Глава 6. Летая с Гарри
Драко сидел на полу, всецело поглощенный свитком пергамента, на котором лихорадочно записывал обрывки роящихся в голове мыслей. Он был так увлечен, что даже не заметил вошедших в дом людей. А обратить на них внимание стоило — тогда бы он моментально сообразил, что резко смолкнувший смех является крайне зловещим знаком.
— Драко Малфой! Что произошло с моим домом?! — от неожиданности Драко вздрогнул и погрозил Джинни пальцем.
— Нельзя ли потише? А то они проснутся и довершат разгром. Мне жаль твоего дома, но уверяю: все это было сделано ради доброго дела, — это отнюдь не успокоило Джинни, и она разразилась потоком ругани, тем более впечатляющим, что лился он тихо и спокойно. Видимо, став матерью, младшая из Уизли овладела невероятным талантом выражать даже самый сильный гнев в спокойных тонах. Драко почувствовал, что краснеет: ему, правда, уже не раз доводилось видеть взрывы знаменитого уизлевского темперамента; случалось и самому становиться его жертвой во время частых стычек с Роном в старые добрые времена, но в исполнении Джинни это звучало куда более впечатляюще. Так что когда миссис Поттер начала выдыхаться, Драко вздохнул с облегчением.
— И не думай, что тебе удастся так легко от меня отделаться, Малфой. Будешь убирать весь этот беспорядок сам, даже без помощи домовых эльфов, — Джинни прожгла его тяжелым взглядом. Драко ответил ей тем же, а затем оглядел комнату в поисках поддержки. Эдвин вновь изучал носки своих туфель все с той же патентованной ухмылкой на лице. Его рука покоилась на талии жены, которая (талия, а не жена) изо дня в день увеличивалась в размере по мере роста ребенка, ждущего своего часа в материнской утробе.
— Спасение утопающих — дело рук самих утопающих, — нараспев произнесла Патрисия Де-Портер, и Драко понадобилось несколько секунд, чтобы осознать смысл этой странной фразы: никто не станет сегодня для него щитом, прикрывающим от гнева Джинни. Впрочем, та, к его нескрываемой радости, уже почти успокоилась, и теперь Драко не терпелось поделиться своими мыслями с братом и сестрой Уизли, поскольку без их помощи ничего не получится. Однако в интересах безопасности придется подождать, пока уйдут Де-Портеры: хоть он и полностью доверял Эдвину, но вопрос был настолько серьезен, что посвящать в детали плана следовало только тех, кому предстоит его осуществление.
— Сколько еще?.. — Драко решил элегантно сменить тему, что позволило ему замять вопрос о халатном отношении к своим обязанностям по сбережению дома от детей. Джинни раскрыла, было, рот, чтобы сделать еще одно язвительное замечание в адрес незадачливого няня, но вместо этого молча закатила глаза и отправилась собирать разбросанные ровным слоем по комнате игрушки.
— Четыре месяца, — просияла Патрисия.
— И кого ожидаете?
— Знаю, это старомодно, но мы решили не выяснять пол ребенка заранее.
— Тоже вариант. Ну, тогда уж не обижайтесь, если мне придется покупать подарок в последний момент.
— Уверена, что он в любом случае будет сделан с таким же вкусом и утонченностью, что и подарки на нашу свадьбу.
Драко улыбнулся, вспомнив презенты, преподнесенные молодоженам, — один прилюдно, другой наедине. Первый представлял из себя витиевато разукрашенный конверт с короткой пометкой: «Патрисия, не сомневаюсь — это понадобится тебе в самое ближайшее время». Внутри лежал рекламный буклет магловского психоаналитика («Акция — первый сеанс бесплатно!»). Чинный ход свадебного приема нарушился взрывом хохота, когда Эдвин выхватил у жены листок бумаги и начал громко зачитывать напечатанные витиеватым шрифтом предупреждения о возможных проблемах, которые могут возникнуть, если для лечения будут прописаны психотропные препараты. Все хохотали до слез, а когда Эдвин дошел до фразы: «Побочным эффектом определенных лекарств может стать сексуальная легковозбудимость», Патрисия закрыла лицо руками, и с ней началась форменная истерика (буклет, заметим, был подлинным — Драко потратил немало времени, пока нашел психоаналитика, психованного настолько, чтобы бесплатно обслуживать пациентов, пусть даже и только один сеанс…).
