Гарри Поттер и демон власти

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ. Крёстный отец

Гарри воровато оглянулся на дом Дёсли и перешел дорогу. Огромный пёс с лёгким повизгиванием подбежал к нему и подставил для ласки ухо. Гарри с удовольствием почесал ему и ухо, и шею, а потом вдруг сообразил, что Сириус наверняка появился неспроста.

— Послушай, что-нибудь случилось? Или ты просто так? Я не ждал тебя… — обеспокоенно проговорил мальчик.

Пёс удивленно глянул на него и посмотрел в небо, а потом поднял правую лапу. Гарри подумал и сообразил:

— Нет, сова не прилетала, — констатировал он и присел на газон.

Пёс тоже присел с ещё более удивленным видом. Потом он почесал за ухом и сделал попытку пожать плечами. Его глаза чуть блеснули обычным красноватым цветом глаз Сириуса Блэка и снова стали чёрными. Гарри задумчиво потрогал очки на носу и решил, что сова могла и не попасть к нему в окно, потому что прошлой ночью шёл сильный дождь, и окно пришлось закрыть, несмотря на духоту и недовольство Хедвиги. И всё-таки это было необычно: совы никогда не улетали, не отдав присланного с ними письма.

— Послушай, это все очень странно, — выдавил, наконец, из себя мальчик, — мы позже поговорим. Ты надолго?

Пёс грустно покачал головой.

— До завтра останешься?

Сириус радостно вильнул хвостом и наклонил голову.

— На ночь?

Ещё один утвердительный кивок.

— Тогда у нас проблема, — пробормотал Гарри, — нам надо придумать, как тебе пробраться в дом. На улице я тебя не оставлю, да и не за тем же ты пришёл, чтобы спокойно выспаться под моим окном! Но вот Дёсли, если тебя увидят, непременно позвонят на живодерню…

Пёс изобразил притворный ужас, а затем начал вытворять такое, от чего Гарри покатился со смеху. Сириус показал лапой на дом, видимо, имея в виду Дёсли, затем приложил лапу к голове и деланно захрапел. Потом лапа переместилась, указуя на Гарри и на входную дверь.

— Ночью, когда все спят, впустить тебя? — превратил Гарри жесты в слова.

Пёс снова удовлетворённо кивнул головой и устало разлегся на лужайке.

Гарри слышал на уроках превращения, что анимаг не может очень долго оставаться в образе животного, если ему приходится добывать себе пищу и искать ночлег самостоятельно.

— Мы не настоящие животные, поэтому нам очень сложно заботиться о своём существовании в их образе, — объясняла как-то ученикам профессор Мак-Гонагалл, — вот, например, побегает кошка неделю-другую за мышами, и всё тело у неё начинает болеть от того, что не приспособлено к такому активному образу жизни. Зато долго не превращающийся обратно анимаг, в конце концов, может преодолеть эти проблемы и привыкнуть к трансформации. Только для этого нужно очень много времени. И, разумеется, анимаг, длительное время пробывший в облике животного, потом долго будет привыкать к человеческому образу жизни…

Гарри ещё раз взглянул на Сириуса и понял, что пёс вымотан до предела. Блэк долгое время сидел в Азкабане — колдовской тюрьме, охраняемой ужасными существами — дементорами, потом бежал и с тех пор почти не превращался в человека на людях, но всё же, кажется, не успел ещё привыкнуть к анимализму. К тому же Гарри знал, что Сириус постоянно был голоден, и только сейчас с болью заметил, что давно ввалившиеся собачьи бока так и не стали плотнее.

— Ты когда в последний раз ел? — не выдержал он. — Неделю? День? Два дня назад?

Пёс приподнял голову, заскулил и три раза гавкнул. А потом вожделенно поглядел на ближайший дом, с заднего двора которого струился запах барбекю. Гарри в момент решил всё окончательно и бесповоротно. Дёсли никогда не разрешали ему уходить дальше лужайки перед домом, и мальчик прекрасно знал, что ослушание жестоко наказуемо, но Сириус явно был зверски голоден, и ждать до ночи было бы просто варварством.

К тому же что Гарри мог предложить крестному отцу, остатки мясного пирога миссис Висли? Новая порция съестного, безусловно, вскоре должна была прилететь на совиных крыльях, но это будет только завтра или послезавтра. Обмозговав всё это, Гарри составил нехитрый план. Несколько дней назад дядя Вернон, будучи, видимо, не в себе, впервые в жизни выдал мальчику карманные деньги. Точнее, он случайно обронил деньги в коридоре, а когда Гарри сообщил ему об этом, великодушно отказался поднимать их, поскольку те времена, когда дядя Вернон мог наклониться, прошли очень давно, ещё во времена его юности. К тому же это были, в основном, монеты. А уж ради монет дядя Вернон ни за что бы не стал совершать физических упражнений, как бы много мелочи ни высыпалось. Разумеется, купить что-нибудь нужное на такую сумму было невозможно, хотя Гарри и требовалась хотя бы новая рубашка, но вот в супермаркете отовариться представлялось вполне реальным. Мальчик быстро изложил свой план Сириусу, но тот отрицательно замахал лапами, показывая на дом Дёсли.

