив на опекунский совет, с тем чтобы следующим директором выбрали меня. Моим заместителем и деканом Слизерина стала Аманда Вектор, Гриффиндор принял в свои ласковые лапы Ремми Люпин, а Альбус, как лучший ученик Николя Фламеля и почетный пенсионер, стал в свое удовольствие преподавать зелья. Одним словом, мужчины развлекаются, перевалив заботы на хрупкие женские плечи. Все как всегда…

Горгулья выжидательно посмотрела на меня.

— «Вискас на помойку!»

Терпеть не могу эти дурацкие консервы…

В кабинете на столе — какая неожиданность! — с ленча накопилась гора писем. И не жалко им пергамент переводить и бедных птиц гонять… Я как-то раз подсчитала: за год Хогвартс получает не меньше тонны макулатуры, которая направляется прямиком в корзину.

Так, смотрим… В корзину, в корзину, в корзину… Это что-то новенькое… «Уважаемый господин директор, компания Колдронс энд Атанорс Инкорпорейтед рада сообщить…» В корзину. В Хогвартсе уже два месяца как ГОСПОЖА директор, невежа! А котлы мы полтора столетия подряд закупаем у «Алкеми Мастерс». Сезонные скидки на саженцы мандрагоры… так, это к Флоре, пусть разбирается. База для заживляющих мазей оптом… Раньше Северус готовил все сам. К Поппи. В корзину, в корзину… Строительные подряды… Ха, где вы были в июле, господа хорошие? Где вы были, когда Филч на уши вставал из-за ремонта восточного крыла, я вас спрашиваю? Не дает ответа… Ладно, отложим на будущее. «Chere Minerve…» Олимпия интересуется насчет программы обмена. Учатся, учатся ваши обменнички. По-английски болтают лучше, чем хотелось бы. Вчера оштрафовала одного за непристойные выражения. Снова в корзину… Опять в корзину… Еще в корзину… Это к Мэнди, это к Поппи, это… Ха, это к Ремусу, пусть-ка теперь он с гриффиндорскими родителями повоюет. Так, а это что?!

«В шесть буду дома. Стоит тебе захотеть…»

Нахал!

Смотрю на часы. Сколько?! Ладно, его счастье, что я покончила с этой каторгой.

Опять кружаная мука кончается…

— Особняк Северуса Снейпа!

— Здравствуй, богиня моя!

Знакомая носатая физиономия моментально нарисовалась в камине. Ждал, обормотина.

— Чем обязана, милорд? Не прошло и месяца, как его сиятельство Северус Снейп вспомнили о моем существовании!

— Ты у нас сегодня Афина Промахос^[1], я погляжу?

Классическим образованием щеголяем, господин аристократ? Конечно, куда нам, простым фермерским дочкам…

— Между прочим, на Афину Парфенос я уже давно не тяну. Твоими стараниями.

Ухмыляется. С самооценкой у нас все в порядке, не сомневаюсь.

— Как воюется?

— Потихоньку. В конце концов, в последние годы школа и так была на мне. Альбус занимался исключительно Орденом…

— Мой бедный маленький ответственный работник!

— Укушу!

Смеется.

— Обещаешь?

— Зуб даю! Альбусов, золотой. Как у тебя с сыном?

Посерьезнел.

— Ищем общий язык…

— Все еще ершится?

— Да не то чтобы… Но ты же сама знаешь, он не из тех, кто легко сходится с людьми. Весь в меня. Боюсь, он мне так и не простит, что я расстался с его матерью.

— Насколько мне помнится, это она с тобой рассталась?

— Ну да. Ушла от меня к этому…

— Спокойно!

— Я спокоен, как гигантский кальмар в брачный период, ты же меня знаешь! Мерлин, мальчишке и года не было, он меня не помнит совсем. А потом эта чертова война, вся эта секретность, чтоб ее… Ты можешь себе представить, каково мне было в Хогвартсе последние годы? Видеть его каждый день — и молчать в тряпочку, потому как не дай Боже конспирацию раскроют.

— Могу, Сев, могу, я ведь тоже там была, не забывай.

Морщится.

— Ты, родная, единственное мое утешение в этом жестоком мире. Только не называй меня этой дурацкой кличкой, ладно? Она ее просто обожала, глупая девчонка…

— Не преувеличивай, она была не настолько уж моложе тебя. А потом, она давно умерла…

Вздыхает.

— Давай не будем о грустном, а?

Бедолага…

— Уговорил. Расскажи мне, дорогой растлитель малолетних, чем у вас все кончилось с моей любимой студенткой?

Фыркает.

— Кто бы говорил о растлении малолетних! Расстались друзьями. Ребенок долго смущался и краснел, потом долго вздыхал, но в конце концов согласился, что нам придется расстаться. Меня даже приглашали в гости. Дату, впрочем, не уточняли.

— Я всегда говорила, что Гермиона умная девочка!

— О да! Мне будет ее не хватать. Учитывая, сколько чудесных ночей мы провели в одной постели… Не шипи, не шипи, против правды не попрешь!

