Гарри Поттер и демон власти

Глава тринадцатая. Азкабан

Именно в ясную октябрьскую среду послеобеденные превращения вымотали ребят вконец. Да и Фрик с утра позаботился о том, чтобы никто не ушёл с урока без дуэлянтных повреждений.

— Мак-Гонагалл, похоже, решила превратить нас всех в муравьёв тружеников-обыкновенных! — простонал Рон, сваливая рюкзак в общей гостиной Гриффиндора.

— А по-моему, ничего особо сложного не было… — малоубедительно хорохорилась Эрмиона, растянувшись в кресле у камина, — так, немного превращений хлепухов в чарристоров и обратно… Ну, и ещё поймать их, конечно, трудно, — подумаешь!..

— Ага! И поймать, и превратить, и ещё следить, чтоб не укусили… — подытожил Гарри, отпинывая свой рюкзак подальше. Он воровато огляделся: гостиная, как ни странно, была пуста. — Вы мне лучше скажите, когда начнём заниматься с Книгой Анимагов? Потом у меня матч, до декабря точно никакой возможности, а сейчас — пока ждём мётлы…

— Ой, и не напоминай! — скривился Рон, — Мак-Гонагалл так замучила, что, как подумаю о каком-нибудь превращении, сразу худо делается…

— Ну, — не хотите, как хотите, — отмахнулся Гарри, — потом, так потом.

— Гарри, — на пороге гостиной возникла профессор Мак-Гонагалл, — тебя хотят видеть. Пойдём.

— Сейчас? — не поверил своим ушам мальчик, — ноги подкашивались от усталости, а в голове, после полуторачасовых попыток поймать хлепуха, стоял колокольный звон.

— Боюсь, что да, — отрезала Мак-Гонагалл и, развернувшись на каблуках, вышла за портретную раму. — Я жду тебя, Гарри.

— Иди, мысленно мы с тобой, — патетически проохал Рон из соседнего кресла.

Делать было нечего — Гарри спустил ноги на пол и выполз за пределы гостиной. К его удивлению Мак-Гонагалл, не сказав больше ни слова, повела его длинными переходами на третий этаж. По пути Гарри сообразил, что, в принципе, эта дорога ведёт только к кабинету Дамблдора. Кажется, ничего такого в последние дни он не натворил, даже Снейп на последнем занятии был как-то потише, чем обычно…

— Всевкусный орешек! — выдала профессор Мак-Гонагалл горгулье, и та вяло отпрыгнула в сторону, открывая ход в кабинет директора. Профессор пропустила мальчика внутрь, но сама за ним не пошла.

— А, Гарри! Входи, входи. Давно тебя ждём! — приветствовал его Дамблдор, чуть привстав из-за стола.

Гарри обалдело огляделся: в кабинете, несмотря на то, что он был очень просторным, стало просто не продохнуть. Но зато, какое количество старых знакомых! Традиционно за спинкой кресла Дамблдора стоял Хмури, недалеко от треножника Фоукса опять примостился Фрик. Гарри с неудовольствием отметил, скользя глазами о комнате, что на одном из стульев у дальней стены восседает Снейп с совершенно чернильной рожей. И причину такого неудовольствия Снейпа Гарри понял сразу же, как только посмотрел в кресло, стоявшее напротив Дамблдора. В нём сидел Сириус, а у окна, рядом с Хмури, стоял Лупин. Последний, с тех пор, как Гарри видел его в последний раз, немного поправился, но всё равно был страшно худ и бледен. Седина в волосах проступила ещё отчетливей, и Гарри даже ужаснулся, мысленно сравнив Лупина с крёстным — настолько разительным было отличие, а ведь возраста они примерно одного! Лупин подошёл к Гарри сразу же после того, как мальчика выпустил из своих объятий Блэк.

— Ну вот, Гарри, — как-то бессмысленно развёл он руками, — мы снова встретились! Правда, если верить директору, при весьма серьёзных обстоятельствах…

С этими словами Лупин обернулся к Дамблдору и вопросительно на него посмотрел.

— Ты совершенно прав, Рэм, — Дамблдор жестом пригласил Лупина и Гарри сесть, а сам встал из-за стола. — Обстоятельства, при которых всем нам выпало здесь собраться, увы, самые тяжкие. Я не из тех, кто любит тянуть кота за хвост, прежде чем начать действовать, но сейчас, боюсь, придётся поступить именно так. Сперва объясню — потом будем думать, что делать: я не хочу принимать решение, не посоветовавшись с вами.

— К делу, если не возражаете! — хрипло вставил в разговор Хмури, с силой запахивая ворот своей робы. Его морщинистое лицо было странным образом передёрнуто, и глаз вертелся медленнее, чем обычно.

— Аластор, и ты совершенно прав, — поморщился Дамблдор. — Итак. Вынужден сообщить вам: сегодня утром мне стало известно, что дементоры перешли на сторону лорда Волдеморта и перекрыли все доступы к Азкабану.

— Не может этого быть! — ошеломлённо выдохнул Сириус, привалясь к спинке кресла.

— Может, к сожалению! — жёстко продолжил Дамблдор, — я неоднократно предупреждал об этом Министерство Магии и Фаджа лично, но меня просто не слушали. Фадж близорук и абсолютно ничего не видит дальше собственного престижа. Непопулярное решение для него смерти подобно, а на первых порах — освободить дементоров от охраны Азкабана было бы весьма непопулярным решением! И всё же мы всегда знали, что дементоры, не задумываясь, перейдут на сторону Волдеморта по первому же его зову. Мы знали, друзья мои, — Дамблдор горько развёл руками, — что так случится рано или поздно.

— Но все надеялись, что лучше бы поздно! — хмыкнул Хмури, смерив взглядом побелевшего как полотно, но, кажется, вовсе не собиравшегося ничего говорить Фрика.

— Мне вообще странно, что они так долго собирались… Но и это ещё не всё, — зловеще подарил директор, облокачиваясь на угол стола, — не ошибусь, если с точностью скажу, что Министерство Магии до сих пор ничего не знает о предательстве дементоров — они, очевидно, вовсе не горят желанием просветить Фаджа на этот счёт… По крайней мере, Артур Висли сообщил мне с точностью, когда в Азкабане началось подозрительное шевеление, что Фадж ничего не предпримет, чтобы хотя бы выяснить ситуацию. В любом случае, завтра вся Англия уже будет знать… Только, я думаю, будет слишком поздно…

— Минуточку, — встрял Лупин, — если дементоры перешли на сторону Лорда, почему они заперлись в Азкабане, а не хлынули из него, подобно тому, как обычно делали при первом же удобном случае?

— Трудно сказать, — за Дамблдора вдруг ответил Снейп, даже снизошедший до озадаченного лица, но всё равно не смотревший в сторону самого лютого своего обидчика. — Скорее всего, их молчание и нерешительность определяются малой численностью: они ждут помощи извне.

— Только этого нам не хватало! — впервые за всё протекшее время выронил Фрик, — Если дементоры в Азкабане получат поддержку собратьев, нам всем, как есть, крышка настанет завтра же!