Второй подарок Драко вручил перед самым началом свадебной церемонии — из опасения, что Эдвин может расплакаться. Он оказался прав: скульптура, не оконченная когда-то Дженнифер, вызвала у ее брата всплеск эмоций, несомненно, стоящий той немалой суммы денег, что потратил Драко на поиски и оплату труда самого лучшего мастера… Незадолго до своей трагической гибели Дженнифер начала лепить бюст старшего брата, которого буквально боготворила. В последние месяцы жизни она пыталась найти способ замириться с ним — Эдвин категорически возражал против ее отношений с Драко, и бюст задумывался в качестве подарка брату. Дженнифер погибла, так и не успев завершить работу, но Драко не пожалел денег и после долгих поисков нашел все же скульптора, стиль которого походил на ее…
— Между прочим, вы не находите, что волшебный мир куда более консервативен, чем магловский? — Драко решил продолжить светскую беседу, но выбрал неудачную тему и понял, что последнюю фразу произносить не стоило. Его суждения о социологии магического мира должны были показаться детским лепетом Патрисии, которая работала в музее и занималась научной деятельностью именно в этой области. Она могла, наверное, не сходя с места прочитать солидную лекцию о культурных различиях между двумя обществами, но на этот раз Драко спас Эдвин, заявивший, что зверски устал и хочет домой. Рон и Гермиона обняли Де-Портеров перед уходом.
Не успела захлопнуться входная дверь, как Рон произнес:
— Я знаю, что ты умираешь от желания рассказать нам что-то важное — еще немного, и оно носом пойдет… Давай, колись.
Драко посмотрел на Гермиону и решил, что ее помощь им тоже понадобится, хотя она, как и Джинни, больше не являлась действующим аврором. Посерьезнев, Драко сел и знаком предложил Рону сделать то же самое. Джинни почувствовала, как изменилась настроение друзей, и тоже села, моментально позабыв про разгром в доме.
— Джинни, малыш Сириус подкинул мне вечером блестящую идею. Мы не могли найти Элизабет, чтобы уложить ее спать, и сделали вид, что играем с чем-то, нужным ей…
Рон озадаченно нахмурился, но спустя секунду его лицо озарила догадка:
— Сдохнуть можно!
— Именно, — с улыбкой подтвердил Драко.
— Мы потратили годы на поиски, поиски и опять поиски красноглазого ублюдка. И ведь знали же прекрасно, что он должен, блин, что-то кушать и где-то, пардон, справлять другие естественные надобности, однако это никак не помогало, и мы всегда были на шаг позади. А теперь пусть он за нами погоняется — для разнообразия. Черт, ну почему я не додумался до этого?! — с досады Рон был готов колотить себя кулаком по лбу.
— Итак, — Джинни взглянула на Драко, — ты говоришь, что поскольку мы не можем найти Волдеморта, надо заставить его самого придти к нам. Что или кто будет наживкой?
— Я хочу надеяться, что это будет все же «что», — это была первая фраза Гермионы за все время обсуждения. — Ты ведь не думал сделать наживкой человека?..
Драко не ответил, а просто поднялся, подошел к стене и снял с нее колдографию. Он долго вглядывался в нее, а затем показал Рону и Гермионе:
— Вот ключ, — Рон посмотрел на картину. Джинни тоже — с некоторым недоумением.
Колдография была сделана в конце первого года обучения Рона в Хогвартсе. Трио… Одиннадцатилетние, до невозможности юные и невинные, Рон, Гермиона и Гарри оживленно махали руками со снимка. Стоящая в центре Гермиона казалась юной принцессой в окружении двух энергичных пажей.
— Тогда он тоже пришел, помните? Я был в бешенстве, когда вы, гриффиндорцы, получили так много баллов… и всё из-за какого-то паршивого камешка.
— Значит, я должна заняться исследованиями, которые выглядели бы достаточно убедительными, чтобы все поверили в наше намерение воссоздать философский камень? — тихо спросила Гермиона, не отрывая взгляда от колдографии.
— Да. И когда Волдеморт узнает об этом, он придет за ним и попадет прямо нам в руки, — Драко не стал утруждать себя рассуждениями о том, что они сделают с ним после: времени на подготовку теплой встречи Темному Лорду будет предостаточно.
Следующие несколько часов друзья провели за обсуждением набросков плана, сделанных Драко. Его беспокоило, как Джинни воспримет наиболее деликатную часть схемы, но она и глазом не моргнула, когда Драко разъяснил соответствующие подробности. Рон беспокойно дернулся, но не сказал ничего, и обсуждение продолжалось: одни идеи принимались, уточнялись и улучшались, а другие отбрасывались.
— Хорошо, — произнес, наконец, Рон, вставая и устало потягиваясь. — Но вот здесь, — он ткнул пальцем в один из листов, — нам понадобится человек, не входящий в наш внутренний круг — просто знакомый, но, с другой стороны, он должен быть достаточно близок с Джинни, чтобы все выглядело правдоподобно. Кто бы это мог быть?
