…Война — дело молодых,
Лекарство против морщин.
В. Цой
Двое мужчин: один в чёрной, другой в малиновой мантии прогуливались по внутреннему двору замка. Погода была безобразная, школьники попрятались от холода за толстыми надёжными стенами своих гостиных. Никто не мешал двоим разговаривать.
— …Да, директор, как ни жаль, это, действительно, были наши студенты. Для меня лично это вдвойне неприятно, так как речь идёт о слизеринцах.
— Северус, мне это уже известно. Я получил сову от Фаджа.
— И как министерство намерено реагировать? Их будут судить? Их исключат из школы? — за привычными бархатными интонациями профессора Дамблдор угадал волнение.
— Нет, Северус. Им ничего не будет.
— Министерство узаконило применение Круциатуса? — Снейп изо всех сил подавлял бешенство.
— Фадж со своей стороны ничего не сделает. Похоже, его запугал ваш друг Люциус Малфой. С тех пор как Фадж выпустил его из Азкабана, якобы «за недостатком улик»…на мой взгляд, очень тёмная история… Малфой снова на коне.
— Но исключить из школы… это ваше право! — на секунду властное лицо мужчины приняло обиженное мальчишеское выражение.
— И ваше, Северус. Не забывайте, что именно вы — их декан.
— Я не могу этого сделать, — черноволосый раздражённо поморщился. — Вы же сами понимаете, что для их отцов я — Упивающийся. И должен, по их мнению, плясать от радости, что такая смена подрастает.
— Увы, Северус… — седобородый старец устало вздохнул и поправил сбившийся от ветра малиновый колпак. — Фадж в своём письме умолял «простить мальчиков», а в конце добавил, что в противном случае может поднять дело Хагрида «об оказании силового сопротивления служащим министерства магии»… — он сочувственно поглядел на Снейпа. — Боюсь, всё, что мы можем сделать, это заставить их мыть ваш кабинет или снять баллы со Слизерина… — директор повертел в пальцах очки и водрузил их обратно на нос. — Хотя на такое вы не пойдёте.
Шел урок зелий у Гриффиндора и Слизерина. Вся школа уже откуда-то знала о случившемся. Удивительно, как быстро в Хогвартсе распространяется секретная информация. Гриффиндорцы, хоть и не смели пикнуть в присутствии Снейпа, непрестанно кидали на слизеринцев взгляды, полные праведного негодования. Малфой держался, как король на именинах. С обеих сторон, как всегда, — телохранители. Пэнси Паркинсон бросала на Драко красноречивые взгляды, кричавшие: «Ты — мой герой!» Хотя, как Снейп заметил по лицам учеников, далеко не все слизеринцы были в восторге от «подвига» Малфоя. Некоторые делали вид, что полностью поглощены уроком, старательно не замечая ни возмущения гриффиндорцев, ни Драко и его окружения.
Профессор перевёл взгляд на знаменитую гриффиндорскую троицу. О чём-то возбуждённо шепчутся, лица встревожены, Уизли так вообще красный, как варёный рак. Грейнджер бледная, как покойница. Поттер уставился на Малфоя ненавидящим взором. Драко только довольно ухмыляется. Поттер, никак, надеется просверлить в нём дырку? А может, совсем тронулся и возомнил себя василиском?
Неожиданно для себя, профессор бросил на Гарри заинтересованный взгляд. «А ведь, Поттер может оказаться мне полезен. Я его руками расквитаюсь с маленьким паршивцем Малфоем».
Профессор зельеварения поднял волшебную палочку и с силой стукнул ею себя по макушке. Действие заклятия струями спускалось вниз по телу, придавая ему фактуру и окраску окружающих вещей. Снейп глянул на себя и остался доволен. Затем он тихо пробрался ко входу в гриффиндорскую гостиную и затаился в тёмном углу вблизи портрета Полной Дамы. Такое загадочное и, прямо скажем, несолидное поведение профессора объяснялось тем, что для его плана ему необходимо было узнать пароль в гриффиндорскую башню. Можно, конечно, было спросить напрямик у Минервы МакГонагалл, но профессор нуждался в конспирации, и лишние уши могли всё испортить. Тем более они с Минервой были традиционными соперниками, как и их факультеты. Она б не стала ему помогать, не узнав его намерений. А намерения профессора были весьма темные. Да и не его это стиль — просить о помощи.