— Придушу!

— Не забудь, ты обещала сначала покусать! Кстати, я готов предоставить тебе такую возможность не далее как сегодня вечером. Ты еще не разлюбила суши?

Змий-искусатель!

— По глазам вижу, не разлюбила! Пиши координаты.

— Профессор Вектор, можно вас на пару слов?.. Мэнди, правда же я тебе не нужна сегодня вечером?

О, глазки-то как разгорелись…

— Что, ОН?

Он, он, кто же еще…

— Не вопрос! Вперед, я прикрою!

Тебе бы командиром на фронт — цены б тебе не было…

— Спасибо, милая!

Так, в холле Филч, в восточном крыле Поппи. не дадут ведь уйти… А мы по крышам! Эх, где наша не пропадала… Знали бы господа студенты, что их директор сейчас через окошко на свидание удирает — со смеху бы померли. Вот до чего Снейпы доводят! Просто мания какая-то! Снейпомания… Расскажу Северусу — он порадуется. Нет, не буду рассказывать — еще задаваться начнет, чего доброго…

Аппарируем… Аппарировали. Так, ну и где он? Ресторан есть, дама есть, а где кавалер?!

Рыжий котяра важно выходит из-за угла. В зубах… мамочки, неужто не забыл?

— Отойди! Брысь, говорю! Любимое платье обшерстишь!

— Здравствуй, родная, я тоже тебя очень люблю.

— Дай, дай, дай сюда!

— Что сказать надо?

— Быстро-м-м-м-м-м…

— Я соскучился!

— А я — нет!

— Первый раз вижу врущую гриффиндорку! Держи свою Cypripedium calceus.

— Calceolus! Венерин башмачок. Моя любимая орхидея! Ты все-таки не забыл…

— Правда, я молодец?

— Молодец будешь после ужина.

— Северус мне друг, но суши дороже. Правильная позиция! Пошли!

— Мальчик передает тебе привет.

— Ему тоже… Скажи, что я без него скучаю. Он посмеется.

— Без него или без его ручек золотых?

— Ухмыляйся-ухмыляйся! Пока твой сынишка был Мастером Зелий, Хогвартс горя не знал. Лекарства вовремя, дети на уроках не шалят…

— Золотое времечко было. То-то ты на него шипела, как стая котозмей… Неужто Бусси не справляется?

— Ну вот, припомнил! Я была сопливой дурой, а он — народным героем. Ты бы на моем месте тоже влюбился!

— Все может быть. Но вот обзывать его Бусси-симпампунчиком я не стал бы — это уж точно!

— Я ему как-то рассказала. Он долго веселился.

— Могу себе представить. Наш Бусси — весельчак еще тот! Когда я узнал, в каком качестве мне предстоит охранять Гарри Поттера, я чуть со стула не упал.

— Ну, это ведь для тебя не первое такое задание. Мог бы уже и привыкнуть в кошачьей шкуре работать.

— Да, но не с симпатичными юными леди, предпочитающими белье самых невообразимых расцветок! Вы не могли хотя бы девочку предупредить? Знаешь, чего мне стоило с ней потом объясняться?

— Гермиона, конечно, девочка умная, но она бы прокололась, ты прекрасно знаешь. Кто же мог предположить, что Хагрид по собственной инициативе решит подарить Гарри сову… Его ведь предупреждали — никаких животных!

— Ага, скажи гному в огород не лезть. А Глотик потом отдувайся…

Глотик… Это надо запомнить. Если он еще раз назовет меня Минни… Примолк. Глаза бегают. Нутром чую, опять что-то задумал. Ну, давай, не томи уже!

— Минни…

Х-ха!

— Что, Живоглотик?

Съел?

Фыркает.

— Не смеши меня, мне надо сосредоточиться.

— Валяй!

Зову официанта и заказываю мороженое. Черничное. Со взбитыми сливками.

— Обжора!

— Надо же мне чем-нибудь заняться, пока ты будешь сосредотачиваться.

— Я уже сосредоточился. Слушай меня внимательно.

Что-то он серьезен как никогда. Не к добру это.

— Минерва Эмбер Макгонагалл, когда тебе было двадцать три, а мне семнадцать, я подарил тебе шесть заговоренных серебряных булавок высшего качества и предложил руку и сердце. Что ты мне ответила?

— Что я люблю другого, а с молокососами не вожусь.

— Бусси безраздельно владел твоим драгоценным сердцем! Как я был зол…

— Ага. И умотал неизвестно куда!

— Я работал в Дурмштранге, и ты это прекрасно знаешь. Я указывал обратный адрес в каждом письме.

— В каждой рождественской открытке, ты хочешь сказать.

— Когда ты развелась, я появился у твоих ног, подарил хрустальный колокольчик для домашних эльфов и предложил руку и сердце. Что ты мне ответила?

— Что нам нельзя думать о браке, пока в мире существует Темный Лорд. Семейное счастье делает человека уязвимым.