— Сорсерер очень ярко и точно выразил то, что я как раз собирался сказать, — усмехнулся Дамблдор, — поэтому я, как только получил донесение, сразу же отправил сову Фаджу, а вас всех созвал на совет, друзья мои. Выбор у нас невелик. Даже если Фадж и не будет тратить время на переговоры с дементорами, а сразу же сформирует несколько ударных кольдульонов, к этому моменту перевес дементоров уже будет достигнут. Как я уже говорил, — завтра будет поздно. Да и, к сожалению, ничего не остаётся, как признать, что Министерство Магии, наверняка, получив информацию сейчас, начнет действовать только послезавтра — после её перепроверки.

— Не доверяют! — грубо усмехнулся Хмури.

— Именно, — кивнул Дамблдор, — поэтому, как я уже сказал, выбор у нас невелик. Думаю, все прекрасно понимают, что завтра дементоров будет сложно остановить даже отборными силами магического сообщества, а я сомневаюсь, что в нынешних условиях объединятся все, кто сможет им противостоять. Что до послезавтра… — директор выдержал паузу, и его молчание было красноречивей любых слов. — Моё предложение простое: попытаться остановить их сегодня теми силами, которые у нас имеются.

Гарри не ошибся, подумав, что всех в кабинете как-то нехорошо затрясло. Даже Хмури, видимо, не совсем готовый к такому предложению, старчески ковыльнул к стулу и приземлился на него с чрезвычайно усталым видом.

— Твоё предложение очень необдуманно, — выдавил он Дамблдору, — одни мы — пусть даже и с нашими друзьями! — не сможем остановить азкабанских дементоров — это сумасшествие.

— Нет, сможем! — устало отмахнулся Дамблдор. — Хотя в одном ты прав, — предложение моё действительно необдуманно, — Дамблдор усмехнулся, — некогда было думать! Но я не собираюсь его навязывать.

Директор махнул в воздухе палочкой и посреди кабинета появился продолговатый чайный столик, сервированный на семь персон.

— Время до вечера у нас есть, — улыбнулся Дамблдор, — поэтому, думаю, целесообразно сесть и всё разумно обсудить за чашкой чая, тем более, что мы ждём ещё двух гостей.

— Хорошенькое дело — обсудить! — каким-то слишком высоким голосом пробормотал Фрик, подсаживаясь к столику, чтобы взять себе чашку. — В такое-то время…

— Именно в такое время, Сорсерер, поспешные действия и паника — первое, что ожидает от нас враг, — улыбчиво похлопал его по плечу Хмури — и Гарри аж передёрнуло от его улыбки. Но приятно поражало ещё и то, что на деле Хмури вдруг оказался вполне здравомыслящим человеком, а не шизанутым колдуном.

— Аластор прав, — резюмировал Дамблдор, — присаживайтесь, друзья мои. Я думаю, нелишним будет и представить кое-кого из вас друг другу: мы так поспешно собрались… Ну, Гарри, — директор широко улыбнулся, — известен всем. Сразу хочу пресечь возможные домыслы: я пригласил его, потому что он, благодаря Рэму, — Дамблдор снова улыбнулся себе в бороду, — владеет заклинанием из разряда высшей магии, известным как заклинание заступника. А у нас сейчас, как вы понимаете, каждый колдун, умеющий его творить, пускай и несовершеннолетний, но — на счету.

Дамблдор наспех перезнакомил Фрика с Сириусом и Лупиным, но не успел закончить фразу, как в кабинет вошли ещё двое колдунов в серых дорожных робах.

— А! — довольно булькнул Дамблдор, — Мундугнус, Арабелла! Входите; чаю? Будем знакомиться по-новой.

Оба колдуна были явно немолоды, но намного моложе Дамблдора. На вид им можно было дать лет по пятьдесят. Тот, кого директор назвал Мундугнусом Флетчером, весело скинул дорожную мантию и деловито начал жать всем руки, под рекомендации Дамблдора, причём, Гаррину руку задержал чуть дольше, чем следовало бы, и внимательно всмотрелся в мальчика. Это был высокий, даже великаноподобный, но уже начавший полнеть человек с угольно чёрными, почти как у Хагрида, бородой, усами и шевелюрой. На Хагрида он, впрочем, смахивал только ростом, да волосатостью. Из-под кустистых смоляных бровей проглядывали два синющих глаза, которые, как буры, сверлили окружающее пространство. Несмотря на столь грозную внешность, на поверку он оказался простодушным добряком и поминутно хохотал к месту и не к месту, поглаживая обеими ладонями выступавшее вперёд пузо.

Арабелла Фигг производила как раз обратное впечатление. Она лишь слегка кивала тем, кому её представляли, но не менее внимательно изучала новые лица, чем Флетчер. Гарри с удивлением оглядел приземистую пухленькую ведьму, которая умудрилась окинуть его взглядом так, что мальчик почувствовал себя коротышкой по сравнению с ней. Она действительно была очень невысокого роста, с прямыми, льняного цвета вьющимися волосами а её глаза-угли делали ведьму похожей на ещё более располневшую профессора Росток.

В итоге оба колдуна подсели за столик, тоже приняли в руки по чашке чаю, и включились в общий разговор. Как выяснилось, они оба были давними врагами Волдеморта и четырнадцать лет назад слыли одними из самых упорных его противников. По тому, как небрежно они разговаривали с Хмури, Гарри понял, что и Флетчер и Фигг — бывшие авроры.

— Сейчас не так важно само выступление дементоров, — задумчиво проскрипела Фигг, прерывая Хмури, которому не терпелось выработать окончательный план по усмирению стражников Азкабана, — важно понять, зачем оно Волдеморту. Только тогда мы примем верное решение.

Гарри показалось, что Снейп собирается что-то сказать, но тот только открыл рот и тут же его закрыл, встретившись взглядом с Дамблдором.

 — Разве не очевидно, зачем Волдеморту дементоры? — нетерпеливо отмахнулся Фрик. — Они такой ужас наведут на всю округу, что и магглы, и колдуны — всё смешается в один большой ком. Паника будет именно та, которой мы уже четырнадцать лет не видали!

— Тогда вряд ли Волдеморт стал бы ждать, пока дементоры накопят силы, — возразил Блэк, — он не станет радеть за их благополучие, и просто вытолкнул бы этих червей за пределы Азкабана. Я, кстати, так и не понял, почему он этого не сделал до сих пор. Много говорилось о том, что ему нужна была поддержка гигантских пауков, чтобы склонить дементоров на свою сторону, а я считаю, что они и без этого бы за ним пошли. Тут что-то ещё… Что-то другое. Пауки, я думаю, были просто для того, чтобы уронить престиж школы перед наступающим учебным годом. Да и не слышно их с тех пор… А вообще — представить себе страшно, что будет, если дементоры из Азкабана выпустят всех тех, кто там есть. Уж я-то знаю, какие фрукты там сидят!