Ожидание было недолгим. Вскоре к портрету подошли, смеясь и чирикая, две высокие девушки, смуглая черноволосая Парвати Патил и стройная блондинка Лаванда Браун.
— …Ты знаешь, Парвати, мне нравится ходить без трусиков. Это так пикантно. Парень на тебя смотрит и даже не подозревает, что под юбкой ничего нет.
Девчонки захихикали.
— А сейчас ты тоже без трусиков? Что, так и ходишь на занятия?
— Ага!
Подружки засмеялись пуще прежнего. Кабы не заклинание дезиллюминации, Снейп наверняка бы покраснел, а так он был серый и шершавый, как и стена за его спиной. Когда хихиканье, наконец, прекратилось, и девушки, произнеся пароль — «знамя Гриффиндора», скрылись за портретом, Снейп, тихо ругнувшись, поспешил в свои апартаменты.
Следующий этап плана прошел без заминки. Прождав для верности несколько часов после отбоя, скрытый от посторонних глаз заклинанием, профессор зельеварения прокрался ко входу в гриффиндорскую башню. Полная Дама немного удивилась, услышав пароль от человека-хамелеона, но не узнала его и открыла проход. Очевидно, она уже привыкла к ночным вылазкам учеников под мантией-невидимкой. Снейп проскользнул внутрь и огляделся. «А здесь довольно уютно», — признался себе профессор. В просторной гостиной было пусто. На столах лежали забытые кем-то учебники и разбросанные листы пергамента. Снейп посветил волшебной палочкой и увидел на верхнем листке довольно злую карикатуру на себя. Под изображением крючконосого монстра с вампирским прикусом и перепончатыми крыльями за спиной, стояло лаконичное «Северус Снейп». «Почерк Грейнджер», — хладнокровно отметил профессор.
Из гостиной наверх вело две лестницы. Очевидно, одна в спальни мальчиков, другая — к девочкам. В Хогвартсе все лестницы, ведущие в спальни девочек, были заколдованы. Если на них ступала мужская нога, лестницы начинали верещать, а ступени исчезали, превращаясь в гладкий желоб. Шум профессору был сейчас нужен меньше всего, тем более, что целью его вылазки была как раз спальня мальчиков. Снейпу определённо везло. Лестница попалась спокойная и молчаливая. Он без труда обнаружил дверь с табличкой «шестой курс» и осторожно вошел.
В круглой комнате стояло пять кроватей под балдахинами. Ученики дружно храпели. Прикрывая ладонью огонёк, мерцающий на конце палочки, Снейп огляделся в поисках предмета своего вожделения. Как ни странно, им оказалась не школьная знаменитость Гарри Поттер, а его не менее известная метла «Молния».
Зажав добычу в руке, профессор незаметно выскользнул из комнаты.
В гостиной факультета Слизерин с утра царило необычное возбуждение.
— …Драко!
— Чего тебе, Гойл? — блондин лениво потянулся.
— Возле входа в нашу гостиную чья-то метла валяется.
— Да? А мне-то что с того? Толкни её Уизли, он любому старью обрадуется!.. А может, это Крэбб пива вчера перебрал и свою метёлку выронил? — Слизеринцы заржали.
— Что там за веник? — Малфой, кажется, проявил некоторый интерес.
— Драко, это «Молния».
— Неси её сюда! Гойл, придурок, ты понимаешь, что во всём Хогвартсе «Молния» только одна, у этого недоноска Поттера?! — голос блондина зазвенел от возбуждения.
— А кто тогда её нам подкинул? — в кои-то веки тупоголовому дружку Малфоя пришла здравая мысль, но никто этого не оценил.
— Какая разница, неважно! Ух, мы сейчас и повеселимся!
Гарри натянул на футболку вязаный свитер, подаренный доброй миссис Уизли, и скучал, дожидаясь, пока Рон зашнурует ботинки, чтобы вместе спуститься на завтрак. Внимание его отвлек ударивший в стекло камешек. За окном верхом на метле в окружении своих громил крутился Малфой.
— Что этому придурку здесь надо?!
Рон, Невилл, Симус и Дин тоже выглянули в окно.
— Эй! Поттер! Смотри! КАКАЯ у меня метла! — крикнул Малфой. — Правда, крутая? У тебя-то, Поттер, такой нет!
