Светлый день

Сегодня я проснулся с радостным ощущением праздника. Такой день обязательно должен быть хотя бы раз в году, и потому он есть! Раньше это было Рождество, но даже оно не сравнится с Днём Освобождения. К тому же именно сейчас, сегодня, Он отмечал своё сорокалетие. Это просто невероятное стечение обстоятельств, что День Рождения и День Освобождения совпали двадцать лет назад, когда на стенах Хогвартса в последней решающей схватке сошлись два величайших мага современности. Что я говорю? Конечно, лишь один из них самый величайший, а второй, Волдеморт, только выдающийся, но не более. Куда ему до нашего Освободителя! А меня уже наверняка ждал маленький сюрприз на работе. Я узнал про него вчера, незадолго до ухода, когда заглянул в кабинет Лессингера. Самого шефа так поздно уже не застать, а вот красный бланк, что лежал на его столе, я увидел. Разумеется, читать его нельзя. Догадаться о том, что там было написано, в принципе, не сложно, но вряд ли кто-нибудь кроме босса рискнул бы это сделать. Я нет! Но сам документ! Это определённо прошение об отставке, а я, как заместитель начальника, уже целый год вёл за Натаниэля Лессингера все дела. Здоровье старика уже не то, как раньше. Когда мы встретились, а суд всё-таки не самая подходящая обстановка, мне пришлось на время стать обвиняемым. Лессингер был ещё в расцвете, прыгал по служебной лестнице через три ступеньки. Но это всё в прошлом, а теперь… Теперь его заместитель мог на многое рассчитывать.

— Гай, ещё шесть часов утра, — пробормотала Ди, не открывая глаза. — Все порядочные люди досматривают предпоследний сон.

— Порядочные жёны должны уже сидеть у окна и высматривать, не едет ли мой новый автомобиль. Все начальники должны прибывать в министерство именно на новых прекрасных машинах!

Конечно, дурацкое правило! Но после стольких провокаций, нападений безумных тёмных магов и недобитых приверженцев Волдеморта, Пожирателей Смерти, на министерство наложили защиту от аппарирования. Я, как возможный глава Департамента, а мы уже давно не просто отдел, обязан прибывать на работу не на велосипеде, а на гигантском лимузине. Желательно, с тонированными стёклами и услужливым шофёром.

Встав с постели, я облачился в рабочую мантию. Делал это осторожно, чтобы снова не потревожить жену. Если, всё-таки, Ди не встанет, у меня будет шанс пропустить стаканчик-другой лёгкого сидра. Жаль, что врачи не советуют мне пить чего-нибудь покрепче. Сразу за дверью я проверил, хорошо ли отстёгивается мой старый значок. Вот ведь будет конфуз, если крепление заржавеет и в нужный момент не захочет отсоединяться. Так, теперь умываться и завтракать.

В доме царила тишина; уже два года, как дети не живут с нами. Они стоят на страже интересов общества, а я видел их только на работе, да и то — в самых критических случаях. А такие в последнее время происходят всё чаще и чаще. Всё идёт кувырком, «мир перевернулся вверх тормашками» — так любил приговаривать мой отец, когда ещё был жив.

Стол уже накрыт, наши домовые эльфы словно и не ложились спать. Наверное, услышали, как я встал, и бросились на кухню, а ведь на готовку им отводится всего пять минут. Так, опять эта яичница и кусочек пережаренного тоста. И чай вместо моего любимого кофе. Хотя, всё правильно, сегодня среда, а по нечётным дням недели они готовят чай. Экономные слуги — это хорошо, но теперь можно и пошиковать. Мгновенно проглотив предложенную еду, а если надо, ещё и на работе перекушу, я потянулся к корзине с бутылкой, которую поставила специально для меня Динки.

— И что я вижу, мистер Олдмен! — раздалось у меня за спиной.

Пришлось сделать вид, что потягиваюсь. Та-а-а-к, какой вкусный завтрак!

— Миссис Олдмен, а что ЭТО делает? Разве Вы не знаете, что врач рекомендует мне вести здоровый образ жизни?

Сейчас должно что-нибудь произойти. Потому что если какое-нибудь событие не отвлечёт её внимание, то будет скандал. И барьер тишины, отгораживающий наш дом от вечно шумящего Лондона, разорвал клаксон машины у двери. В старые времена город круглосуточно наполнялся рёвом машин, но после очередной маггловской войны всё изменилось. Но неужели это то, о чём можно только мечтать?

— Открою, дорогая, — сказал я.

На пороге стоял Билл — водитель начальника Департамента. Он вежливо приложил руку к козырьку, позволив себе лёгкую улыбку.