— Да не волнуйся ты, — промямлил Гарри, успокаивая больше себя, нежели крёстного отца, — они и не заметят, что меня нет…

В супермаркете Гарри обнаружил, что на несколько фунтов многого не купишь, и всё-таки желание накормить Сириуса удовлетворить возможно. Мальчик выбрал все, на что хватило денег и вышел из магазина. Пес ждал его, нервно повиливая хвостом, и при виде пакета в Гарриных руках радостно взвизгнул, втягивая носом вкусные запахи.

— Я постарался купить то, что ты сможешь съесть, не превращаясь, — сказал Гарри, наклоняясь и разворачивая пакет перед псом, когда они отошли за супермаркет.

Сириус благодарно лизнул его в щеку, наклонил голову и, пораженно оглядев то, что перед ним лежало, лизнул Гарри еще раз, но на этот раз уже сильнее.

Прежде всего, в ход пошло что покрупнее. Пес глотал чуть ли не с костями, даже забывая жевать. Затем он в момент умял бекон, два батона и закусил куском окорока. На развернутом полиэтилене остались одиноко лежать несколько сосисок. Пёс печально смерил их взглядом и оттолкнул носом от себя, показывая Гарри, что он оставит «на потом».

— Ешь, ешь, — успокоил его мальчик, — сегодня ночью я обязательно что-нибудь стяну из холодильника Дёсли, у них там наверняка много!

Сосиски исчезли немедленно. Сириус довольно заурчал и высунул язык.

— Чуть не забыл! — вскричал Гарри, — вот, я ещё попить тебе купил…

Собака с недоверием поглядела на пёструю пластиковую бутылку с надписью «Coca-cola», но всё-таки позволила Гарри влить её содержимое себе в пасть. Одним большим глотком опорожнив достижение современных технологий по производству химии, Блэк сперва зажмурился, потом выкатил глаза и громко чихнул, удивлённо-вопросительно уставившись на Гарри.

— Да, магглы это пьют, — ответил мальчик на взгляд Сириуса и добавил, — ладно, ладно, не привередничай! Это, конечно, не масляный эль, но выхода у нас нет! Теперь ты хоть немного заморил червячка?

Пёс утвердительно кивнул и затрусил обратно к Бирючинному проезду, приглашая Гарри следовать за ним. Отличительной чертой Блэка, сколько Гарри его знал, являлось поглощение баснословных объемов пищи за один присест. Трудно сказать, было ли это вызвано многочисленными голодовками, ввиду непрекращаемости слившихся в одну большую, или характерным аппетитом Сириуса, но факт оставался фактом: ел Блэк непомерно много. Поразмыслив, Гарри пришёл к выводу, что, скорее всего, виновата вечная голодовка. По крайней мере, хотелось так думать.

Когда они снова присели на лужайку напротив Дурслеевского дома, мальчик ещё раз уточнил подробности сегодняшнего ночного предприятия. Сириус деловито постучал по голове крестника лапой, мол, думай, что делаешь, будь осторожней, и отправил Гарри домой, волнуясь, как бы Дёсли не заметили столь длительного отсутствия племянника. Они и не заметили.

Гарри весь оставшийся день просидел в своей комнате и с нетерпением ждал, когда же, наконец, Дёсли улягутся спать. Однако именно в этот вечер дяде Вернону понадобилось повесить очередной сертификат качества, выданный его фирме, на стену в холле, и вся семья не могла лечь до тех пор, пока он не справился с этой крайне трудной задачей. Гарри, сидя у себя, слышал только громкий стук молотка, тихие ругательства и звон бьющегося стекла. Мальчик, стараясь производить как можно меньше шума, выскользнул из своей комнаты и занял позицию для наилучшего обзора. Ругательства стали громче, Гарри прыснул. На самом деле дядя Вернон, немного не рассчитав силы, вогнал гвоздь в стену по самую шляпку, и от удара все сертификаты, висевшие до этого времени спокойно, угрожающе грохоча, посыпались с маленьких гвоздей на пол. Стёкла рамок, естественно, разбились, причём почти все вдребезги.

— На счастье! — попыталась утешить тётя Петуния обалдевшего от такой полосы неудач мужа.

Дядя Вернон, похоже, не разделял её уверенности и только вогнал следом ещё один гвоздь, на который, в итоге, и был водружен виновник вечернего переполоха. Вернон оглядел пустынную стену, на которой висел один-единственный, одинокий сертификат бледно-жёлтого цвета, потом — груду валяющихся на полу рамок вперемешку с осколками стекла, и на его красном от натуги лице материализовалось смешанное чувство разочарования и удовлетворения. Гарри понял, что спектакль окончен и пора ретироваться, потому что дядя лихим жестом отшвырнул в угол молоток и, утомленный дневными трудами, почапал вверх по лестнице в спальню.

Когда в доме, наконец, всё стихло, Гарри дал Дёсли фору на сон в полчаса и приоткрыл дверь своей комнаты.

Мерный храп дяди Вернона витал в воздухе, проникал в уши и шевелил волосы. Гарри, стараясь идти как можно тише, миновал второй этаж и спустился по лестнице, не забыв обойти вниманием скрипучую ступеньку. Он подошел к двери и… — застыл в оцепенении: ключа в замке не было. Пребывая в тихом ужасе, мальчик обшарил все возможные места, где мог находиться ключ. Он побывал в коридоре, прокрался на кухню, полазал по кладовой в поисках запасного ключа, но всё безрезультатно.