Драко нарочно летал почти вплотную к стеклу, чтобы Гарри узнал свое имущество. Рон рассмеялся:
— Смотри, Гарри, Малфою от зависти не спится. Выпросил у папочки метлу, такую же точно, как у тебя.
— С него станется. А может, он начал тебе подражать? Глядишь, еще и шрам себе на лбу подрисует? — сострил Симус.
— Гарри, может ты пожалеешь малыша Драко и дашь ему несколько уроков квиддича? — Рон старательно изобразил писклявый голос Пэнси Паркинсон, и гриффиндорцы расхохотались.
Малфой не собирался сдаваться:
— Поттер! А где ТВОЯ метла?
— Ну всё, пошли на завтрак, мне уже надоел этот клоун, — Гарри был раздражен, видно, всё-таки Малфой сумел подпортить ему настроение. Взгляд непроизвольно скользнул к месту, куда он всегда клал свою «Молнию», но… там было пусто. Стараясь не паниковать, он принялся тщательно обыскивать комнату. Друзья заметили его беспокойство.
— Гарри… Кажется, это твоя метла… у Малфоя, — Рон сказал вслух то, что Гарри уже понял, но чему боялся поверить. ЕГО метла, ЕГО «Молния» в лапах этого скользкого урода Малфоя!
Драко, внимательно наблюдавший за происходящим, довольно рассмеялся. Его телохранители ржали вместе с ним.
— Но как?.. Они не могли сюда проникнуть! — Гарри словно не хотел признавать очевидного.
— Невилл, ты опять потерял бумажку с паролем? — накинулся на беднягу Рон.
Невилл покраснел и отчаянно замотал головой. Слизеринцы от хохота чуть не попадали со своих метел.
— Гарри! Малфой об этом сильно пожалеет! Мы еще решим, как ему отомстить. А сейчас пошли завтракать, а то на урок опоздаем, — Рон кинул на слизеринцев яростный взгляд и потянул Гарри к выходу.
«Пожалуй, это было ребячеством», — устало подумал профессор зельеварения, наблюдая из окна, как Драко Малфой носится в воздухе на метле Поттера. С утра затея выглядела уже не такой удачной. Вряд ли Поттер сможет сделать Драко что-нибудь, действительно способное удовлетворить мстительность Северуса Снейпа. По его мнению, только несколько хороших «круцио», да пара избранных шуточек из репертуара Джеймса Поттера стали бы для Малфоя достойной наградой.
Профессор стукнул ладонью по столу. «Подонок! Маленький грязный подонок!»
А ведь он всегда симпатизировал этому белобрысому змеёнышу! Но маленький мерзавец оказался ничем не лучше своего папаши, хотя, с его стороны, было глупо в этом сомневаться.
Кроме того, и сегодняшняя победа Малфоя, и возможный в будущем триумф Поттера равно были неприятны декану Слизерина. «Ну хоть Поттеру напакостил… Всё равно. Глупо. По-детски». С другой стороны, его всегда забавляла вражда между Поттером и Малфоем. Только, если раньше он всегда поддерживал Драко, теперь в его интересах было «болеть» за Поттера.
«…Что ж, открыто наказать Малфоя я не могу. Конечно, я велел ему две недели чистить без применения магии котлы в подземелье, но этого слишком мало… Пусть им попробует заняться наша маленькая знаменитость».
Мысли Снейпа вернулись к незнакомке. Хотя нет, они ведь уже познакомились. Её зовут Джоан. Такое тёплое имя. Джоан. Как горячий солнечный зайчик в ладошке. Не то что у него: «Северус» — холод-то какой… Во сне тело её было совсем ледяным, а вчера, в больнице — тёплое, такое нежное… Как хочется вернуть те ощущения, продолжить… Но… Не слишком ли много «но»?
«Так, мелочи какие-то: дождаться пока золотой мальчик прибьёт Тёмного Лорда, — профессор скривился. — Тогда Дамблдору уже не будет нужен шпион. И я смогу связать свою жизнь не то что с маглой, хоть с пеликаном… — он поморщился. — Глупая шутка. С чего я взял, что вообще захочу с кем-то связывать свою жизнь? На ней итак уже достаточно узлов…»
«Моя вина, что Джоан оказалась в больнице». Пальцы медленно сжались в кулак. «Надо было запретить ей приходить сюда. Это было слишком опасно. Тем паче, что Драко упивался своей безнаказанностью… Почему я этого не сделал? О чем я вообще думал?»