— Сэр, мистер Лессингер не вышел на работу. Он предупредил, что сегодня мне надо заехать за вами. Так что машина уже подана, сэр. Да прибудет Его свет над нами!

Машина подана! Не думал, что дождусь этих слов. Я зашёл обратно в дом, ища свой портфель. Как обычно, Ди уже знала об этом и держала его в руках.

— Ни пуха, Гай. Дети будут к вечеру. Всё будет как в старые времена, — сказала она и нежно поцеловала.

— К чёрту, к чёрту! — Я побежал.

Машина — зверь, распугивая полусонных таксистов, она домчала меня до министерства за пятнадцать минут. Кажется, магглы используют для такой езды мигалки и специальные знаки, но нам, магам, разумеется, это не надо. Мне бы пригодилась эта возможность в старые времена, когда я выполнял задания Хмури. Билл открыл мне дверь и доверительно сказал:

— Если что, вы знаете, где меня искать. Мистер Лессингер очень любил после работы поразвлечься.

Вот ведь старый пройдоха. Семьдесят лет, а каждый вечер ищет неприятностей на свою голову. Но теперь с этим покончено, ни у кого не будет повода усомниться в том, что Департамент и его начальник подчиняются своим же законам!

— Пропуск, сэр. С праздником вас, — сказал охранник, Страж Закона. Когда-то на этом месте стояла телефонная будка, доставлявшая в министерство тех посетителей и сотрудников, которые по каким-либо причинам не могли аппарировать туда. Но теперь слишком много народа проходит каждый день туда и обратно, такая большая очередь к телефону обязательно привлекла бы внимание магглов. Поэтому будку снесли, а на её месте соорудили вход в подземный гараж. Мой водитель как раз заруливал к широкому входу. Для посетителей сделана отдельная лестница.

— Всё в порядке, сэр. Проходите. — И чуть понизив голос, добавил: Поздравляю, сэр.

Все уже знают. Нет, только бы не сглазить. Я спустился на первый ярус, когда-то тут была превосходная скульптурная композиция с фонтаном. Но чистую воду уже давно не пускают, это слишком накладно, а памятники из благородного металла пустили на переплавку в Год Тысячи Смертей, когда последним из Пожирателей Смерти удалось отравить большую часть урожая. Тогда тяжело пришлось даже магглам. До сих пор мы ощущали последствия той голодной зимы, хотя прошло уже пять лет, и карточки давно отменили. Я прошёл мимо замершего лифта и направился к главной лестнице. Раньше вниз добирались за пару минут, но после очередной поломки оказалось нецелесообразным восстанавливать шахту. Поговаривали, что через неё как-то пробрался наёмный убийца в покои Освободителя. Но, как я думаю, просто некому ремонтировать. Все силы брошены на борьбу со Злом, которое, как мифическая гидра, раскинулось по острову. Сколько голов мы срубили, но продвинулись к окончательной победе лишь на один шаг. А надо их сделать миллион!

— Поздравляю, Гай. Да прибудет свет… — мне остаётся лишь важно кивать в ответ.

Проходя мимо приоткрытой двери, я увидел, как несколько молодых сотрудников развешивают гирлянды по комнате. Это традиционное украшение Светлого Дня. Им ещё предстоит разместить плакаты с хвалебными стихами, прославляющими Освободителя. Как же я им завидую! Вот бы сейчас бросить все дела и так же беззаботно веселиться. Но нет! Он доверился мне, и нельзя подвести Его, чтобы ни на секунду не возникло сомнений в моём рвении.

Я добежал до самого низа и свернул направо. Вот он, Департамент! Пятнадцать лет назад он назывался отделом. Отделом авроров. Я осторожно подошёл к двери, так как уже предчувствовал, что меня может ожидать. И правда: стоило мне приоткрыть дверь, как на меня обрушилась какофония звуков и поздравлений. Никому тут не нравился старик Лессингер. Кто-то втянул меня внутрь и вручил бокал эля, какая-то ведьма нацепила мне на голову венок, и все начали петь поздравление с Днём Рождения.

— Да прибудет Его свет над нами, — только и успевай отвечать и пожимать руки сослуживцам. Утром о делах они забудут, но только не я! Осторожно протолкавшись к своему кабинету, скользнул внутрь, отгородившись от веселья. Свой кабинет, наконец-то!

Лессингер уже освободил стол и убрал из шкафов вещи. Осталась лишь одна картина, портрет одного из бывших хозяев этого кабинета Аластора Хмури. Впервые я попал в это помещение ещё в его времена. И во времена Волдеморта, с которым старина Хмури так и не смог справиться. А смог только Он! Ну да ладно, оставим минувшее. А портрет надо сменить, и я уже знаю на чей.

