МИКА

От грохота дрожала земля. Ядовито-желтые молнии резали небо одна за другой. Магглы на окрестных фермах запирали скотину, закрывали окна и двери, успокаивали плачущих детей и говорили, что в первый раз в жизни видят такую грозу.

Только это была никакая не гроза…

Черный вонючий дым стелился по земле, заползая в щели, наполняя подвал удушливым смрадом. Но хуже дыма была зеленая муть. Муть была живая. Муть была злая. Муть была страшная. Муть сдавливала дом, окутывала его тяжелой периной, и от этого крики снаружи доносились глухо, чуть слышно. Муть — искала. Искала живое.

Мика сжалась в комочек, зажмурилась, притворившись, будто ее нет. Совсем нигде нет… Муть принюхалась… и поверила. И отступила. Она была глупая, зеленая муть. Сильная и злая, но глупая. А может, Мика просто была для нее слишком мелкой добычей.

Стало тихо. Совсем тихо, даже дождь перестал. Мике показалось, что она теперь одна в целом свете. Она тоненько пискнула — и тут же испуганно замерла. Чувство опасности не уходило.

Потянулись долгие часы, через дыру от люка в погреб начал пробиваться тусклый свет, потом снова стало темно… На вторые сутки дым потихоньку рассеялся, и дышать стало легче. Мике хотелось кушать, еще сильнее хотелось пить, но инстинкт, древний мудрый голос Большой-Кошки-Что-Всегда-Рядом, твердил одно: хочешь выжить — прячься!

На третий день Мика услышала шаги.

Мешая рыжую грязь с черной золой, мимо обугленных стволов яблонь, мимо скелета коровы Ромашки, перешагивая через обломки сарая, к черному остову дома шел человек. Человек был худой и высокий, шагал он быстро и уверенно, хоть и невесело. Конец длинной рыжеватой бороды человек сунул во внутренний карман маггловской куртки, чтоб не мешался. В здешних местах все одевались по-маггловски: в мантии по горам не поскачешь.

Человек был волшебник.

Подойдя к дому, волшебник остановился, провел рукой по покрытой сажей стене и тихо сказал:

— Как же так, Янус? Как же так, старый ведун?..

Стена молчала. Тогда волшебник вошел в дом. Когда он вышел, щеки у него были мокрые, хотя дождь уже два дня как прекратился.

Волшебник обошел ферму и собрался было уже уходить, как вдруг насторожился: откуда-то снизу ему почудился слабый писк. Он прислушался. Писк не повторялся. Волшебник покачал головой, вернулся на задний двор, и, сняв нехитрое заклятье от воров, нашел обугленную дыру там, где раньше был нормальный лаз в погреб.

Внизу было душно и холодно, но от пожара погреб почти что не пострадал. Кое-где в воздухе хищно мерцали зеленоватые лохмотья Покрывала Нимэйн. Волшебник прищурился, взмахнул палочкой, лохмотья вспыхнули и исчезли. Стало темно. Засветив огонек на конце палочки, волшебник оглянулся по сторонам.

— Эй! — негромко позвал он. — Есть тут кто-нибудь?

Никто не ответил.

Волшебник пробормотал заклинание. Огонек оторвался от палочки и заметался по подвалу. Вскоре он замер в самом дальнем от входа углу. Спотыкаясь о мешки и ящики, волшебник подошел ближе. Из норки между мешком картошки и бочонком моченых яблок на него, прижав уши и оцепенев от ужаса, глядел маленький серый котенок.

— Что же мне с тобой делать, кроха… — повторял волшебник, согревая дрожащего зверенка за пазухой, аппарируя домой, торопливо раздеваясь и роясь в шкафу в поисках бутылки со сливками.

Вернувшись с кухни в комнату, он поискал котенка глазами. Того нигде не было видно. Волшебник достал было палочку, потом улыбнулся и заглянул под диван. Из дальнего угла испуганно зыркнули два желтых глаза.

— Ну, сиди там, если боишься… — волшебник вздохнул, налил в два блюдечка сливки и воду и подошел к камину. — Хогвартс, кабинет директора! — четко произнес он.

В камине появилась лысая голова.

— А, это ты, Аль… — прошамкала голова. — Здравствуй. Какие новости?