Делать нечего. Гарри убедился, что задняя дверь закрыта надежнее, чем ворота Азкабана, и уже без колебания направился в кухню. Он с превеликим усилием потянул на себя окно, которое не открывали, наверное, с прошлого лета; рама противно заскрипела, но поддалась. Мальчик вылез в сад и обошел дом. Недалеко от входной двери, на безопасном расстоянии от забора, лежал Сириус, он поднялся на лапы и удивленно воззрился на мальчика.

— Дёсли ключ вынули, — хрипло пояснил Гарри, — запасного я не нашёл. Тебе придётся запрыгнуть в окно на кухне. Вот только достанешь ли ты? Ах, чёрт, что я говорю! — спохватился он. — Совсем забыл, что ты можешь превратиться… Только сперва давай уйдём за дом.

Мальчик и пёс обогнули дом и подошли к кухонному окну. Пёс перекувырнулся в воздухе, и рядом с Гарри возник его крестный отец.

— Всё потом, но сначала дай я тебя обниму, — прошептал он, сгребая Гарри в своих широких объятьях, — а то лизнуть — это конечно, тоже неплохо, но мы ведь всё-таки люди!

— Я скучал по тебе, Гарри, — улыбнулся он.

Они миновали кухонную раму и совместными усилиями закрыли окно. Гарри, пораскинув мозгами, решил, что проводить Сириуса в комнату, а потом вторично красться через весь дом за продуктами, резона нет, а посему предложил Блэку позаимствовать провизию из холодильника Дёсли прямо сейчас.

Для мальчика, видавшего в холодильнике и более оригинальный ассортимент, содержимое рефрижератора сюрпризом не оказалось. Зато Сириус удивлённо взирал на горы продуктов, странным образом втиснутых в сравнительно небольшое холодильное пространство, и только и нашёлся, что выронил:

— Неужели же они все это едят?.. И как это только в них влезает?..

— Между прочим, — съехидничал Гарри, набивая карманы галетами и просовывая под мышку толстенную индейку с трагически скрюченными ножками, — в тебя, как я заметил, тоже влезает немало!..

— Да, — вздохнул Сириус, на ходу откусывая половину свиного окорока, — голод не тетка… Ещё немного — и буду как Лонгботтом-старший в молодости… Хотя, вряд ли, у меня, знаешь ли, достаточно напряженный график…

— Шшш! — зашипел Гаррри. — Надо передвигаться как можно тише. Если хоть кто-то из Дёсли проснётся, беды нам не миновать: сожрут живьём!

— Ефё фто фого фофрет! — зловеще намекнул бывший узник Азкабана, дожевывая баранью ножку.

Они прокрались через холл и стали взбираться по лестнице.

— СКРИП…

«Великий Мерлин! — пронеслось в мозгу Гарри. — Я же не предупредил о ступеньке!»

Наверху раздался кашель разбуженного бегемота, и Гарри с ужасом визуально представил себе, как дядя Вернон спускает с постели ноги в меховые тапочки с помпонами. Он лихорадочно соображал, что бы такое предпринять. Бежать в комнату было поздно, в доме не спрятаться, разве что… Ну конечно же! Буфет под лестницей!

— За мной! — прошипел он Сириусу и бегом кинулся к «родной» двери.

В два приема они оказались в тесном пространстве, быстро освобождаемом пауками, полностью заселившими этот укромный уголок, с тех пор как Гарри переехал наверх.

— Вон там была моя постель, — прошептал Гарри Сириусу, одновременно вслушиваясь в звуки, доносившиеся сверху, — присядь!

Сириус округлил глаза, добрался в полумраке до старых сундуков, составленных в один ряд, и хрипло спросил:

— Это была твоя постель?

— Ну да, — невозмутимо ответил Гарри.

Лицо Блэка помрачнело, и даже в темноте Гарри понял, что оно стало пепельно-серым, таким же, как год назад, когда Сириус намеревался убить предателя Питера Петтигрю.

— Н-у-у ма-агглы-ы! — как-то нехорошо протянул он. — А я, чёрт побери, двенадцать лет просидел в Азкабане!..

В этот момент потолок над ними одарил песком — дядя Вернон, обследовав на предмет чужаков коридор второго этажа, кажется, намеревался проделать то же самое внизу. Гарри зажал Блэку рот и жестом попросил посидеть тихо, в то время как дядя Вернон, скрипя кожей и тяжело дыша, прошагал мимо буфета. Гарри услышал, как он ходит по кухне, проверяя оконные створки. Наконец, дядя обошел весь дом — оставался только буфет.

— Странно, очень странно, очень-очень странно… — раздалось бормотание совсем рядом с буфетной дверью.

Гарри напрягся, приготовившись уже к самому худшему. Тяжелая рука взялась за ручку двери и повернула её.

— А в конце концов, какого чёрта!.. — пробормотал дядя Вернон и захлопнул буфет, едва приоткрыв его. — И всё-таки странно, оч-чень странно!..