— Какая разница, кто там сидит! — возмутился Флетчер, — Они давно уже психи ненормальные!

— А вот этого я бы не стал с такой уверенностью утверждать! — хмыкнул Сириус, и в его глазах зажглись недобрые огоньки. — Вы, мой дорогой Мундугнус, прекрасный аврор; и вашими стараниями наполнялся четырнадцать лет назад Азкабан. Вы видите перед собой человека, который провёл там двенадцать лет, кстати, — Сириус ещё раз ухмыльнулся, но как-то настороженно, — не без вашего участия.

— Нет, нет, не надо никаких извинений! — резко поднял он руку, когда Флетчер порывисто дёрнулся в своём кресле, — Мы с вами уже давно всё выяснили. Так вот. Не скажу, что заключение пошло мне на пользу, но я сохранил здравость мысли и колдовскую силу. И лично я не возьмусь поручиться за то, что некоторые сидящие в Азкабане колдуны и чёрные маги, сила которых в несколько раз превосходит мою, так легко сдались и сошли с ума! Они преисполнены желания мстить! Не забывайте — дементоры выпивают из душ только счастливые мысли. Я же очень сомневаюсь, чтобы мысль о мщении хоть для кого-то была бы счастливой…

— Ну, и кто, по вашему мнению, заслуживает внимания? — хмыкнула Фигг.

— Да, пожалуйста! — Сириус мельком глянул на Дамблдора — не уводит ли он разговор в сторону от темы — и, получив одобрительный кивок директора, продолжил, — вспомним хотя бы моих соседей, которые тоже содержались под специальной охраной: Долохов, Трэверс, Мульчибер… Первый у нас очень любил пытать магглов, второй просто потенциальный маньяк-убийца, — даже не понимаю, как сам Волдеморт не боялся в его присутствии за свою жизнь! Третий особо опасен и вы прекрасно помните, почему, особенно, вы, Мундугнус, — Мульчибер один из лучших специалистов по проклятию подвластья. Ещё стоит упомянуть всем известную троицу Памела Дженкинс, Доэвар Вильсон и Дурстон Мэн!

— Это те, которые уже после падения Тёмного лорда искали его? — поинтересовался Фрик.

— Именно, — кивнул Блэк, — и это те самые, которые в своём стремлении найти его как можно скорее до сумасшествия запытали Фрэнка и Нейли Лонгботтомов.

При этих словах все, присутствовавшие в комнате, помрачнели как грозовые тучи, сжались кулаки.

— И стоит вспомнить также, что Барти Сгорбс, просидев больше года, вполне отдавал себе отчёт в своих действиях и даже смог устроить нам в прошлом году такое, что мало не показалось. Думаете, те, другие, кого я назвал, способны были сойти в Азкабане с ума? — подытожил Сириус, со звоном ставя чашку выпитого чая обратно на столик.

— Вполне, — задумчиво произнёс Хмури, — но свихнуться они могли только на одном — на мести. Гарри, — вдруг обратился он к мальчику, — кто из Упивающихся Смертью аппарировал к Лорду в июне, когда он возродился? Ты — помнишь?

— Мальчик напряг память и начал перечислять всех, кого запомнил:

— Малфой, Крабб, Гойл, Эйвери, Нотт, Макнейр…

— Ну, Крабб сейчас уже не опасен, — успокоительно заявил Хмури. Мы с Артуром Висли согласовали этот вопрос, — он не в Азкабане, а в особой колдовской тюрьме строгого режима.

— А Макнейр работает в Министерстве! — яростно стукнул кулаком по столу Флетчер.

— Как видите, господа, почти вся старая гвардия Волдеморта теперь снова с ним, — поморщился Блэк, — что и требовалось доказать.

Дамблдор вдруг почтил своим вниманием Снейпа:

— Теперь, Северус, вы можете сказать то, что собирались, — проговорил он, откидываясь на спинку кресла, и тут же пояснил остальным, — пора объявить кое-что: Северус, с того самого момента, как всё это началось, по моему поручению был с Упивающимися Смертью, — как двойной агент. Не уверен, что он сможет вам рассказать много нового, но, безусловно, информация не окажется бесполезной.

— Всё, что здесь только что обсуждалось, — Снейп, с видом оратора, хрипло откашлялся и закутался в складки робы так, как будто его знобило, — отчасти верно. Но вы, господа, так и не сложили общую картину. Я попробую вам её нарисовать.

— В Министерстве Магии как думали, так и думают, что лорд Волдеморт никак себя не проявляет и уже неоднократно подтвердившийся факт о его возрождении воспринимается как басня или страшилка. Я же могу сказать, что он, вот уже полгода, ведёт активную работу по подготовке чего-то странного и, уж конечно, малоприятного. Сперва — нападение гигантских пауков на школу, затем — совершенно непонятное поведение магических существ, которые неожиданно покинули свои убежища и буквально стаями — я подчеркиваю! — стаями! — стали перемещаться по всей стране, как будто магбомба — не меньше — попала в самый центр Запретного леса. Министерство Магии просто с ног сбилось, накладывая заклятье забвения и выуживая из зверинцев единорогов, чарристоров и другое зверьё…

— В дальнейшем — нападение гигантов на Хогвартс-Экспресс. Я абсолютно ничего не имею против вас, — Снейп бросил взгляд на Фрика, — но толпу гигантов (а согласитесь, их, по нашим подсчётам, было около тридцати — целая толпа!) невозможно остановить силами двух полугигантов, одного антимага и десяти колдунов, пусть даже и преподавателей магической школы! Тем не менее, гиганты отступили. И это странно. Теперь, — давно ожидаемое восстание дементоров, которое почему-то задержалось чуть ли не на полгода!.. Что из всего этого следует — мне, как и вам, неясно. А между тем, дементоры здесь совершенно не являются ключевым звеном. Могу сразу сказать, что ни пауков, ни магических животных лорд Волдеморт с Упивающимися Смертью не обсуждал, хотя впоследствии всем, и мне в том числе, стало ясно, что это его рук дело. Почему отступили гиганты — не может понять даже Люций Малфой, хотя он один из самых близких к Лорду Упивающихся Смертью. Волдеморт вынашивает какие-то свои, никому не известные планы, и ни с кем из нас ими не делится. Он даже встречается с нами там, где сам определяет, мы ни разу не были в его убежище. Следует подумать над мотивами, которыми он мог бы руководствоваться, пока не произошла какая-нибудь непредотвратимая катастрофа. Что дело идёт к тому, я, лично, не сомневаюсь.

— Что же до Азкабана, то с ним всё совершенно понятно, и он как раз выпадает из этой нескончаемой головоломки: как правильно сказал мистер Блэк, — при этих словах голос Снейпа больше напоминал шипение, да и Сириуса как-то внутренне передёрнуло, — в колдовской тюрьме находится немало сторонников Волдеморта, вполне сильных для того, чтобы не поддаться разрушающему воздействию дементоров. Программа максимум состоит в том, чтобы их освободить, что и было объявлено недавно Упивающимся Смертью. Это же следует из рассказа Поттера об июньских событиях, — Снейп недобро зыркнул на Гарри, — если ему верить.