«О ней», — нехотя сознался профессор.
Давно пора было идти в Большой Зал на завтрак, но, обычно пунктуальный, мастер зелий почему-то медлил.
Он представил, как незаметно проводит Джоан в Хогвартс и прячет её в своих комнатах.
«Кстати, маглы же не видят Хогвартс, им чудятся какие-то ветхие развалины. Что же, сидя в кресле в моей гостиной, Джоан будет ощущать себя сидящей на камнях посреди руин? Вряд ли она придёт в восторг от подобного приёма. Забавная мысль, но, наверняка, есть способ это уладить, ведь многие маги вступают в брак с маглами, и тогда им уже не нужно скрывать перед ними магию и тому подобные вещи. Возможно, если порыться в библиотеке, я найду заклятие, благодаря которому Джоан увидит Хогвартс таким, каким его вижу я…»
«Что за бред! О чём я думаю! Чем дальше от Хогвартса и от меня, тем ей безопасней… Впрочем, я зря беспокоюсь. После того, как министерство проведёт дознание, ей изменят память и доставят по её магловскому адресу, после этого она меня при всём желании не узнает…» Почему-то вместо того чтобы внести успокоение, эта мысль беспокоила профессора. «А что, если они дадут ей сыворотку правды и им станет известно, что подозрительный желчный тип, мастер зелий, оказался неравнодушен к магле?» Снейп сосредоточился на своих ощущениях и понял, что не это его беспокоит, а то, что для девушки по имени Джоан он станет чужим…
Привычным усилием воли он отогнал от себя мысли и воспоминания. Взгляд рассеянно изучал пейзаж за окном, перебегая от одной детали к другой, но мозг словно не хотел замечать картину в целом. Мужчина неподвижно сидел в кресле, только изредка моргая усталыми веками. На фоне света, льющегося из окна, его черный, резко очерченный силуэт напоминал профиль хищной птицы.
«Зря я недооценивал Поттера! Хотя… Наверняка, тут не обошлось без всезнайки Грейнджер… мда… у этой девицы ещё и дар карикатуриста… Сегодня имел удовольствие помочь мадам Помфри доставить в больничное крыло три мычащих гриба. Две здоровые чёрные поганки и одну бледную, поменьше ростом, чем-то смахивающую на Драко. Поттер-зараза мелькнул перед окнами на своей любимой метёлке. Придя на мой урок, вся троица так и светилась, чуть не лопалась от гордости, особенно этот наглый очкарик. Но, кажется, две оценки „отвратительно“, одна за домашнее задание, другая за работу в классе, поубавили ему спеси. Мерлин! Всякий раз, когда смотрю на молодого Поттера, вижу Джеймса! Так и хочется на уроке взять котел и вылить ему на голову».
Раздираемый противоречивыми чувствами, Северус Снейп вылез из камина в холле больницы святого Мунго. Чтобы как-то оправдать свой визит, ему пришлось наврать о желании навестить от имени всего педагогического коллектива бывшего коллегу Гилдероя Локхарта, чему все были несказанно удивлены. МакГонагалл, услышав о намерении Снейпа, закашлялась, подавившись чаем. От преждевременной смерти декана Гриффиндора спасли добрые руки мадам Помфри, которая от души похлопала коллегу по спине. А профессор Дамблдор хитро подмигнул Северусу, чем окончательно его смутил.
Пытаясь убедить себя в необходимости лично удостовериться, что с Джоан и её памятью всё в порядке (вот только ЧТО считать порядком, он не определился, то ли Джоан должна была его забыть, то ли нет), Северус Снейп летел по больничным коридорам, пока не оказался перед знакомой дверью. Мягко толкнув её, он вошел в палату, предвкушая увидеть лицо Джоан, но на кровати, водя носом по газете, сидел какой-то лысый тощий старикашка.
Пока профессор в недоумении оглядывал комнату, следом за ним в палату вошел средних лет курносый мужчина, облачённый в мантию целителя.
