Последние изменения: 08.04.2005    


Harry Potter, names, characters and related indicia are copyright and trademark of Warner Bros.
Harry Potter publishing rights copyright J.K Rowling
Это произведение написано по мотивам серии книг Дж.К. Роулинг о Гарри Поттере.


Сертифицировано для прочтения лицами, достигшими 12 лет.
Сертифицировано для прочтения лицами, достигшими 12 лет.



Звон колокольчиков


Живым ты никогда не вернешься…
Мертвым ты можешь попытаться.

Jenny Jones «The Blue Manor»


Реклама
Гарри Поттер и принц-полукровка
Гарри Поттер и огненный кубок
DVD купить

Я прихожу к тебе, когда ты спишь. В твоей комнате нет окон, но всю ночь на столике у кровати горит свеча. И я смотрю на тебя долгими часами, иногда так отчаянно желая коснуться, что приближаюсь к тебе совсем близко, и ты беспокойно ворочаешься, ощущая мое присутствие. Тогда я отхожу — не хочу тревожить твой сон. Он и так редко бывает спокойным: не раз с твоих губ срывались проклятия или стоны, а когда однажды я каким-то образом задела склянку на полке, и она отозвалась тревожным звоном, ты немедленно проснулся и схватил волшебную палочку — она всегда лежит рядом с твоей подушкой.

Я знаю, почему прихожу к тебе. Твое лицо — последнее и самое яркое воспоминание в моей жизни. Остальные — родительский дом, мамины пирожки, походы на рыбалку с дедом, тайные свидания с соседским мальчишкой, школьные шалости — все словно стало чужим и случилось не со мной. В день нашего знакомства прошлое потеряло смысл, а будущего — по крайней мере, для меня — не стало.

Ты помнишь?

Ты помнишь.

Иногда во сне ты выкрикиваешь слова, которые выкрикивал тогда…


* * *

Я — маггла.

Когда-то это слово было для меня пустым звуком. Я жила обычной жизнью четырнадцатилетнего подростка, не зная не только о мире волшебников, но и о войне, разгоревшейся в нем.

Был теплый летний вечер. Родители уехали на какой-то званый ужин, а меня завезли к старым знакомым — мистеру и миссис Лейтон. Их сын, Ронни, с малых лет являлся объектом моих романтических фантазий. Он всегда был очень занят — работал, как мы все думали, где-то за границей — но в этот вечер как раз оказался в доме родителей.

Мы сидели в гостиной и смотрели телевизор, точнее, Ронни уставился в какую-то точку на ковре, я разглядывала его самого, а мистер и миссис Лейтон переглядывались и перешептывались друг с другом. Эту пожилую супружескую пару моя мама называла «мистер и миссис Таинственность», и достаточно было одного взгляда на их неизменно заговорщические лица, чтобы понять, почему. На самом деле, я думала, что у Лейтонов не было никаких секретов — просто маленькие странности, как и у всех людей. Никому не запрещается держать дома прирученную сову, иметь коллекцию старомодных перьев, библиотеку с редкими книгами и большие запасы лечебных трав и настоек. Для меня в то время все это представляло малый интерес — ведь был Ронни, взрослый, красивый, мужественный, с задумчивым взглядом и озабоченной складочкой на лбу.

Ох, Ронни…

В тот вечер он вдруг посмотрел на меня и ласково улыбнулся:

— Ты стала совсем взрослой, Колокольчик, — дурацкое прозвище «Колокольчик» прилипло ко мне после похода в горы, когда Ронни и другие ребята ночью привязали к моим рукам и ногам с десяток маленьких колокольчиков, а потом спросонья я долго ругалась, оглашая звоном всю округу. Ронни досталось тогда от моего отца — не за розыгрыш с колокольчиками, а за то, что никто, кроме него, не додумался бы научить меня ругаться.

Я смутилась, все жеманные слова из прочитанного недавно женского романа утонули в согревающем гуле в голове, а уши, наверняка, покраснели. Глупо улыбаясь, я только кивнула в ответ.

Раздалось многозначительное «кхе-канье» — мистер и миссис Лейтон торопливо покидали гостиную, бормоча про «надо помыть посуду» и привычно многозначительно косясь друг на друга и на нас. Впрочем, они могли и не уходить. Ронни теперь принялся разглядывать потолок, а я сделала вид, что увлечена телевизионной программой.

И вдруг это случилось.

Три еле слышных хлопка.

Удивленное восклицание.

Звон падающей посуды.

Ронни вскочил, побледнев, сквозь зубы бросил мне:

— Оставайся здесь! — и выскользнул из комнаты, держа в вытянутой руке странного вида деревяшку.

«Оставайся здесь». Ну, конечно.

Как только он исчез за дверью, я осторожно двинулась в сторону кухни.

Я была почти у самой двери, когда замерла, услышав громкий выкрик: «Круцио!», затем жалобный стон и, наконец, голос, который не был голосом Ронни:

— Теперь ты понимаешь, что сделал неверный выбор, Лейтон?

— О, только не надо философии, Карл! — снова чужой голос.

— Не вмешивайся, Уилкс! У меня свои счеты с этим ублюдком… Смотри сюда, Лейтон. Петрификус Тоталус! Тарантеллегра!

Я не успела удивиться этим странным словам, как вдруг раздался звон колокольчиков. Я подумала, что это у меня в ушах звенит от ужаса, но, решившись сделать еще несколько шагов — так, чтобы видеть часть кухни — поняла, что все гораздо хуже.

Спиной ко мне стояли три жутковатые фигуры в черных плащах.

Ронни лежал почти у самого окна абсолютно неподвижно, а его полные злых слез глаза были прикованы к безумной сцене, разыгравшейся посреди кухни.