— Тех же, которые, как лично при мне сказал Лорд, «употреблению не подлежат», есть возможность попросту вооружить волшебными палочками и отправить на свободу. Уж они-то действительно натворят переполоху и, в самом худшем случае, полностью дискредитируют магическое сообщество в глазах магглов, если Министерство Магии не справится с наложением заклятия забвения. Мы станем гонимы всюду и вынуждены будем скрываться.

Свою речь Снейп говорил холодным и совершенно бесстрастным голосом, как будто его всё происходящее совершенно не касалось, и только по горячечному блеску в глазах можно было понять, как сильно он разгневан и обеспокоен. Когда он закончил говорить, в кабинете воцарилось продолжительное молчание. Затем Фигг неловко хмыкнула и обратилась к Снейпу:

— В логике вам не откажешь, профессор. Но почему тогда Азкабан не опустел этой ночью? Почему дементоры до сих пор там и превратили тюрьму в осаждённую крепость вместо того, чтобы просто исчезнуть из неё вместе с пленниками и копить силы для полномасштабного нашествия? Не обязательно ведь ждать подхода других дементоров там, где их вернее всего сотрут в порошок, если Министерство Магии обо всём узнает?

— Хороший вопрос! — по бледному лицу Снейпа поползла бессмысленная улыбка, — Но ответа на него я не знаю. А то, что знаю, что слышал и видел, я рассказал.

— Ответ на этот вопрос знаю я, — тихо сказал Дамблдор, и взгляды присутствующих обратились к нему, — лорд Волдеморт даёт нам шанс не допустить побега закоренелых преступников.

— Что за бред? — не выдержал Флетчер.

— Нет, не бред! — вдруг подал голос до этого молчавший Лупин. — Только теперь я начал понимать. Директор прав, Тёмный Лорд действительно дал нам шанс предотвратить эту катастрофу. Но там нас ждёт куча дементоров и, видимо, ещё какая-нибудь ловушка, потому что просто дементоров одолеть возможно.

— Именно, Рэм, — невесело отозвался Дамблдор, — Волдеморту, видимо, не так нужны его былые союзники, учитывая, что на свободе в данный момент их находится около двух третей и только одна треть — в Азкабане, да ещё и нелучшая треть: только некоторые попали туда, сохраняя верность Лорду, — остальных просто поймали как кающихся. И вспомните, господа, не так уж много их тогда удалось поймать!

— Причём, я так понимаю, что основным мотивом союза Волдеморта с дементорами не могло стать освобождение кучки Упивающихся Смертью, — это, скорее, побочная цель. И я уверен, что единственные узники Азкабана, кто по-настоящему его интересует, это Лестранги, но всем известно, что как раз они-то, кажется, и сломались, не выдержали — сошли с ума. Думаю, если это известно всем, это известно и Волдеморту. Остальные же заключенные — просто жертвы Упивающихся Смертью первого звена, которые их предали, чтобы самим спастись. Волдеморту до этих второстепенных не много дела, согласитесь.

Все в кабинете, посвященные в суть дела, согласно кивнули.

— Итак, я уже сказал — почти вся старая гвардия его ближайших приближённых уже при нём. Безусловно, находящиеся в Азкабане — это одни из лучших чёрных магов, за каждого из которых отдано хотя бы по одной жизни аврора, непохоже на то, что Волдеморт согласится пренебречь ими, но, думаю, раз дементоры изменили Министерству Магии, как раз этих колдунов в Азкабане уже нет. А остальных Лорд готов отдать магическому сообществу обратно. В обмен на наши жизни, разумеется. К тому же, он, как и мы, очевидно, полностью не уверен в том, что рассудок остальных заключенных в порядке.

— То есть он — что, ждёт, что мы туда заявимся, чтобы прихлопнуть нас как крыс в мышеловке? — изумлённо воззрился на директора Флетчер.

— Вы очень верно поняли, Мундугнус! — отрезал Дамблдор, — И лично я принял для себя решение: я отправляюсь в Азкабан.

— И я! — гаркнул Блэк.

— Я тоже, — присоединился Лупин.

— Я с вами, — тихо сказал Гарри, который, хоть и был вусмерть напуган грядущей перспективой попасть в лапы к дементорам, не желал оставаться в безопасности, когда лучшие его друзья будут умирать под стенами колдовской тюрьмы.

— Да вы что? — не выдержал Флетчер, глядя на них, как на умалишенных, — Дамблдор! От вас я этого никак не ожидал! Зачем идти на такой неоправданный риск? Дело не в трусости, а в том, что ваши жизни поставлены на карту будущей борьбы, если мы лишимся их — это равносильно потере ключевых козырей в колоде!

— А вы не думали, Мундугнус, — тихо парировал Дамблдор, — что та борьба, о которой вы только что так возбуждённо говорили, началась давно и сегодня вступает в одну из своих кульминаций?

— И, тем не менее… — начал было Флетчер, но Дамблдор перебил его:

— Дайте мне договорить, пожалуйста! Вы не понимаете, что предлагаете. Неужели, будучи в здравом уме, можно бездействовать в то время, как лорд Волдеморт готовится получить назад добрую четверть своего бывшего окружения? К сожалению, произошло то, чего я с самого начала боялся: Тёмный лорд набрал прежнюю силу, заручившись поддержкой гигантов и дементоров. Если произойдёт ещё и полное восстановление рядов Упивающихся Смертью ему будет крайне трудно противостоять.

— Я намеренно не употребляю слово «невозможно», — добавил он, оглядев нахмуренные лица собравшихся, — потому что считаю: пока мы вместе, ничего невозможного для нас нет и быть не может. Разумеется, мы были бы намного сильнее, если бы Министерство Магии не было так слепо. Оно вот уже полгода борется с разрозненными проявлениями активности чёрной магии, но не видит леса за деревьями и, думаю, не увидит и в ближайшем будущем. Ещё в июне, после Тремудрого турнира, каждый из нас понял или должен, вынужден был понять, что может рассчитывать лишь на несколько десятков, а не на несколько тысяч колдунов и ведьм, но именно это сознание должно было сделать каждого из нас сильнее. Не стоит обманывать себя, рассчитывая избежать лишних жертв сейчас: если предотвратить кровопролитие под стенами Азкабана, в дальнейшем мы столкнёмся с ещё более серьёзной угрозой. Разумеется, я никого не принуждаю к единственно верному, по моему мнению, решению, но, думаю, что все собравшиеся здесь, — Дамблдор серьёзно поглядел на Гарри и мальчик чуть заметно кивнул ему, — не остановятся перед надвигающейся опасностью только потому, что она возникла не в будущем, а именно сейчас. Каждый решает для себя, Мундугнус, — снова обратился он к Флетчеру, — половина из нас уже сделала выбор.