Сев за стол, я огляделся, так как впервые видел кабинет с этого ракурса. И, надо сказать, отсюда всё выглядело по-другому. Слева от меня лежала стопка тонких папок: личные дела, журналы с исходящими и входящими документами и положения министерства. Я взял верхнюю, положил перед собой и открыл на первой странице. Так, некая мисс Паркинсон просит разрешение на свидание с заключённым Малфоем. Ага, подружка бывшего Пожирателя. Что говорит по этому поводу наш предсказатель? Так, так. «Возможно, готовится побег». Моя резолюция отказать! И доставить на допрос эту Паркинсон. Посидит у нас парочку суток и всё расскажет про готовившийся побег. Хотя нет, пожалуй, не надо торопиться, приставим к ней наружку, вдруг она приведёт нас к крупной рыбе. Решено… Но в свидании отказать!

В этот момент я почувствовал, как запульсировал знак Света у меня на руке. Ещё с тех времён, когда существовал Орден, это значило только одно — Он хочет видеть меня. Все документы в сторону; я выскочил из кабинета и, не обращая внимания на товарищей, бросился к выходу. На ходу снял с себя венок и бросил его в урну у двери. Уже не мальчик, но доберусь за минуту, раз меня ждёт Первый Маг.

Стоя перед Его кабинетом, я готовился к аудиенции. Два бравых парня, Стражи Закона, даже не шелохнулись. Скоро и мой сынишка будет стоять тут же, если заслужит такую честь. Оденет эту же серую мантию с серебряным фениксом на левом рукаве и застынет на посту, охраняя Освободителя. Но сейчас, стоит мне вызвать хотя бы малейшее подозрение, так даже мокрого места не останется. Не побеспокоятся, что видели меня перед этой дверью почти ежедневно последние пять лет. Я взялся за ручку двери и задержал дыхание. В такие моменты все всегда проникаются торжественным духом, как же иначе? Через минуту я увижу Его самого! Правильно, всё-таки, он сделал, что не пошёл на поводу у общественности и не принял титул Величайшего Мага Всех Времён, победителя Волдеморта и прочее, и прочее. А по-простому — это настоящий символ единения с народом, должность, указывающая на истинные способности хозяина этого кабинета.

Я тихо ударил ручкой по металлической пластине и сделал шаг назад. В тот же момент дверь отворилась, и из приёмной выглянула голова личного домового эльфа Главы министерства — Добби. Он оглядел меня с ног до головы и подозрительно скосился на Стражей. Но так как они не проявляли обеспокоенности, то и Добби будет спокоен.

— Подождите секунду. Да прибудет свет… — сказал он и скользнул обратно.

Через неприкрытую дверь я услышал, как Добби докладывал о моём прибытии.

— Заместитель Старшего Брата Департамента Справедливости просит аудиенции у Светлого Лорда Гарри Поттера!

Вот ведь наглец — всего лишь заместитель! Но и смелости у Добби не занимать — назвать Его по имени! Каждый раз, как я слышу это обращение эльфа к Освободителю, так не могу сдержать возмущения. Нельзя так называть Того-Чьё-Имя-Недостоин-Произносить ни один человек!

— Я с радостью приму моего друга, — ответил знакомый голос.

— Входите, сэр, — хмуро бросил Добби, открывая передо мною дверь. — Не обращайте внимания на других посетителей.

Ещё кто-то есть? Ну, ладно, меня это не волнует. У меня одно дело, у них — другое. Может, ещё до кого-нибудь сошла Его благодать? Я осторожно вошёл в Его кабинет, предусмотрительно расположенный в самом центре министерства, через приёмную Добби. Долго до него добираться любым бунтовщикам, даже если они и проникнут через шахту лифта. Встал посреди комнаты и в полном восторге посмотрел на Него. Первый Маг сидел в своём кресле, суровый и справедливый, в напряжённой позе, положив правую руку на подлокотник, а в левой держал какие-то, должно быть самые важные, бумаги. Глаза Он чуть прищурил, я давно узнал, что это признак раздражения. Нехорошо! Кто же Вас рассердил, кто посмел? Узнаваемый шрам, не скрываемый короткой причёской, бросается в глаза, но я привык не обращать на него внимания. Он открыл рот, и я замер, готовясь внимать каждому Его слову. Великий и недостижимый, я весь во внимании! Наверное, он всё может! Может перевернуть этот мир и сделать нас счастливыми, как когда-то уже произошло. Старые времена не вернутся.