Джинни сразу поняла, кто им нужен. Ее мысли устремились в прошлое — в последний день, проведенный вместе с Гарри. Это был прекрасный день — до того, как…
Трибуны вокруг квиддичного поля пустовали. Джинни знала: еще немного времени, и толпы оживленных зрителей заполнят ряды кресел, но пока лишь несколько человек бродили по стадиону, занимаясь, в основном, последними приготовлениями к игре. Это был товарищеский матч, весь сбор от которого шел на благотворительные нужды больницы Св. Мунго, и благодаря неофициальности игры Драко получил редкую теперь для него возможность выйти на поле в роли ловца… «Малфой и Поттер: снова соперники!» — ажиотаж средств массовой информации вокруг матча не уступал реакции на Кубок мира.
Джинни посмотрела на разминающихся в небе игроков. Гарри еще не было видно, но она знала, что муж должен появиться с минуты на минуту. Джинни вспомнила тот день — это было совсем недавно, когда Гарри решил, что с него хватит лжи и просчетов министерства магии. Он ушел с аврорской службы, убедившись: Фадж до сих пор делает все возможное для того, чтобы преуменьшить опасность усиления Волдеморта. Проработав достаточно времени в министерстве, Гарри до сих пор не мог понять, как Фадж удержаться в министерском кресле больше двух десятилетий.
— Я сдаюсь, Джин, — сказал он жене. — Я устал оттого, что меня постоянно используют. Мое единственное желание — уничтожить Волдеморта, но каждый раз, когда я нападаю на след, мне не дают возможности заниматься делом. И у Драко те же проблемы… Вообще, мне кажется, будто мы проводим больше времени, собирая компромат на политических противников Фаджа, нежели преследуя темных магов. Просто бесполезная трата времени!..
— Тогда уйди, Гарри. Просто уйди.
— Ты уверена, Джин? — изумился Гарри. — Люди этого не поймут…
— Ну и что? Тебя ведь не интересовала карьера, когда ты после школы решил стать аврором, — ты просто хотел остановить Тома. Если дурацкое министерство не дает тебе этого сделать, какой смысл оставаться там? Забудь о том, кто что подумает, и займись тем, что тебе нравится. Или не занимайся ничем — мне все равно, я люблю тебя и просто хочу, чтобы ты был счастлив. Так как: есть какое-нибудь занятие, которое тебе по душе?
Гарри надолго задумался, а когда, наконец, заговорил, в его голосе — точнее, шепоте — теплилась несмелая надежда:
— Интересно, смогу ли я еще играть в квиддич?..
Джинни улыбнулась, вспомнив этот разговор и восторг мужа, когда его пригласили в «Пушки Педдл». Как оказалось, он еще вполне может играть в квиддич. В отличие от магловских видов спорта, мастерство многих квиддичных игроков с возрастом только возрастает — во всяком случае, лет примерно до пятидесяти. К тому же, рефлексы колдунов или ведьм ухудшаются не так быстро, как у маглов, так что профессиональные игроки уходят из большого квиддича главным образом вследствие избыточного веса, из-за которого становится сложнее управляться с метлой. Рано или поздно, конечно, реакция снижается и у волшебников, но даже по самым осторожным подсчетам Гарри мог, при желании, рассчитывать еще лет на 15-20 успешной спортивной карьеры…
Как и Гарри, Драко разочаровался в министерстве магии. Оплачиваемые им частные детективы занимались сбором информации о Волдеморте, которой он делился с Роном и другими заслуживающими доверия аврорами, сам же Драко тоже решил профессионально заняться квиддичем. К сожалению, выяснилось, что его навыки ловца немного не дотягивают до уровня высшей лиги, так что Драко переквалифицировался в отличного загонщика. Но не сегодня… В этом товарищеском матче, где участвовали игроки разных команд, решившие посодействовать больнице Св. Мунго, Драко вновь станет ловцом. И он решительно настроился дотянуться до снитча раньше своего друга.
Джинни посмотрела вниз и увидела у кромки поля Драко, целующегося с девушкой, которую он привел с собой на игру. Джинни не знала, как ее зовут, да это и не имело особого значения, — скорее всего, через месяц-два ее сменит новая смазливая мордашка. В этом — весь Драко, но к счастью, подумала Джинни, это не ее проблема. Она снова окинула взглядом небо, высматривая Гарри. Где же он? Обычно перед игрой он приносил сыну спортивную форму или другие сувениры от известных игроков, но сегодня отпрыски Поттеров остались на попечении Рона и Гермионы — Джинни подозревала, что Рон вызвался нянчить малышей в попытке пробудить в жене материнские инстинкты: Гермиона продолжала упорствовать, что еще не готова обзаводиться детьми.
Джинни уже начала думать, что так и не увидит мужа до начала игры, когда ее неожиданно схватили за руку и оторвали от земли. Развевающиеся на ветру волосы лезли в глаза — одной рукой она убрала их с лица, другой крепко держась за Гарри. Тот с озорной ухмылкой поднимал метлу, на которой они сидели, все выше и выше. После еще нескольких порывов ветра Джинни достала из кармана ленточку и подвязала непокорные пряди.