— Плохие, Армандо, — вздохнул волшебник Аль. — Я в последнее время редко сообщаю иные.

— Неужто… — испуганно задохнулась голова.

Волшебник мрачно кивнул.

— Он? — спросила голова.

Волшебник кивнул снова.

— Кто из младших детей сейчас в школе?

Голова не расслышала. Прикрыв глаза, она тихонько покачивалась из стороны в сторону.

— Янус, Янус, старый упрямец… Сколько раз мы предлагали ему защиту… Неужели все? И Сильван тоже?

— Я нашел тела, — развел руками волшебник. — Янус, Юни, Сильван, Меркурий — все мертвы.

— Сильван… Такой талантливый мальчик… Он блестяще сдал ТРИТОНы в прошлом году, блестяще… Святые небеса…

— Армандо, — терпеливо напомнил волшебник. — Кто из семьи в школе?

Голова очнулась.

— А, конечно… Конечно… Ну как же… Астарта. Третий курс Хаффлпаффа. Бедная девочка… Аль, я… Она, наверное, захочет выслушать тебя. Ты не против?

— Ну как я могу быть против? — грустно усмехнулся волшебник. — Приводи…

Уже вечерело, когда в квартирку волшебника из камина шагнули обладатель лысой головы — сухонький сгорбленный старичок — и полная девочка с заплаканным лицом.

Астарта — Асси, как ее называли однокашники, — сразу бросилась к волшебнику.

— А как же Мика, сэр? Мику вы не нашли?

— Она говорит, там была еще ее сестренка, — пояснил лысый Армандо.

— Прости меня, девочка, — развел руками волшебник. — Я обыскал ферму, там все вымерло. Выжил только котенок в погребе.

— Мика! — вскрикнула Асси. — Это, наверное, Мика! Где она?

— Под диваном, — показал волшебник. — Забилась в угол и не вылезает.

Асси уже лежала на полу, сунув голову под диван.

— Мика! — послышался приглушенный всхлип. — Живая!..

— Спонтанный анимаг… — пробормотал волшебник себе под нос. — Вон оно как…

Асси вылезла из-под дивана. Глаза ее еще блестели от слез, но на лице уже появилось деловитое выражение.

— Нужна сметана, — сказала она. — У вас есть?

Волшебник развел руками.

— Сливки еще остались, кажется.

— Тут сметана нужна… — помотала головой девочка. — А можно я ваши сливки сквашу?

Вылив заветрившиеся сливки, Асси налила из бутылки новую порцию, вытащила палочку и пошептала над блюдечком. Понюхав белую жижицу, она вздохнула:

— Сливки неправильные! Мама лучше делает… делала.

Девочка постучала ногтем по блюдечку и тихонько пропела:

— Мика-Мика, вылезай,

На сметанку налетай!

Станешь человечком -

Подарю колечко!

Первый раз незамысловатый стишок не подействовал, но на третий из-под дивана высунулась усатая мордочка. После пятого Мика вылезла и слизала сметану с пальца сестры. И еще чуть-чуть. И еще. Потом подбежала к блюдечку с водой и долго пила.

— Ну же, Мика, давай! Превращайся! — Асси погладила котенка по полосатой спинке. — Станешь человечком — подарю колечко…

Мика пискнула, приникла к полу и молнией метнулась обратно под диван. Волшебник неслышно подошел к растерянной девочке и похлопал ее по плечу.

— Она слишком перепугалась, — тихо сказал он. — Нужно подождать.

— Долго? — подняла глаза Асси.

— Может быть, несколько дней…

Остаток дня Мика провела под диваном. Вечером она вылезла, поела, сделала свои делишки в самоочищающийся лоток с песком, который волшебник, по совету Асси, трансфигурировал из старого номера «Ежедневного Пророка», и спряталась снова.

На следующий день, чавкая мелко порубленной куриной грудинкой, она позволила волшебнику осторожно провести пальцем по спинке и почесать за ухом.

Проснувшись утром, волшебник увидел, что Мика спит, свернувшись клубком в кресле у камина. Его негромкий смешок разбудил кошку, и та снова юркнула под диван.