Тапочки, тяжело неся вес дяди, ступили на лестницу, и скрип ступеньки возвестил о том, что Вернон решил сверить свой слух с её реакцией. Когда эксперимент увенчался успехом, дядя ещё раз озадаченно хмыкнул, но всё же пополз вверх по лестнице. Наверху с шумом захлопнулась дверь, и раздраженный голос возвестил:

— Никого! Никого, чёрт возьми!.. А ступенька действительно скрипит именно так… Наверное, приснилось… Я ведь даже ключ сегодня на ночь вынул! Вот чёрт! — в сердцах завершил монолог дядя.

— Такое впечатление, — прошипел Сириус Гарри в ухо, — что он весьма рад был бы застать кого-нибудь в своём доме!

— В этом можешь не сомневаться! — так же тихо отозвался Гарри.

— А уж как я был бы рад, если бы он меня нашёл!.. — зловеще хмыкнул Блэк.

Просидев в буфете ещё с полчаса, они снова нагрузились продуктами и на этот раз без проблем добрались до Гарриной комнаты.

— Здравствуй, Хедвига! — ласково погладил Сириус сову, которая беспокойно завозилась в клетке, когда они вошли.

Хедвига вежливо клёкотнула в ответ и перелетела к Гарри на плечо.

— У тебя очень хорошая сова, Гарри, — отметил Сириус, — редко бывает, чтобы они так привязывались к хозяину. Кстати, а откуда она у тебя?

— Хагрид подарил на день рождения. Когда в Хогвартс меня собирал, — ответил Гарри.

— Что ж! Тогда неудивительно! В чём, в чём, а в зоологии Хагриду равных нет! — пошутил Сириус, и они вдвоем кинулись уничтожать похищенное содержимое холодильника Дёсли.

Только сейчас Гарри вспомнил, что не ел целый день, и быстрыми темпами навёрстывал упущенное.

— Такое впечатление, что тебя здесь морят голодом, — вкрадчиво осведомился крёстный у Гарри.

Мальчик быстро смекнул, что ещё немного, и Блэк собственноручно разорвет всю семью Дёсли в клочки, и как можно беззаботнее ответил:

— Что ты! Просто я сегодня зверски проголодался! — и снова набросился на еду.

Сириус, однако, ел медленнее, чем днём. Он задумчиво пережевывал мясо и, кажется, был встревожен.

— Неужели же сова не прилетала?  — осведомился он у Гарри.

— Не, нифафой фовы не фыло… — прочавкал Гарри. — Мофет, эфо пофому, фто я ффера офно факрыл?

— Какое там! — Блэк озадаченно махнул рукой. — Она дня три назад должна была прилететь! Я ещё когда в Ирландии был, её послал…

— Ты был в Ирландии? — от удивления Гарри чуть не поперхнулся. — Там-то что тебе понадобилось?

— Собирал «старую гвардию», — отмахнулся Сириус, — всех могущественных и не очень колдунов, кто когда-либо боролся с Волдемортом. Нам сейчас каждая палочка пригодится.

— И твоя тоже, Гарри, — добавил он после недолгого молчания, — в конце концов, больше тебя о Волдеморте знаем только я, Дамблдор, Хмури, да ещё пара авроров… Остальные только понаслышке. Хотя я и не хочу без крайней необходимости подвергать тебя хоть малейшему риску. Потому-то случай с  совой меня и настораживает.

— А как поживает Дикоглаз Хмури? — поинтересовался Гарри.

— Ну, год, проведенный под действием проклятия подвластья, не пошел ему на пользу, — Блэк скривился и продолжил, — кажется, он окончательно заболел своей манией преследования. Дамблдор, когда я ещё был в Ирландии, присылал сову. Говорит, первым делом Хмури, как только очнулся, наложил столбняк на несчастную миссис Помфрей: перепутал её с вампиром… Впрочем, в Хогвартсе он всё равно останется: аврор всегда хорош, да и одним добрым магом больше. Даже если и шизанутым…

— Но учителем Защиты от Темных Сил Дамблдор решил его не делать — мало ли что! Как-никак, разъяренный аврор может наложить такое заклятие, снимать которое все профессора Хогвартса будут дня три и хором…

Гарри, мечтательно закрыв глаза, вспомнил, как в прошлом году псевдо-Хмури превратил Драко Малфоя в хорька и заставил его попрыгать как резиновый мячик. Эх, жалко профессор Мак-Гонагалл расколдовала! Потом мальчик более широко осмыслил сказанное Сириусом и уточнил:

— Ты что, хочешь сказать, что у нас опять будет новый учитель по Защите от Темных Сил?..

Преподаватели магической защиты менялись в Хогвартсе в течение пяти лет вот уже каждый год. Среди колдунов ходили слухи, что сама должность заколдована и продержаться на ней больше одного учебного года просто никак нельзя.

— Может, будет, — хмыкнул Сириус, — если найдут такого дурака, который после всего того, что происходило в Хогвартсе с учителями по Защите, отважится согласиться на преподавание! Что до меня, я думаю, все такие уже перевелись. Разве что, Рем Лупин, но он ведь уже засветился благодаря Снейпу…

Блэка передернуло при упоминании о профессоре Снейпе, учителе зельеделья в Хогвартсе, с которым они, по настоянию Дамблдора, заключили временное перемирие. Неизвестно, кто кого больше ненавидел: Блэк Снейпа или Снейп Блэка.