— Приветик! Вы частенько здесь бываете, да? — несмотря на шум ветра в ушах, голос Гарри был ясно слышен.
— Хочу вас предупредить, — улыбнулась Джинни, — я замужняя женщина и счастлива в браке.
— Да? А ваш муж умеет летать так, как я? — метла накренилась и нырнула к земле. Джинни взвизгнула и крепче обхватила Гарри руками, но в тот миг, когда поле оказалась от них всего в паре метров, он снова устремился вверх.
— Мой муж умеет летать, как никто другой. К тому же, он просто красавец. Всем хорош, вот только имеет один маленький недостаток — любит без всякого предупреждения сбивать с ног рыжеволосых ведьмочек…
— Вы первая сбили меня с ног, миссис Поттер.
— Тогда надеюсь, мистер Поттер, что наши ноги никогда больше не коснутся земли, — Джинни закрыла глаза и обняла мужа так крепко, как только могла.
Метла поднималась вверх по плавной спирали. Гарри вдыхал аромат Джинни. Видимо, она пользовалась новыми духами, с легкой ванильной ноткой. Пальцы Гарри пробежались по ее волосам, а затем он нежно поцеловал Джинни. Она чуть ослабила объятья, легонько поглаживая спину мужа, и полностью погрузилась в поцелуй…
— Я люблю тебя, Джин. Просто обожаю.
— Я знаю, Гарри. Сколько лет мы уже вместе, а каждый раз, когда ты раскрываешь глубину своей любви, мое сердце просто трепещет. И я знаю, что и через сто лет буду просто таять, когда ты будешь признаваться мне в любви, — Гарри выровнял метлу и продолжил неспешный облет поля высоко-высоко над остальными игроками.
— Сто лет… Джин, это просто чудесно… И ты просто чудесная, — глаза Гарри чуть затуманились, и он продолжал: — Я хотел, о , как бы я хотел… Мы пережили вместе столько чудесных мгновений, вот как сейчас, и как бы я хотел поймать один такой миг счастья, закупорить его в бутылке и сохранить для наших детей, чтобы они тоже знали, как сильно я люблю тебя… и их. Хочу, чтобы этот миг счастья просто не кончался бы никогда!..
— Гарри, дорогой… у нас будет еще масса чудных мгновений.
— Обещаешь? — он опять улыбнулся.
— Гарантирую, — Джинни приняла решение, не раздумывая. Время подходящее, и чего тянуть?.. Она родит еще одного ребенка от человека, которого так любит. Сириус и Элизабет — прекрасные, чудные дети, и каждый раз, когда Джинни на них смотрела, она видела отражение своей любви, любви своих родителей и Гарри на их лицах. Гарри много лет был лишен обычной человеческой любви, и до сих пор из-за этого он иногда отгораживал себя от всех, кроме жены и детей. Он очень нуждается в любви, и Джинни сможет сделать так, чтобы любви этой стало чуть больше… Да, сегодня, каким бы усталым Гарри не был после игры, его ждет маленький сюрприз! — Ты уж постарайся выиграть эту игру.
— А что — я получу приз?
— Еще какой!
— Чем я заслужил такое счастье — найти тебя, Джин?!
Она окинула мужа деланно-бесстрастным взглядом:
— Меня очаровала твоя попка — только и всего, — Гарри напустил на себя глубокомысленный вид. — И о чем это вы задумались, мистер Поттер?
— Думаю о том, как восхитительно вы бы выглядели в очках, миссис Поттер. Между прочим, вам не мешало бы начать их носить…
Джинни игриво шлепнула мужа, ее карие глаза озорно блеснули, встретившись взглядом с парой изумрудных глаз:
— А сейчас верни меня на землю и ступай, надери Драко задницу.
— Как скажете, сударыня, — Гарри снизился, и Джинни слезла с метлы обратно в свое кресло. Он облетел вокруг нее и наклонился для последнего поцелуя.
— Удачи, Гарри!
— Увидимся после игры.
— И не сомневайся, — улыбнулась Джинни. Да, у Гарри нет никаких шансов. Он станет отцом троих детей еще до утра…
Гарри взмыл в небо над игровым полем и подал знак наземной команде, чтобы они выпустили пару тренировочных снитчей. Джинни заметила, что Драко оставил свою подружку и тоже парил в воздухе с деловитым лицом, отрабатывая различные уловки, повороты и пике… Неважно — все равно сегодня выиграет Гарри, подумала бесконечно счастливая Джинни Поттер…
Два года спустя Джинни подняла глаза на Драко, Рона и Гермиону. Все, что у нее осталось от счастья, — воспоминания. Воспоминания и фотографии…
— Я знаю, кто поможет нам с этой частью плана!