— Здравствуйте, Старший Брат.

Старший Брат! Свершилось! Словно невидимая пружина распрямилась внутри меня, и сердце готово выскочить из груди. Вот Он, сидит передо мной, управляет судьбами тысяч волшебников. А ведь это не магазинчик, не закусочная — это само министерство! А Он словно не чувствует тяжести ответственности за судьбы людей, продолжает свою работу — достойно и справедливо.

— Доброе утро, Первый Маг. Я… я ожидал этого, — нельзя Ему соврать, даже в шутку.

— Примите этот значок. Я уже распорядился, чтобы «Оракул Правды» напечатал статью о вашем повышении. Мы все надеемся на вас, Старший Брат!

Я не знал, как благодарить Его. Упасть на колени? Но это не по этикету. Если попытаться поцеловать его руку, то Добби может поднять тревогу, подозревая нападение. Вот он стоит в двух шагах от меня, подозрительность — его вторая натура. Впрочем, ждал эльф только знака хозяина кабинета. Добби подбежал к столу и взял маленький золотой значок, символ власти Департамента. Я лихорадочно пытался отвинтить старый, и как назло дрожащие пальцы не слушались меня. С корнем вырвав старый, принял из рук эльфа блестящий золотом кружок. Сейчас, сейчас! Вот и всё готово. Я наконец-то прикрепил его к мантии, надо будет сказать Ди, чтоб зашила старую дырку.

— А теперь, Старший Брат, мы закончим дело, которое я вёл вместе с Натом ещё вчера.

Это уму непостижимо: кажется, я только-только принял новый пост, а мне уже доверяют важнейшие дела министерства. Как Он разглядел во мне достойного продолжателя, как приноровился к новому человеку и делает то, что нужно? А ведь не только со мной может вести себя как с равным, любой, даже самый бестолковый сквиб может признать в нём своего Освободителя, днём и ночью стоящего на страже нашей безопасности.

— Я весь во внимании, Первый Маг!

— Посмотрите на этих преступников, — я скосил взгляд направо и впервые увидел Его врагов. Вот чем Он недоволен!

— Это Уизли, Рональд и Гермиона, — продолжил Он.

Уизли, Уизли? А-а-а, кажется, чета вестхемских каннибалов, об этом много писал «Оракул Правды» год назад. Вроде бы они убили и съели сотню магглов, хотя это тёмная история. Я могу разорвать их на части, как же их доставили живыми? Сплоховали Стражи, убийц нельзя сажать в тюрьмы, их надо на месте… А ещё один Уизли когда-то работал в министерстве, пока магическая тройка не осудила его за растрату казённого имущества и не отправила на пожизненное заключение в Азкабан-3. Он вроде снюхался с гоблинами Гринготтса, ещё до того, как национализировали Банк Чародеев. В тот год многих посадили из-за финансовых махинаций, странное время. Почему они тогда не в Азкабане? Может, они раскаялись и готовы искупить свою вину, верно служа Первому Магу и министерству?

— Вы что-нибудь знаете о них? — обратился ко мне Первый Маг.

— Нет, мистер Лессингер не посвящал меня в эти дела. Он вёл их лично.

— Вам следует в кратчайшие сроки ознакомиться со всем. А пока… Пока я пригласил Вас, чтобы исполнить мой приговор.

Я стою перед Тобой и готов исполнить Твою волю. Вот он я — только прикажи, и брошусь на врагов, посмевших бросить Тебе вызов. Что мне сделать этим отвратительным людям, застывшим сейчас под действием обездвиживающих чар? Мужчина с седыми волосами смотрел в пол, а женщина, презрительно скривив губы, на Него. Как она смеет смотреть так на самого Освободителя?! Да только за этот взгляд я могу разорвать её на части. А Он… Он даже с убийцами ведёт себя как справедливый судья — нет ни одного предвзятого слова!

— Судьба покарала их, лишив детей, — сказал Первый Маг. — А теперь их покарает закон. Я не спроста лично занимаюсь их делом. Но это лишнее, не стоит ещё раз вспоминать прошлое. Итак, Старший Брат, вы готовы?

— Исполню Вашу волю, Первый Маг!

— Именем Света, что Я изливаю на народ Англии, и именем Закона, что Я принёс народу Англии, приговариваю этих людей к смерти. Да свершится моя воля. Приступайте, Гай.

Я медленно достал свою волшебную палочку и сделал широкий взмах. Мой рот открылся, и раздались всем знакомые слова заклинания. Заклинания, которое дети узнают первым, переступив порог Хогвартса: «АВАДА…»