— Значит, — грустно подытожил Гарри, — Снейп всё-таки получит вожделенную должность. И учиться станет вдвое тяжелее.

— Ты не грусти, — ободрил его Блэк, — я уверен, Дамблдор что-нибудь придумает. Уж поверь мне, он если и отдаст должность Снейпу, то с сильным скрежетом!

Они уже поели и теперь сидели на полу: Гарри — прислонившись к своему сундуку, стоящему у кровати, а Сириус — к небольшому письменному столу.

— Куда ты теперь, Сириус? — сонно спросил Гарри. Его неудержимо клонило в сон после долгой бродиловки в Зоопарке и дневных переживаний.

— К Рему, — отозвался Блэк, — выполняю наказ Дамблдора. Но, думаю, что мы очень скоро увидимся: если события начнут развиваться бурно, Дамблдор немедленно вызовет всех в школу. А так оно судя по всему и будет. Честно говоря, я до сих пор так и не понял, чего ждёт Волдеморт. Он никогда не любил выжидать и вряд ли стал бы сейчас, если бы у него не было на то веских причин. Относительно этих причин весь колдовской мир, в том числе и Дамблдор, пребывает в полном недоумении.

— Он готовится, наверное… — предположил Гарри, засыпая.

— К чему?! — сильный рывок выдернул мальчика из сна. Блэк пристально смотрел на него ярко вспыхивающими красными глазами. — Ты, кажется, знаешь больше, чем я, Гарри. Давай-ка, быстро рассказывай всё, что тебе известно!

— Да я только предположил… — замямлил мальчик, но все же, попытавшись отогнать сон, рассказал крёстному отцу обо всем, что с ним происходило за последнюю неделю: о новостях Добби и о беседе со змеями, о единорожке с гиппогрифом и о встрече с Корнелиусом Фаджем.

— Чёрт! — в сердцах пробормотал Блэк. — Моя вечная проблема — отсутствие источников информации… Так я хотя бы знал про гиппогрифа! Да и история с пауками несколько проясняет ситуацию… — он нахмурился и странно поглядел на Гарри. — Что же, значит, Фадж так и остался при своих?

— Как упрямый осёл, — подтвердил Гарри.

— Я знал, что он недалёкий человек, — резко заметил Сириус, — но чтоб до такой степени — невероятно! Я, впрочем, знаю его, в основном, по тому времени, когда он ещё не был министром магии, но… Даже страусы в пустыне по сравнению с ним оказались бы храбрее: они бы бежали! А Фадж сидит на месте и пытается спрятать голову в песок. Дамблдор мало об этом говорит, но, если против Хогвартса ополчится и Министерство Магии, единственным шансом устоять против двухстороннего напора будет магическое противоборство. Что начнется! Часть родителей заберёт своих детей из школы, часть будет трястись дома и засыпать Дамблдора совами, Волдеморт будет злорадствовать, общество колдунов разделится на два лагеря «за» и «против», и всё это тогда, когда наш единственный шанс выиграть надвигающуюся войну — объединиться!

Блэк горько вздохнул и продолжал:

— Я боюсь ещё и того, что Дамблдора, несмотря на его авторитет, могут удалить с поста директора Хогвартса. Как-никак, Люциус Малфой всё ещё куратор Совета Попечителей. А, с попустительства Министерства Магии, пост директора в нынешнее время сможет занять даже упивающийся смертью, которого пятнадцать лет назад оправдали… Подумать только — оправдать того же Малфоя, например!

Тут Гарри ещё раз припомнил диалог Малфоев, переданный Добби, и, несколько всё же колеблясь, правильно ли поступает, пересказал его Сириусу.

— Так вот что! — протянул крёстный. — Ну, теперь мне уже совсем ясно, почему пауки! Значит, рано или поздно, но Волдеморт захочет заключить союз с дементорами и через кого-то попытается надавить на главного паука… А Фадж упорно не желает отказываться от дементорских услуг по охране Азкабана… Ох уж этот Фадж! М-да… И с животными, действительно, творится что-то неладное… Только вот на что дались Волдеморту животные? Хмм… Скорее всего, это не его рук дело…

Сириус ещё что-то бормотал, но Гарри его уже не слышал: мальчика всё-таки сморил сон. Блэк увидел, как голова Гарри медленно склоняется на грудь, и замолчал. Он подхватил мальчика и, положив его на кровать, прикрыл одеялом, а потом сел на уголок стоявшего рядом стула и любовно поглядел на спящего. Вскоре на мягком ковре, лежавшем в Гарриной комнате, растянулся огромный чёрный пёс, что-то урчавший себе под нос и периодически перекатывавшийся с боку на бок, будто бы от бессонницы.

Ночью Гарри проснулся, сам не поняв отчего. Он вспомнил, что уснул как раз во время беседы с Сириусом, и приподнялся на кровати, ища взглядом крёстного отца. Блэк сидел у открытого в лунную ночь окна, совершенно неподвижный. Гарри скатился с кровати и подошёл к окну, положив ему руку на плечо. Сириус обернулся, и Гарри увидел, что его бледное исхудалое лицо искажено глубокой внутренней болью. Блэк долгим взглядом вперился в мальчика, как будто не понимая, кто перед ним. Потом лицо его неестественно передернулось, и он быстро зашептал:

— Гарри… Боже мой, Гарри!.. Прости меня, мой мальчик! Я… это я во всем виноват… Я не уберег Лили и Джеймса… Если бы!.. Если бы только всё можно было вернуть назад!.. А я вдобавок ещё и угодил в Азкабан! Я должен был подумать о тебе, когда гнался за этой гадиной, Петтигрю! Как только я мог оставить тебя одного, с этими ужасными магглами!.. Тебя — сына моих лучших друзей, спасителя всего колдовского мира! Прости, прости меня, мой мальчик!..