— А я и не говорил, что отказываюсь, — досадливо выплюнул Флетчер, — вы совсем не так меня поняли, Дамблдор. Уж мне ли бояться Упивающихся Смертью!.. Я просто размышлял о целесообразности вашего решения, но теперь вижу, что был абсолютно неправ. Мы, с Арабеллой, разумеется, присоединимся к вам.

В подтверждение его слов Фигг коротко кивнула оборотившемуся к ней Дамблдору.

— Со своей стороны, — хрипло заметил Хмури, — я отказываюсь верить в целесообразность или нецелесообразность решения Дамблдора: нам всё равно когда-нибудь придётся с этим столкнуться и лучше сейчас, чем позже, пока враг ещё не так силён. Если уничтожим сразу такое количество дементоров — дальше будет только легче. Я тоже отправляюсь.

— Поддерживаю, — коротко бросил Фрик, устало вытягиваясь на маленьком стульчике.

— Решение директора верно… — в свою очередь начал Снейп, но Дамблдор неожиданно улыбнулся и обратился к нему:

— А вас, Северус, я попрошу остаться здесь. Неизвестно, с кем нам сегодня придётся столкнуться под стенами Азкабана — может быть, это будут не только дементоры. Нецелесообразно, чтобы вас видели, ведь вы только утром вернулись оттуда. И, хотя ваша помощь была бы неоценимой, лучше останьтесь в Хогвартсе.

— Как вы сочтёте нужным, — отчеканил Снейп, без малейшего движения на лице.

— Ну, вот мы и приняли решение, — грустно улыбнулся Дамблдор, — теперь предлагаю выпить ещё по чашке чая и — в путь.

— Я хочу, чтобы ты знал, — хрипло просипел Сириус на ухо Гарри, — я был против твоего участия в этой заварухе, но Дамблдор и Хмури настояли. Говорят, ты достаточно подготовлен…

Дальнейшее чаепитие и сборы заняли около часа. Особое место отвели обсуждению стратегии после логичного вопроса Лупина о том, что Дамблдор планирует делать с дементорами.

— Ведь заклятие заступника позволяет лишь отогнать дементоров, директор, — серьёзно заметил Лупин.

— Ты совершенно прав, Рэм, — невозмутимо ответил Дамблдор, — но абсолютно не имеешь представления о том, что даёт заклятие, усиленное многократно. Здорового дементора, действительно, нельзя убить, но можно лишить силы, а уж потом разбираться, что делать дальше. Я уже разослал сов по всей Англии. Когда мы будем у Азкабана, надеюсь, туда аппарируют ещё несколько десятков наших друзей. Вместе мы сможем сотворить не заступника, а обыкновенную обезоруживающую волну, которая не оставит от дементоров и пыли. Если, разумеется, они не приготовили нам какой-нибудь сюрприз, что, думаю, всё же маловероятно. Скорее всего, после дементоров нас просто будут ждать вооруженные узники Азкабана… Кстати, на этом этапе, Гарри, — обратился он к мальчику, — тебе будет лучше останься снаружи, на территорию тюрьмы не входи.

— Посмотрим по обстановке, — ответил за мальчика Сириус.

На остальные сборы ушло совсем уж немного времени, но когда процессия из восьми человек вышла из замка, солнце уже побагровело и начинало закатываться за верхушки деревьев Запретного леса.

— Надо торопиться! — просипел Хмури, — Если память мне не изменяет, в Азкабане около тысячи дементоров. Волдеморт безусловно не станет заботиться об их сохранности, но сделает всё, чтобы как можно скорее увеличить их число: чем больше дементоров, тем больше нас поляжет под Азкабаном! Если не обернёмся за ночь — завтра их будет минимум вдвое больше!

В этот момент на плечо Дамблдору села большая пёстрого окраса сова. Директор быстро отвязал от её лапки письмо и сова, ухнув, улетела к Западной башне, в совяльню.

— Как я и говорил, так оно и есть, — осуждающе покачал головой Дамблдор и вслух прочитал:

Директору Школы колдовства и ведьминских искусств Хогвардс, кавалеру…

— Так, это можно смело пропустить, — досадливо поморщился директор. — Ага, вот и суть!..

Дамблдор!

Получил ваше письмо и весьма удивлён. К нам такой информации не поступало. Срочно проверяем, если что — извещу вас завтра. Может быть, ваш источник ненадёжен?

С уважением,
Министр Магии, Корнелий Фадж.

— Да-а! — протянул Блэк, — давненько я не встречался с таким идиотизмом! У него под носом шуруют дементоры, а он проверяет, перепроверяет…

— Всё это, опять же, свидетельствует только о том, Сириус, что мы можем рассчитывать только на самих себя, — спокойно произнёс Дамблдор и одним взмахом волшебной палочки превратил письмо Фаджа в пепел, развеваемый ветром.

Гарри пребывал в странном состоянии энтузиазма и одновременно страшного напряжения. Не то, чтобы он уж очень сильно боялся той тысячи дементоров, которая засела в Азкабане. Просто ему было очень странно представить себе горстку колдунов, собравшихся не только померяться силами с той сворой тёмных существ, которая уже более полувека удерживала в стенах колдовской тюрьмы самых опасных и страшных преступников, но и победить её. И, тем не менее, именно часть этой горстки сейчас шагала бок о бок с ним, тихо переговариваясь и, кажется, не особо волнуясь.

— Трусишь, Гарри? — тихо подтолкнул его крёстный.

— Нет, не особо, — ответил Гарри и понял, что ничуть не слукавил.

— Хорошо, — Блэк удовлетворённо почесал переносицу, стараясь показать Гарри, что вполне бодр и спокоен, — абсолютно ничего сверхъестественного нет в этих дементорах, просто у них особая сила. Страхом берут. Будь у меня в Азкабане палочка — они бы ко мне и на расстояние Большой Стены не подошли. Кстати, я тут слышал: ты ещё и антимаг, оказывается, в довершение ко всему?

— Есть такое, — неохотно поделился Гарри, — но пока нигде особо не применял.

— И не стремись, — наставительно пробубнил Сириус, — не доверяю я этой невербальной магии: всё же, когда сжимаешь в руках палочку, как-то спокойнее.

— Сириус, — встрепенулся Гарри, вдруг вспомнив часть истории Хогвартса, которую бедная Гермиона уже пять лет безрезультатно пыталась вбить в них с Роном, — а как же мы попадём в Азкабан? Ведь из Хогвартса нельзя аппарировать!

— Нельзя, — подтвердил Блэк. — и с помощью портшлюса нельзя сюда попасть… разве только сам портшлюс будет наколдован в Хогвартсе, — и он хитро подмигнул Гарри.

— Значит, портшлюс? — догадался мальчик, и крёстный ещё раз утвердительно кивнул.