— Школа Бусси. Впрочем, тогда я и сам готов был в это поверить.

— Потому-то ты и женился на Лиз Боуи.

— Клин клином вышибают, дорогая. Она была по уши в меня влюблена, даже сына назвала в мою честь. Кто же знал, что остывает она так же быстро, как влюбляется… М-мерлин, никогда себе не прощу, что не уберег ее и мальчишку от этого мерзавца…

— Нам всем есть в чем покаяться, Рыжий.

— Ты права, Янтарик… Но я отвлекся. Лиз мертва. Лорд мертв. А мы с тобой, как ни странно, все еще живы. Вот. «Любви последний дар». Согласна?

— А дальше будет как в песенке, да?

— А дальше будет так, как ты захочешь.

— Северус Саймон Снейп… Мне нужно подумать.

— Это обнадеживает. Раньше ты отказывала сразу и наотрез.

— Я постарела. И, наверное, повзрослела.

— Ты? Повзрослела? Не верю, родная, хоть убей! Ты, конечно, по сравнению со мной древняя старушка, но чтобы повзрослеть…

— Ох, Рыжий…

Улыбается. Печально так.

— Седой уже.

— Все равно Рыжий.

— Соглашайся, Янтарик! Заживем с тобой душа в душу, детишек наплодим… Или котяток. Ты любишь котят, пушистая моя?

— Дай мне неделю, ладно?

— Неделю — не дам! Сроку тебе до десяти утра воскресенья, и ни минутой позже!

— Ну… Хорошо. Проводишь?

— А как же! Я же все-таки джентльмен!

— Ты станешь джентльменом не раньше, чем я повзрослею. Идем, Глотик, мне завтра рано вставать.

Перед сном для порядка все-таки заглядываю в кабинет. Так и есть, очередное письмо…

Ба, какой знакомый почерк… О нем речь, а он, можно сказать, навстречь.

Глубокоуважаемая профессор Макгонагалл!
Или, может быть, мне стоит написать «дорогая мамочка»?
У меня есть все основания полагать, что это рыжее недоразумение, именующее себя моим отцом, не удосужилось сообщить Вам, что церемония бракосочетания назначена на одиннадцать утра воскресенья. Как заботливый коллега (в прошлом), любящий сын (в будущем) и почтительный ученик (во веки веков), считаю своим долгом Вас предупредить.
Как говорится, Praemonitus praemunitus…^[2]

Остаюсь,
в прошлом, будущем и настоящем,
Северус Себастьян Снейп.

P.S. Нижайший поклон Бусси-симпампунчику.
С.С.С.
P.P.S. Я серьезно. Кстати, если Альбусу действительно тяжело тянуть все зелья, я мог бы взять на себя классы ТРИТОНов. С меня будет довольно, если он избавит меня от безмозглых малолеток.
С.С.

Да, не зря пророчила мне Сивилла встречу со жгучим брюнетом на следующей неделе. Так я и знала, что он там взвоет без своих детишек. Альбус обвинит меня в кумовстве — и будет совершенно прав!..

На воскресенье, говоришь? На одиннадцать, говоришь? Заранее, значит, договорился, да? Да я тебя… Придушу! Рожу расцарапаю! Пасть порву! Ухи пообкусываю! Да я… Нет, ЭТОГО я делать не буду — себе дороже.

Где, спрашивается, я за два дня подвенечное платье достану?!!!

— Полдюжины булавок

Я вам преподношу

И быть моей женою

Покорно вас прошу.

Надеюсь, вы пойдете гулять со мной, со мной

И будете моей женой!

— Полдюжины булавок

От вас я не приму,

Полдюжины булавок

Нужны вам самому.

Гулять вы не пойдете со мной, со мной, со мной

И вашею не буду я женой!

— Хрустальный колокольчик

Дарю я вам, мой друг.

Когда проснетесь ночью,

Будите ваших слуг.

Надеюсь, вы пойдете плясать со мной, со мной

И будете моей женой!

— Хрустальный колокольчик

От вас я не возьму.

Ваш глупый колокольчик

Не нужен никому.

Плясать вы не пойдете со мной, со мной, со мной

И вашею не буду я женой.

— Принес я вам колечко —

Любви последний дар, —

Алмазное сердечко

И бархатный футляр.

Надеюсь, вы пойдете плясать со мной, со мной

И будете моей женой?

— Мне нравится колечко,

Горит оно, как жар.

Оставьте мне колечко

И бархатный футляр.

Могу я вам позволить плясать со мной, со мной

И вашею согласна быть женой!

— Полдюжины булавок

Принес я в первый раз

И очень огорчился,

Услышав ваш отказ.

Хрустальный колокольчик

Потом я вам принес.

Меня своим отказом

Вы довели до слез.

Теперь принес колечко -

Любви последний дар.

Вы приняли колечко

И бархатный футляр.

И замуж вы согласны пойти на этот раз,

Да я-то не женюсь на вас!