Он крепко обхватил Гарри и прижал его к себе. Они просидели так около часа, почти не двигаясь. Гарри чувствовал, как по его щекам, складываясь в тонкие тёплые ручейки, бегут слезы. Никто никогда его не обнимал, он вообще привык слушать только упрёки в свой адрес — за всю жизнь почти ни одного ласкового слова! И сейчас он был действительно счастлив, только крепче прижимаясь к крёстному.

Наутро Гарри проснулся с почти невероятным ощущением счастья, какое посещало его только в то утро, когда он впервые отправился с Хагридом на покупку магических школьных принадлежностей. Мальчик шевельнулся на кровати и встретился лицом с ухом крёстного отца. Блэк лежал на спине, широко раскинув руки, и утробно храпел. Гарри в ужасе взглянул на часы и зажал крёстному рот подушкой.

«Половина одиннадцатого! Надеюсь, Дёсли ничего не слышали…»

От уменьшения поступаемого потока воздуха Сириус открыл глаза и выплюнул уголок подушки изо рта, одновременно протирая глаза.

— Всё, всё, я встал… — сонно пробормотал он и вдруг, как и Гарри, подскочил на кровати.

В коридоре, стремительно приближаясь, раздавалась слоноподобная поступь железного рыцаря. Дядя Вернон всё-таки заслышал храп Сириуса и теперь шёл выдать Гарри очередную порцию ругательств, а также сообщить мальчику, что он даже спать нормально, не мешая другим, не способен. Сириус быстро перекинулся в собаку и заполз под кровать, притворившись свернутым половым ковриком.

Дверь с шумом распахнулась и утренний халат дяди Вернона вместе с содержимым, как обычно, предстал на пороге комнаты.

— ТЫ ХОТЬ НЕ ХРАПЕТЬ-ТО МОЖЕШЬ, НЕГОДНЫЙ… — проорал дядя Вернон и замер, уставившись на что-то в направлении окна.

Гарри проследил его взгляд и с ужасом заметил, что тот вцепился в недоеденную индейку, валявшуюся на краешке стола. Кто-кто, а уж мальчик-то знал, что после проявления его «ненормальности» посягательство на холодильник Дёсли считалось в доме самым ужасным преступлением. Ещё в раннем детстве Гарри как-то стянул из морозилки брикет мороженого… Он на всю жизнь запомнил, как дядя Вернон, выкатив глаза и задыхаясь от гнева и бега, гонялся за ним по дому. Он даже зашвырнул в направлении мальчика большой и — хорошо хоть! — полый цветочный горшок, которому после этого уже не суждено было увидеть света.

— А… А… х-х-х.. Ах ты! — наконец удалось выдавить из себя дяде Вернону. — Ах ты, гадкий мальчишка!! Я ведь сказал тебе, что ты не будешь есть ещё неделю, а ты, оказывается, лазаешь в холодильник! Так вот кто, оказывается, шастал ночью по дому!

Дядя Вернон подхватил Гарри за шиворот и поволок его к выходу из комнаты.

— Сейчас, — пыхтел он, — сейчас мы во всем разберемся! А-а-а!..

Гарри почувствовал, как Вернон отпустил его и обернулся. Он, разинув рот, наблюдал за тем, как дядины тапочки медленно отрываются от пола, повинуясь легкому движению Сириуса Блэка. Последний играючи, несмотря на жуткую видимую худобу, поднял дядю Вернона за шиворот на свою двухметровую высоту и, встретившись с ним глазами, проревел магглу в лицо, чеканя слово за словом:

— НЕ — СМЕЙ — ОБИЖАТЬ — МОЕГО — КРЕСТНИКА!

По багровому лицу дяди медленно разливалась зелёная трусость, граничащая с пониманием ситуации: он медленно вспоминал, что у племянника есть крёстный отец и кто этот крёстный такой. Когда понимание пришло, дядя икнул от ужаса, часто задрыгал ногами и, хотя и не очень уверенно, свистящим хрипом потребовал:

— ПУСТИ МЕНЯ!

Блэк с отвращением взглянул на него и отпустил. Дядя бухнулся на пол со звуком сминаемого мусорного пакета, и, задавленно озираясь кругом, забормотал:

— Я тебя знаю… Тебя показывали по телевизору… Я тебя…

— Ну что, что? — нетерпеливо оборвал его Блэк.

— Я тебя в полицию сдам… УГОЛОВНИК!!!.. — наконец осмелел маггл.