— Здравствуйте, профессор Снейп! Мне о вас дочка столько рассказывала! Вы её, наверное, помните. Ханна Аббот, учится в Хаффлпаффе…
Снейп нахмурился, надеясь, что это заставит гордого папашу прекратить излияния, но тут старичок подскочил с постели, с громким шуршанием скомкал газету и отбросил в угол. Профессор рассмотрел его подробнее. Не такой уж он старый, как показался сначала. Лет шестьдесят, а, может, даже меньше. Точно не скажешь. Выглядит измождённым, это его и старит. Большие светлые глаза, чистые, как у ребёнка, глядят на мастера зелий растерянно, будто их обладатель тщетно старается что-то припомнить.
Целитель Аббот, ничуть не смутился поведением своего пациента, видимо, оно было в порядке вещей. Он как раз начал рассказывать профессору, как усердно Ханна всё лето повторяла курс зельеварения за прошлый год, как лысый перебил его резким громким смехом. Оба мужчины посмотрели на старика, но он продолжал дико хохотать, указывая на Снейпа пальцем. Аббот подошёл к больному, пытаясь успокоить, но истерика у того прекратилась сама, так же внезапно, как и началась.
— Так вот… — Целитель попытался снова найти нить разговора, но был перебит стариком:
— Снейп!
Профессор прошил старикашку неприязненным взглядом, но тот, казалось, обращался не к нему, а говорил сам с собой.
— Снейп, Снейп, Снейп… Я знал одну Снейп. Миссис Снейп…
Профессор заметно вздрогнул.
— Да, да, да… Так именно её и звали… Ещё у неё была метла… Да, да, да… Точно, миссис Снейп, так и звали…
Аббот взял профессора за плечо и вышел с ним в коридор, прикрыв дверь, так что бормотаний старика не стало слышно.
— Не обращайте на старого Ларри внимания. Он совершенно безобидный. Его даже сумасшедшим назвать нельзя. Так, немного слабоумный…
Снейпу это ничего не объясняло. Откуда этот старикашка знает его мать? Целитель продолжал:
— Он время от времени наблюдается у нас в Мунго. Постоянное лечение ему не требуется. Да и, по правде сказать, мы ничем ему не можем помочь. Бедняга получил какое-то хитрое проклятие. Это было ещё когда Тот-Кого-Нельзя-Называть набирал силу.
— В первый раз набирал силу, — уточнил Аббот и помрачнел, — тогда было много нападений на людей, часто, куда более серьёзных, со смертельным исходом.
Целитель помолчал.
— И многие колдуны, прикрываясь всей этой всплывшей мутью сводили старые счёты, не стесняясь в средствах. В надежде всё свалить на Упивающихся.
— Спасибо, я знаю историю, — язвительный тон профессора заставил Аббота смутиться.
Покраснев, он продолжил:
— Вот кто-то Ларри и проклял. А раньше он был кондуктором на «Ночном Рыцаре»… Психиатрическое отделение переполнено, а эта палата освободилась, вот и поместили его сюда. Всё равно он тут дольше двух дней не пробудет, осмотрим и домой…
— А почему освободилась палата? Здесь должна была лежать другая пациентка, — прервал говорившего Снейп.
— Да, да, здесь находилась какая-то девушка… Точно не скажу, её лечил не я, а мадам Жюпен… Но её забрал из больницы родственник.
— Родственник, вы точно в этом уверены? — профессор сверлил Аббота глазами.
Тот заморгал и с сомнением в голосе ответил:
— Кажется, да… Но лучше спросить у дежурной внизу, у неё всё записано.
Стараясь скрыть беспокойство, Снейп спустился в холл. Молодая ведьма, сидевшая за стеклянным окошечком, скользнула по нему равнодушным взглядом. Дождавшись, пока дежурная направит грузного, пахнущего потом амбала с козлиными рогами на нужный этаж, профессор наконец смог узнать подробности происшедшего.
— Как вы сказали, Димпл? — ведьма зашелестела бумагами. — Её уже выписали. За ней родственник заехал.
— А имя родственника вы назвать можете?
— Ну, конечно. Тайны-то никакой в этом нет, — глаза ведьмочки заблестели, словно она предвкушала впечатление, которое её слова окажут на собеседника. — Вы не поверите, — голос женщины перешёл в возбуждённый шёпот. — Её родственник — сам Люциус Малфой.