Путешествовать действительно пришлось с помощью портшлюса. Миг — и Гарри уже с удивлением разглядывал окружающий их пейзаж. Колдуны очутились на высокой горе, — одной из возвышенностей, которыми местность была небогата. Вообще же пейзаж был совершенно пустынный. Как раз та гора, на которой они стояли, круто обрывалась в море, и рокот от соприкосновения стихий разносился по всему скалистому берегу, который тоже крутым обрывом уходил вниз. Открытое пространство насквозь продувалось резким, почти зимним ветром, и Гарри невольно про себя поблагодарил Лупина, который настойчиво посоветовал ему захватить мантию. Впрочем, даже мантия не спасала от дикого, леденящего холода, который буквально пронизывал всё тело. Гарри буднично оглядывался вокруг и вдруг вздрогнул, увидев невдалеке, посреди небольшой бухточки, образованной телами двух гор, средних размеров остров. Холод стал невыносимым и мальчик задрожал. Неизвестно, весь ли остров был занят тюрьмой, но та его часть, которую Гарри мог видеть, была полностью закрыта крепостной стеной, высившейся над морем.

— Прибыли! — мрачно сказал Блэк, тоже поёжившись, но — видимо, — от воспоминаний.

— А вот и они! — не менее мрачно заметил Хмури, изуродованной рукой указывая на остров.

Приглядевшись, Гарри понял, о чём Шизоглаз говорит: повсюду, насколько хватало глаз, остров кишел чёрными точками.

— Дементоры! — выдохнул Фрик, — Времени не теряли, все выползли!

— Не думаю, что все. Но меня больше интересует, там ли узники, — заметил Лупин, — не мешало бы знать это.

— Они там, Рэм, — сухо ответил Дамблдор, — им некуда было деться за полсуток, а до этого всё здесь разведал Северус. Разве что пара-тройка пропала…

В этот момент невдалеке послышался чей-то призывный крик. Потом ещё и ещё один. Со всех сторон к той возвышенности, на которой они стояли, стекались фигуры в серых дорожных робах. Это были колдуны и ведьмы различного возраста, которые когда-либо участвовали в борьбе против чёрных магов. Некоторые привели своих учеников, многие из которых были немногим старше Гарри.

— Сколько нас? — деловито осведомился Дамблдор.

— Около двух с половиной сотен, по примерным подсчётам, — глухо отозвался высокий белобрысый колдун, до боли знакомый Гарри.

— Я очень рад, Амос, что и ты здесь, — растроганно выдохнул Дамблдор и обнял пришельца.

Амос Диггори, бледный как полотно, наскоро перездоровался со всеми и Гаррину руку задержал.

 — Отомстим им за Седрика, а, мальчик мой? — тихо сказал он Гарри, наклонившись к нему.

— Я с вами, мистер Диггори, — так же тихо ответил ему Гарри, стараясь унять невесть откуда появившуюся и судорожно сжавшую горло боль.

— Пора! — оборвал все разговоры близко подступивших к ним людей Дамблдор, провожая глазами закатывающееся за горизонт солнце, — Нет времени! Я думаю, все меня слышат. Если кто не слышит — пусть ему передадут. Тактика обычная, — попробуем зажать их в кольцо, а потом истребить. Главная задача — не дать разбежаться заключенным, но, боюсь, дементоры, в случае нашего перевеса, сделать могут только одно: выпустить их. Тогда всем быть особо осторожными и на невооруженность узников не рассчитывайте. Удачи!

Сказав эту короткую речь, Дамблдор первым двинулся вперёд, но, подойдя к обрыву, вдруг обернулся и задумчиво воззрился на толпу колдунов.

— Пора кое-что исправить, — громко сказал он и вдруг поманил к себе Блэка, — Подойди сюда, Сириус.

Колдуны возбуждённо загалдели, когда Блэк поднялся на возвышение: в суете на него мало кто обратил внимание, зато теперь все увидели, кто к ним присоединился. В толпе немедленно начали набирать силу возмущённые и изумлённые крики, несколько колдунов решительно засучили рукава и шагнули к Дамблдору, но тот жестом остановил их.

— Уже давно пора прояснить эту ситуацию, друзья мои! — мягко продолжил он, — Пора объявить, что Сириус Блэк не является предателем, что он попал в Азкабан совершенно незаслуженно. Более того, я заявляю, что он пользуется моим полным доверием и вот уже полгода помогает мне предпринимать действия против Тёмного Лорда. Он, так же, как и мы с вами, ненавидит его и его приспешников. Он будет бороться с нами бок о бок, и я не хочу, чтобы хоть кто-нибудь из нас неуважительно отнёсся к нему. Об обстоятельствах, при которых выяснилась невиновность этого человека, я поведу разговор позже, — сейчас нам не до этого. Теперь прошу собраться и выступить сообща против общей угрозы.

Дамблдор выразительно окинул толпу рентгеновским взглядом, словно выясняя, не хочет ли кто-нибудь оспорить его слова, но все молчали. Директор удовлетворённо кивнул головой и вдруг сиганул с обрыва вниз. Следом за ним последовали другие колдуны, по молчаливому согласию признавшие первенство Дамблдора.

— Прямо-таки, ударный кольдульон! — возбуждённо хмыкнул Флетчер, шедший рядом с Гарри и Сириусом, нарушая повисшее молчание.

— Послушай-ка, Гарри! — тронул мальчика за локоть Блэк, — Когда будем прыгать, достань волшебную палочку и произнеси Вингардиум левиоса! — сможешь ходить по воде, и это замедлит падение. Учти, когда подойдём к острову, вперёд не рвись — чем плотнее мы друг к другу будем, тем лучше. Вообще идеально было бы, если б мы встали в прямую линию, но этого, скорее всего, не получится. Когда увидишь, что все колдуют заступника, сделай то же.

Гарри кивнул. Они вместе спрыгнули с обрыва, но, после того, как Гарри произнёс заклинание, он медленно приземлился на водную поверхность, Сириус оказался в нескольких метрах от него, и они успели преодолеть половину расстояния до острова, прежде чем крёстный снова оказался рядом с мальчиком. Гарри оглянулся назад, но никого не увидел: колдуны постепенно вытягивались в единую линию, полукругом подвигавшуюся к острову, впереди, отдельной группой, двигалось тридцать-сорок колдунов во главе с Дамблдором. Небо быстро темнело. Когда стали различимы причудливые узоры, высеченные на каменных стенах Азкабана, Гарри увидел, что остров действительно кишмя кишит дементорами. С горы это выглядело куда более обнадёживающе. А теперь, когда они ступили на землю острова, глаза разбегались в бессилии подсчитать численность того улья, который собой представлял Азкабан. И Гарри легко преувеличил бы размеры той опасности, которая чернела у стен тюрьмы, если бы точно не знал, что дементоров около тысячи.

Завидев, а точнее, видимо, учуяв приближающихся колдунов, дементоры повели себя более чем странно. Они как будто замерли на месте, причем все — в одинаковых позах: как вытянувшиеся по струнке статуи. И вдруг заскользили по направлению к колонне. Тут же Гарри услышал знакомый призывный голос Альбуса Дамблдора, рядом с которым уже стояли Амос Диггори и Шизоглаз Хмури. Похоже, они собирались клином врезаться в толпу дементоров и рассечь ее надвое.