— А-а! Ну-ну! — жестокая ледяная усмешка, которой Гарри не видел уже давно, озарила лицо Сириуса. — Тогда и тебе, и твоей семье долго придется избавляться от ночных кошмаров! И ты посмел оставить моего крестника без еды? Хватит болтать! — пресёк он все попытки дяди пролепетать нечто оправдательное в свою защиту. — Принеси нам с Гарри завтрак! СЮДА!! БЫСТРО!!! А своих… полуцельских или как там… не вздумай звать! Иначе твой жирный отпрыск скоро будет хвастаться на всю округу поросячьими ушами, уж поверь мне, это я успею сделать прежде, чем меня схватят!

Дядя Вернон, злобно зыркая на Гарри за то, что парень рассказал крёстному «семейную тайну», на четвереньках попятился из комнаты и помчался на кухню объявить «радостную новость» жене. Едва тапочки забарабанили вниз по лестнице, Сириус захлопнул дверь и, обернувшись на испуганно-восхищенное лицо крестника, расхохотался.

— Вот умора! — надрывался он от смеха. — Последний раз в жизни я ТАКОЕ лицо видел у Снейпа, когда Джеймс вытащил его из-под Дракучей Ивы, спасая от Рема!.. Ой, не могу!

В дверь осторожно стукнули, и через две минуты Гарри на пару с крестным уже поглощал завтрак. Самый вкусный завтрак в доме у Дёсли за всю его жизнь!

Позавтракав, Сириус оставил Гарри в комнате, а сам спустился с подносом на кухню, где построившиеся по его команде Дёсли ждали приговора. Гарри, снова занявший вчерашнюю наблюдательную и выжидательную позицию, осторожно прислушиваясь, уловил спокойный, с менторским оттенком голос Сириуса, скучно разносившийся по кухне, и вторившие ему блеющие голоса Дёсли, среди которых особенно неестественно блеял мощный баритон дяди Вернона. Мальчик пожалел, что разобрать можно было только некоторые слова говоривших, потому как фоновые звуки, в виде истеричных всхлипываний Дадли, заглушали всё остальное. Спустя пять минут крёстный вернулся, похоже, чрезвычайно довольный собой.

— Порядок, — промурлыкал он Гарри, — они уяснили всё, что нужно, и даже больше.

— А.. а-а что ты им такого сказал, Сириус? — пролепетал мальчик?

— Что вырежу всю их семью, как и многие другие, если они хоть пальцем тебя тронут или ещё раз рискнут оставить без еды! — невозмутимо ответил Блэк. — Они ведь считают меня уголовником, так почему бы не воспользоваться этим, впрочем, не очень приятным заблуждением?

Гарри не мог не согласиться с тем, что ход мыслей Блэка верен и принесёт в дальнейшем результаты.

— Ну, вот видишь! — удовлетворенно потрепал тот Гарри по плечу. — Теперь я их так напугал, что до конца каникул тебе точно можно ни о чем не беспокоиться, а будущим летом… — Сириус лукаво подмигнул Гарри. — Мы что-нибудь да придумаем.

Он выглянул в окно и засуетился:

— Солнце уже высоко, полдень, Гарри! Мне надо идти, — он с сожалением поглядел на мальчика и щёлкнул пальцами.

В воздухе возник небольшой вещмешок, который плавно опустился на пол.

— Поскольку тебе теперь не угрожает голодовка, я возьму все это с собой, — объяснил Сириус Гарри, широкими движениями выгребая из-под кровати оставшуюся со вчерашнего дня еду.

— А… Что это такое? — удивлённо спросил Гарри, указывая на вещмешок.

— О, это очень удобное и простое заклинание, — ответил Сириус, — просто перемещаешь рюкзак в четвёртое измерение, и он повсюду следует за тобой. А то ведь, согласись, это немного странно — собака, разгуливающая по стране с рюкзаком на спине!

В мешке оказались какие-то книги, красивая, инкрустированная золотом и серебром волшебная палочка, зубная щётка, паста, несколько галлеонов и охапка газет: маггловской «Дейли» и колдовской «Прорицательской». Сириус быстро сгрёб всё съестное в охапку и до отказа набил им рюкзак. Потом призадумался на секунду и высыпал всё обратно. Он хитро уставился на Гарри и удовлетворённо промычал себе под нос:

— А почему бы и нет?

Потом запустил руку в рюкзак и вытащил оттуда чёрный замшелый том, которому, похоже, было уже лет шестьсот, а то и больше. Блэк покачал его в руках и протянул крестнику:

— Возьми, — проговорил он, лукаво улыбаясь, — скоро твой день рождения, я хотел подумать о подарке попозже, но решил сейчас, что лучше не найти.

Гарри повертел книгу в руках и раскрыл её. Переплет издал странный звук, похожий на кошачье мяуканье, и мальчик вслух прочитал название «ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЯ И ВСЁ О НИХ». Книга подтверждающе зарычала, так, что Гарри чуть не выронил её.

— С-сириус, — пробормотал он, — а ч-что это такое?