Так и повелось. Утром волшебник наполнял блюдечки кормом и водой и уходил по делам, оставляя Мику под присмотром своего фамилиара, ручного феникса. Вечером возвращался, наполнял опустевшие кормушки и ужинал сам. Мика продолжала прятаться под диваном, но блюдечки аккуратно вылизывала и пару раз даже отваживалась на короткие вылазки — под стол за кусочком колбасы и к дверце шкафа — обнюхать клочок пергамента, привязанный к ручке на длинной нитке. Следы грязных лапок волшебник находил на подоконнике, на кухне, на скатерти… Мика не была трусихой. Оставалось только ждать, пока она поймет, что в безопасности, среди друзей.

Асси заглядывала каждый вечер, убеждалась, что все по-прежнему, вздыхала и возвращалась в школу.

Только через неделю, устроившись поздним вечером у камина с чашкой кофе, волшебник почувствовал на левой ноге крошечные острые коготки. Мика решительно вскарабкалась ему на колени и улеглась, подпихнув мохнатую попу под правую руку. Волшебник затаил дыхание и начал осторожно гладить котенка. Вскоре раздалось громкое урчание. Мика расслабилась, потом перевернулась кверху лапами, жмурясь и подставляя брюшко, а где-то через полчаса волшебник подхватил и поудобнее устроил на коленях черноволосую девчушку лет трех.

— Так вот ты какая, Мика Макгонагалл! — улыбнулся он.

— Ума не приложу, что делать с малышкой! — причитал лысый Армандо на следующий день. — Я говорил насчет Астарты с Хэнком Маккаферти, но одно дело приютить одну девочку на лето, а другое… Сам знаешь, там и так девятеро по лавкам.

Волшебник кивнул, осторожно выпутывая пальчики Мики из своей бороды. Асси шмыгнула носом и умоляюще посмотрела на двух взрослых.

— Аль! — Армандо поднял глаза. — А может, ты…

— Исключено! — решительно ответил волшебник, рассеянно гладя Мику по голове. — Ты же знаешь, какая у меня жизнь: сегодня здесь, а завтра…

— Мое предложение остается в силе, сам знаешь. И вообще! Давно пора бы вам остепениться, мистер Дамблдор! — проворчал Армандо. — Не мальчик уже.

— Не раньше, чем покончу с мерзавцем, который лишил этих девочек дома и семьи, — нехорошо прищурился Аль.

— Надеешься один с ним справиться? — Армандо по-воробьиному склонил голову набок.

— Зачем один! — улыбнулся Аль. — С Фоуксом!

Ярко-огненная птица, дремлющая на спинке высокого стула, приоткрыла один глаз.

— Вот он — один. А нас, — Аль подмигнул пернатому приятелю, — двое!

— И все-таки! — настаивал Армандо. — Хоть на полставки, а? И деньги неплохие, и защита, и девочки будут под присмотром… Ты же прекрасный специалист, я же помню, какие у тебя были ТРИТОНы!

— О, это было так давно, что я и сам их толком не помню! — махнул рукой волшебник.

— Не кокетничай, Аль!

— Ну… — Аль посмотрел на Асси, перевел взгляд на Мику и вздохнул: — Я подумаю.

— И правильно, и подумай! — подхватил Армандо. — А то Мерлинда совсем сдает, ей нужен ассистент, иначе в следующем году трансфигурацию вести будет некому. А как будет звучать: «профессор Альбус Дамблдор», а? И девочки, опять же…

Мика сидела на диване, втиснувшись между Асси и дядей Алем, и сонно слушала, как решается ее судьба. Она пока плохо понимала, что произошло, — только чувствовала, что все кончилось и она в безопасности. А значит, можно расслабиться и отдохнуть. Она потихоньку подтянула коленки к подбородку и уткнулась носом в пушистую бороду дяди Аля. Взрослые говорили, говорили, их голоса звучали все глуше, пока не превратились в невнятный шелест. Или это дождь стучит по крыше? Или плещется река, а Мика сидит в лодочке, а лодочка все плывет куда-то, плывет…

Кто-то накрыл ее одеялом. Мика вздохнула и заснула еще крепче.

Голос Большой-Кошки-Что-Всегда-Рядом подсказывал ей: завтра будет завтра. А пока надо спать, набираться сил и расти.

КОНЕЦ