— А если они ударят по флангам?! — заорал рядом Сириус, но Дамблдор и сам, похоже, прекрасно представлял себе ситуацию; он резко отмахнулся от Диггори, что-то быстро говорившего ему, поднял палочку и выстрелил серебристым светом в сторону дементоров, надвигавшихся со стороны Азкабанских стен. Следуя его примеру Гарри поднял палочку, сосредоточился и заорал:

— Экспекто патронум!

Его крик потонул во множестве голосов, произнесших на одном дыхании то же самое, и прекрасный ветвисторогий олень Гарри исчез в серебристой массе единорогов, троллей, огромных всадников и многих, многих других животных и людей, единым махом отправившихся защищать от буквального воплощения страха колдунов, которые не отступали и перед самыми ужасными порождениями тьмы. Впереди всей огромной серебристой массы летел большой — намного больше, чем Гарри когда-либо видел! — сияющий феникс Дамблдора. Но прошла какая-то секунда и феникс тоже слился с нестерпимо блестящей серебряной волной, в которой бесформенно растворились многочисленные заступники. Волна, набирая скорость, понеслась навстречу скользившим дементорам и с оглушительным свистом поглотила их. Когда она схлынула, Гарри увидел, что всё пространство впереди усеяно чёрными телами, но движения нигде не наблюдалось. Колдуны, шедшие впереди, бегом устремились к стенам Азкабана, по усеянному телами дементоров берегу. Дамблдор снова взметнул палочку…

Несколько раз волна серебряных заступников накрывала ужасных созданий, и снова Гарри слышал четко и сухо отдаваемые Дамблдором приказы, еле слышные на отдалении. Но, едва мальчик подумал, что сражение подходит к концу, страшные, нечеловеческие крики донеслись с правого края шеренги — дементоры, оттесненные к флангам, начали организованное наступление. От их собратьев, поверженных перед Азкабаном, принеслись, прилетели и прибежали заступники, которые, достигнув своих хозяев, немедленно растворялись в воздухе. Гарри с Сириусом оказались в самом центре правофланговой колонны, и тут мальчик увидел то, от чего леденящий холод поднялся в нём почти до самого горла, а сознание поползло белыми пятнами.

Всего лишь в нескольких десятках метров от него копошилось огромное множество дементоров, среди которых изредка мелькали мятущиеся фигурки людей. Гарри воочию видел, как два дементора, обхватив низенького пухлого колдуна, сбросили капюшоны и приложили ко рту бедняги свои ужасные беззубые рты. Крик обездушиваемого человека сливался с криками других, которых в этот момент подвергали тем же мукам. Едва дементор своими ужасными губами присасывался ко рту жертвы, крик обрывался, как обрывалась навсегда и жизнь несчастного. И так повсюду, насколько хватало глаз, омерзительные чёрные фигуры скидывали капюшоны, и новый крик вливался в неизбывный хор предыдущих.

Сквозь заволакиваемое белым туманом сознание до Гарри донёсся голос Сириуса:

— Палочки наизготовку! Приготовиться ещё раз заклинать! Три, два, один!!!

— Гарри! Гарри! — орал ему в ухо Сириус, — ещё раз, Гарри!!

Мальчик с трудом понял, чего от него хотят, но, пошатнувшись, снова поднял палочку.

— Экспекто патронум!! — взревел он.

— За мно-ой! — прозвучал почти рядом голос Фрика, сразу же потонувший в крике нескольких десятков колдунов.

И снова серебристая волна понеслась навстречу дементорам, настигавшим последних колдунов, так несчастливо оказавшихся крайними в колонне, когда на неё обрушились азкабанские стражники. Ещё секунда — и с множеством чудовищ было покончено. Только что подбежавший серебряный олень наклонил голову, словно приветствуя Гарри, и растворился в тягучем вечернем воздухе. Но дементоры все еще не были разбиты. По лицу Гарри тек пот, Сириус толкал крестника в бок и что-то надсадно кричал, тело мальчика сковал страшный холод… Он больше не может, не сможет… Колени Гарри подогнулись и его вырвало…

Гарри не знал, сколько времени он был без сознания, но, видимо, очнулся довольно быстро. Сзади него облегчённо вздохнули и другие колдуны: видимо, дементоров постигла неудача. Сознание всё ещё шло пятнами, желудок вертелся вокруг позвоночника, ноги болели и по лбу катились крупные капли пота. Гарри с трудом открыл глаза и увидел, что не он один стоит на коленях.

— Ничего, Гарри!.. — послышался с правого боку тихий измождённый голос Сириуса, — Мы их одолели, всё позади…

Но всё было отнюдь не позади. Едва отдышавшись, Гарри усилием воль поднял глаза и посмотрел туда, где недавно копошились полчища чудовищ. Земля впереди была густо усеяна бесформенными кучами — телами дементоров, но самым ужасным было то, что среди чернеющей массы поверженных нелюдей дико прыгали, падали и ползали несколько десятков серых фигур. К ним уже подбегали абсолютно такие же серые, но только — с душами.

— Боже!.. — прошептал Сириус, — около двадцати! Нет! Больше! Намного больше…

— Да, мой друг! — раздался где-то совсем близко странный, непомерно усталый голос Дамблдора. — Потери немалые…

Гарри бухнулся на землю и поднял глаза вверх. Над ним и вправду стоял директор, сжимающий в руке волшебную палочку. Дамблдор выглядел сильно одряхлевшим, как будто за несколько минут постарел лет на десять.

— Я ничего не смог сделать, Гарри!.. — грустно прошептал он, поймав взгляд мальчика. — Иначе было просто нельзя…

— Бросьте, Дамблдор! — сердито сказал Хмури, неожиданно появившийся из-за спины директора. — Никто не виноват! Война — это война, она без жертв не бывает… Хорошо еще Фрик с Лупиным вовремя подоспели… Куда, интересно, они делись?.. Правда дементоры никогда так организованно не воевали. У них даже мозгов нет, одни рефлексы!.. Такое впечатление, что они либо долго к этому готовились, либо кого-то слушались…

Сириус, только что поднявшийся с земли, тоже выглядел неважно, обычно бледное лицо его стало необычайно изможденным.

— А то мы знаем, как воюют дементоры! Не смешите, Аластор… Теперь надо разобраться с тюрьмой, — слабо проговорил Дамблдор. — Гарри, я пойму, если ты останешься здесь.. Но тебе, Сириус, надо пойти с нами.

Блэк кивнул.

— Я тоже пойду, — твердо и упрямо сказал Гарри, с трудом поднимаясь на ослабевшие ноги.

— Ничего другого я от тебя и не ожидал!.. — полуулыбнулся Дамблдор, отдалённо напоминая этой улыбкой себя прежнего, — до Азкабана.

— На-ка! — выдавил из себя Сириус, подавая Гарри половину плитки шоколада, когда они взбирались по склону к воротам колдовской тюрьмы.

Гарри жадно запихнул в рот сразу всё и почувствовал, как тепло разливается по жилам, проникая в каждую клеточку тела. Тут и там, по дороге, они встречали мелкие группки колдунов, стоявших кругами. В центре между ними, в лучах серебряного света метались дементоры.