Там в шутовском наряде с колокольчиками на островерхой шляпе трясся в неуклюжем танце старый мистер Лейтон…

Наверное, на несколько минут я просто потеряла чувство реальности, не в силах осознать и понять происходящее.

Вдруг мои мысли прояснились. Под прерывистый звон колокольчиков я отошла от двери, быстро поднялась на второй этаж в комнату родителей Ронни. Мне было известно, что в правом верхнем ящике комода мистер Лейтон хранит пистолет, а ключ от ящика лежит под статуэткой на тумбочке возле кровати.

Я достала пистолет, и мне вспомнилось, как два года назад Ронни учил меня стрелять: «Смелее, Колокольчик! Представь, что целишься в огромного мерзкого таракана!»

Никогда больше мы с Ронни не постреляем. Не вымажем друг друга мороженым. Не выпустим в грядки к соседу кролика. Держа в руках пистолет, я поняла — никогда.

Звон колокольчиков стих.

Я спустилась вниз и приблизилась к кухне.

— Мы теряем время, Карл, — недовольный голос Уилкса.

— Я уже почти закончил. Ты будешь помнить меня, правда, гриффиндорец?.. Хм-м… Хотя нет. Не будешь. Потому что ты сейчас умрешь.

Я бросилась вперед, но опоздала.

Незнакомые, но оттого не менее страшные слова «Авада Кедавра» раздались, когда я оказалась у двери, и, не колеблясь, выстрелила в склонившуюся к Ронни темную фигуру. Выстрел получился удивительно метким — в ту секунду мне даже не понадобилось представлять мерзкого таракана.

Две стоявшие фигуры резко обернулись, направив на меня такие же деревяшки, как та, что была у Ронни. Я снова выстрелила, не целясь, в ближайшего мужчину и бросилась бежать. Сзади раздалось: «Ступефай», что-то ударило меня в спину, словно огромным молотом, и я упала, выронив пистолет.

— Петрификус Тоталус! — выкрикнул Уилкс те же слова, что и Карл в кухне. Мне стало понятно, почему Ронни не мог подняться и помочь отцу — все тело словно превратилось в камень.

— Эта сволочь меня ранила! — значит, вторым выстрелом я попала в Уилкса. Если бы могла, я бы улыбнулась.

Подтолкнув ногой, Уилкс перевернул меня на спину, и я с вызовом, насколько это было возможно в состоянии полного окаменения, принялась разглядывать дырочку с опаленными краями на его мантии.

— Зря, — зло выдохнул он и поднял палочку.

— Уилкс, не надо! Она совсем еще ребенок! — третий голос, резкий, твердый. Твой.

Псих в черном обернулся.

— Этот «ребенок», похоже, убил Карла. Этот «ребенок» чуть не убил меня. Знаешь, что скажет Хозяин, услышав, что его посланника прикончила девочка-маггла?!

— Хозяин не узнает. «Обливиэйт» для девчонки будет вполне достаточно.

Уилкс посмотрел на меня и неуверенно покачал головой:

— Она должна запомнить нас.

— Не глупи, Уилкс. Не время и не место для шуток.

— Ладно, ладно! Ты что-то сегодня больно разговорчив, Снейп! — Уилкс направил на меня палочку, и в этот момент я собрала все силы и одними губами произнесла:

— Я запомню.

Уилкс замер. Дьявольская улыбка расползлась по его тонким губам. Порывистым движением он схватил с пола пистолет и направил его на меня.

— А так? — тоже одними губами спросил он.

Раздался крик «Нет!» и одновременно — выстрел. Ты бросился ко мне, оттолкнув довольного собой Уилкса, и приподнял мое неподвижное и уже почти неживое тело. Черты твоего лица — бледного, уставшего, с болезненной испариной на лбу — постепенно расплывались. Ты как будто просил меня глазами… жить? дышать?

Я с трудом улыбнулась тебе и прошептала:

— Я вернусь.

А потом мир исчез.

А потом я вернулась — в дом Лейтонов, и мне понадобилось много… лет?.. да, наверное — лет, чтобы покинуть этот дом, ведь там никого и ничего не осталось. Миссис Лейтон тоже находилась в той кухне под действием «Петрификус Тоталус», заклинания неподвижности, и ужас происходящего оказался для нее слишком велик — ее сердце не выдержало. Мистер Лейтон не намного пережил всех нас, хотя и не помнил, что случилось и почему вся его семья мертва.

Я теперь все это знаю. Я разговаривала со многими такими, как я, а многое поняла сама, увидев мир с другой стороны.

Теперь я знаю, кто такие маги и магглы.

Знаю, что гриффиндорец-полукровка Ронни Лейтон и слизеринец Карл Гринфилдс люто ненавидели друг друга во время учебы в Хогвартсе.

Знаю, что Альберт Уилкс мертв — его убили прежде, чем мне удалось найти его.

Я все знаю. Все помню.

И прихожу к тебе, когда ты спишь.


* * *

Ты снова тихо шепчешь во сне: «Не надо! Она совсем еще ребенок!» Я думаю, что ты говоришь обо мне. Или, может быть, об Элис Беркс или Френки Паккард. Ты был против бессмысленных убийств. Но это не главное. Главное — ты не помешал им и не можешь простить себя за это. Как и я — не могу простить тебя. А потому прихожу каждую ночь в твою комнату в подземельях Хогвартса и жду, и верю, что выполню свой долг перед теми, кто уже никогда не вернется.


Автор: Амели,
Бета-ридер: Evchen,

Система Orphus Если вы обнаружили ошибку или опечатку в этом тексте, выделите ошибку мышью и нажмите Ctrl+Enter.



Пожертвования на поддержку сайта
с 07.05.2002
с 01.03.2001