Блэк еще раз лукаво усмехнулся и объяснил:

— Я успел побывать в своём доме под Манчестером, Гарри. Он, конечно, изрядно обветшал за всё это время, но вот библиотека сохранилась идеально. И я забрал пару книг, потому что начал забывать некоторые заклинания, а заодно захватил и эту — мне полезно было и её почитать: я никак не мог вспомнить половинчатого превращения… Ну ладно, ладно! — рассмеялся он в ответ на изумленный взгляд мальчика. — Это Книга Анимагов. Мы с Джеймсом называли ее просто «Превращалка». В ней написано и расписано всё об анимагах: кто (причем список обновляется магически) является анимагом, как стать анимагом и при этом избежать обязательной официальной регистрации в Министерстве Магии. У них, знаешь ли, куча возможностей засечь нелегально существующих анимагов, но книга не врёт, потому что я до сих пор не попался. Это секрет, который мало кому доступен сейчас. Если моя информация не устарела, существует ещё только две таких книги — одна у Минервы Мак-Гонаголл, которую ты прекрасно знаешь, с согласия Министерства Магии, конечно, а вторая — во ВСЕМИРНОЙ БИБЛИОТЕКЕ ЧАРОДЕЙСТВА И ВЕДЬМИНСТВА.

— Ух ты! — Гарри с восхищением погладил старенький переплёт и решился спросить. — А откуда она у тебя, Сириус?

Случилось удивительное: Блэк закашлялся и стал переминаться с ноги на ногу, как нашкодивший мальчишка.

— Ну… Ты знаешь Гарри… — протянул он. — Как бы это сказать… Видишь ли, в библиотеке Хогвартса когда-то тоже была Книга Анимагов, но мы с твоим отцом и Ремом её оттуда позаимствовали, так сказать, хоть она и была в глубине запретной секции… Я думаю, ты знаешь, как…

— Плащ-невидимка! — догадался мальчик.

— Верно, — подтвердил Сириус, — помнишь, Рем рассказывал: мы стали анимагами, чтобы ему не было так одиноко?

Гарри кивнул.

— Так вот, — продолжал Блэк, — мы бились над секретом три года, пока не раскопали её. Именно эта книга помогла нам, в конце концов, понять, в чем суть. В ней всё подробно изложено, вы втроем должны разобраться…

— Втроем?! — Гарри округлил глаза.

— Ну да! Ты, Рон и Гермиона! — весело бросил Сириус.

— Т-ты… ты… ты хочешь сказать… то есть, я хочу сказать, — залепетал Гарри, — что ты хочешь, чтобы мы стали анимагами?..

— Именно, — Сириус веселился всё больше, — ведь на уроках превращений Мак-Гонаголл этому вас не научит, уж ты поверь мне! Так, небольшие эксперименты по превращению в жаб, хорьков и тому подобную мерзость, да и то не себя, а соседа по парте! Для того чтобы стать настоящим анимагом, надо закончить специальные Высшие Курсы Анимагии и, как я уже говорил, пройти официальную регистрацию. Но вы… — тут Блэк хитро прищурился и присел перед мальчиком на корточки. — Знаешь, вы трое со времен Лунатика, Мягколапа и Сохатого — самая отчаянная троица, наводящая переполох во всём Хогвартсе каждый год.

— Ты же сын своего отца, Гарри! Ты вечно во что-нибудь влипаешь! — радостно «просветил» мальчика Блэк. — Было бы несправедливо лишить тебя такого приключения, как пребывание в шкуре анимага! Даже если тебе и не понравится, ты попробуешь! И… Тебе понравится, я уверен. Джеймсу перевоплощение нравилось больше, чем всем нам, вместе взятым.

— Спасибо, Сириус! — только и мог выдохнуть Гарри.

Он обнял крёстного, и тот тоже крепко обхватил мальчика.

— С днем рождения, Гарри! — прошептал Сириус и пригладил непослушные вихрастые волосы Гарри.

Он быстро свалил еду обратно в рюкзак, завязал его, и тот исчез после повторного щелчка пальцев.

— Потом, когда будет время, научу тебя этому заклинанию, — весело подмигнул Гарри Блэк. — И вот ещё, Гарри… Ни в коем случае не попадись с этой книгой Снейпу! Он знает, что это за книга, он знает, где она хранилась, и быстро догадается, как она попала к тебе в руки. Тогда — не видать тебе книги, а мне тебя — анимагом… Дамблдор, даже если б и пошел тебе навстречу… В общем, понял?

Гарри кивнул.

— Ну, тогда давай прощаться. Значит, говоришь, Дамблдор пока не разрешает тебе погостить у Висли?

— Он присылал сову и обещал, что последняя неделя мне обеспечена, — сообщил Гарри.

— Отлично! — Блэк широко улыбнулся и снова обнял крестника. — Теперь пошли вниз: я еще раз приструню твоих магглов, а ты проводишь меня до дверей.

Они спустились по лестнице, и Гарри подождал, пока Блэк отдаст Дёсли финальные инструкции. Из гостиной слышался дрожащий голос тёти Петуньи, с завидной периодичностью визгливо повторявший:

— Не делайте, пожалуйста, ничего плохого нашему мальчику!

В сопровождение её взвизгам снова понеслись осторожные притворные всхлипывания Дудли.

Сириус, наконец, оставил гостиную, и они вместе с Гарри вышли на крыльцо.

— Мы ещё увидимся, Сириус? — прошептал Гарри.

— Непременно и, думаю, очень даже скоро, — заверил его Блэк, — если что, шли Хедвигу, она всегда меня найдет, или я пришлю сову. И я передам твой привет Рему.

Воровато оглядевшись, он перекувырнулся в воздухе. Гарри почесал лохматого пса за ухом и долго смотрел, как чёрная точка скрывается в дальнем конце Бирючинного проезда.