— Добивают остатки, — пояснил Блэк на вопросительный взгляд Гарри, — а в Азкабане, по-видимому, всё спокойно, не то давно бы уже узнали. Но нам бы надо торопиться, Дамблдор что-то уж слишком ушел впе…

Договорить он не успел, потому что из-за ближайшего угла на них выплыл дементор в оборванном плаще. Не сговариваясь, Сириус и Гарри подняли палочки. Из палочки крёстного заструился серебристый свет, и в его лучах, сопровождая красавца-оленя, навстречу дементору понесся медведеподобный пёс. Отмороженное исчадие ада покачнулось под напором сразу двух заступников и, издав странный, задавленный писк, плашмя рухнуло на землю. Сами заступники, тем временем, уже исчезли.

— Гарри, Сириус! — позвал из-за дальнего угла голос Дамблдора, — где вы застряли?

— Так, приводили в порядок парадный двор! — хмыкнул Блэк, не убирая, впрочем, палочку.

Огромные ворота Азкабана были растворены настежь. За ними открывался вид на небольшой внутренний двор, венчаемый разнообразными постройками, составлявшими единое здание тюрьмы.

— Большая часть находится под землёй, — угрюмо сообщил Сириус, перехватив удивлённый взгляд Гарри.

Тюрьма и вправду поражала масштабами и несогласованностью построек. Впечатление складывалось такое, как будто строители совершенно не заботились ни о законах физики, ни о создаваемой панораме. В целом, Гарри мог бы привести только один пример подобной архитектуры — дом Висли, Пристанище. Уж на чём только держались верхние этажи тюремных построек, накренившиеся градусов на шестьдесят и более к земле! Примечательным фактом было и то, что у каждого здания без движения валялось пять-шесть тел, скрытых чёрными и серыми плащами.

— Значит, кого-то они всё же успели выпустить! — мрачно констатировал Блэк.

— Да, но, в целом, все узники верхнего яруса на месте, — успокоено произнёс Дамблдор, только что выбравшийся из ближайшего здания. — Не уверен, правда, что уже обезоружили всех, но, видимо, дементоры слишком понадеялись на свой ударный манёвр и вооружили не больше десятка — не успели…

— Да уж, — зло выплюнул Сириус, пиная близлежащего дементора, который даже и не подумал от этого пошевелиться, — понадеялись… И не совсем зря… Никакого особого сюрприза они нам не приготовили — просто и примитивно рассудили! А мы-то полдня рассуждали!..

— Профессор Дамблдор, — Гарри вдруг сильно обеспокоила только что пришедшая в голову мысль, — а что дальше будет с дементорами? Ведь они только потеряли силу, значит, полежат немного и могут встать!..

— Могут, — подтвердил Дамблдор, — но этого им точно не позволят: к тому времени их уже уничтожат. Думаю, ещё суток двое они точно пролежат без малейшего движения, а за это время мы о них позаботимся. Нельзя, конечно, убить здорового дементора, но вот обессиленного вполне возможно, хотя, разумеется, придется потрудиться. — В глазах Дамблдора зажглись недобрые огоньки, — Но не выпускать же их где-нибудь за сотни миль отсюда!..

— Ладно, — директор встрепенулся, как будто упустил что-то важное, — я вот что хочу сделать… Сириус, Гарри не следует здесь оставаться, да и тебе, я вижу, не по себе. Лучше отправляйтесь обратно в Хогвартс, исходный портшлюс, я думаю, сможешь снова наколдовать?

Сириус утвердительно мотнул головой.

— А как же вы, профессор? — заволновался Гарри, — Неужели же вы тут останетесь?

Само место наводило на мальчика ужас, и он теперь прекрасно понимал, почему Азкабана боялись даже самые отпетые преступники: даже воздух здесь был пропитан страхом, оставшимся в наследство от дементоров.

— Увы, мой мальчик! — директор печально покачал головой, — Надо присмотреть за заключенными и самоорганизоваться на тот случай, если появятся другие дементоры. Не отдавать же им Азкабан после того, как мы такую цену заплатили… — Дамблдор осёкся, — Будем надеяться, что завтра Фадж всё же пришлет сюда пару кольдульонов, и люди смогут отдохнуть — сову я уже ему отправил.

В этот момент из сгустившихся сумерек, повсюду уже разрываемых светом факелов, появился Мундугнус.

— Арабелла убита, — без предисловий бухнул он, глядя прямо в глаза Дамблдору.

— Убита или… — осторожно спросил Дамблдор.

— Или…

— Сорсерер? Рэм? — не унимался директор.

— Они все в порядке, — сорвавшимся голосом ответил Флетчер и исчез в темноте также неожиданно, как и появился.

— Тяжело ему… — Дамблдор посмотрел сквозь свои полумесяцы вслед удаляющимся шагам и снова обернулся к Гарри и Сириусу, — найдите, если сможете, Рэма и отправляйтесь в школу. Завтра я в любом случае вернусь, как бы то ни было. Лучше всего, переночуйте в госпитале — мадам Помфри о вас позаботится, да и тебя, Сириус, лучше никому не показывать, — добродушно прибавил он.

— Мы поняли, — хрипло ответил Блэк и они, попрощавшись с Дамблдором, отправились на поиски Лупина.

Они нашли его недалеко от Азкабанских ворот, сидевшим на корточках… Далеко над кромкой моря багровела четвертинка солнечного диска. Повсюду в полумраке сновали люди, спотыкаясь о беспорядочно валявшихся дементоров. Лупин даже не обратил внимание на подошедших: он молча провожал глазами последние лучи солнца, бессмысленно вертя в руках какой-то кусок желтого металла..

— Что это у вас, профессор Лупин? — не удержался Гарри.

— Что, Гарри? — Лупин точно очнулся от сна, — ах, это… Да ничего особенного, нашёл там, за главной стеной… Наверняка, что-нибудь из того мусора, который вечно тащили сюда дементоры… — он глубоко вздохнул и снова бессмысленно уставился на полоску горизонта.

— Пойдем, Рэм, — не надо себя винить ни в чём… — неуклюже попытался ободрить друга Сириус. Он хотел ещё что-то сказать, но, видимо, передумал.

Они втроём наколдовали портшлюс и вернулись в школу, после чего втихаря прокрались в госпиталь. Мадам Помфри, оглядев их дикие, в один момент исхудавшие лица, пришла в неописуемый ужас и немедленно затолкала в каждого по огромной порции шоколада. Каждому была выделена кровать, с немедленным приказом занять её.

— А знаешь что, Гарри? — усмехнулся Сириус, когда они уже лежали в полной темноте, прислушиваясь к слабому храпу Лупина.

— Что, Сириус? — сонно пробормотал мальчик.

— Я уже чёрт знает сколько не проводил ночь на настоящей кровати, вот что! — насмешливо буркнул Блэк и сам провалился в бездонную дыру сна без сновидений.