Глава 11. Ведьмина печать
Женщина слаба и в этом ее сила
Книга лежала на коленях, а я как мартышка пыталась примериться к ней. Сбоку от камина валялась коробка, полная старых бумаг, но я понятия не имела, что в ней искать. Я вообще смутно представляла причину всего происходящего. И чем дольше размышляла об этом, тем более мне казались странными все обстоятельства. Теперь, когда я отыскала все части головоломки, передо мной встала проблема, как сложить их в единое целое. Забравшись с ногами на постель, я скрестила руки, так мне лучше думалось, но единственное здравое решение, которое приходило в голову, требовало помощи. Это значит, что до завтра все равно придется ждать — ничего не поделаешь. Слегка разочарованная этим, я плюхнулась на подушки и закрыла глаза. Тем временем ручка двери в мою комнату медленно повернулась, как бы проверяя, есть ли кто дома. Хорошо, что жизнь в Хогвартсе научила меня одному железному правилу: «Лучшая дверь — это закрытая на твой собственный ключ».
Утро было туманным и промозглым. В такие дни и вовсе не хотелось вылезать из кровати, но на сегодня у меня были обширные планы. Поэтому, чем раньше я проснусь, тем будет лучше. Кувшин с холодной водой, стоявший рядом с умывальником, весьма помог мне в этом. За дверью слышался шум. В эти часы в учительской гостиной было гораздо многолюдней, чем вечером, а привлекать внимание со стороны преподавателей, да еще до начала занятий, было последним, что хотелось любому ученику. «Чем тише — тем лучше» — мой утренний девиз, благо, что, увлеченные какой либо беседой учителя, редко обращали на меня внимание. Самым худшим были моменты, когда в гостиной, по какой-то ужасающей случайности, находился профессор Коркус. Этот садист, главным удовольствием которого была апробация новых заклинаний на учениках, стал настоящим наказанием всех детей и подростков Хогвартса. Но сегодня в гостиной была светлая и веселая атмосфера, что означало его полное отсутствие на горизонте. Стараясь не мешать ни принужденной беседе, я заспешила к лестнице, ведущий в библиотеку, спотыкаясь о что-то, лежащее у самых моих ног. Секунду спустя в моих руках был маленький изящный букетик полевых цветов, лежащий у соседней двери, и так безжалостно растоптанный мною.
— Простите, — пролепетала я, стараясь не смотреть на вышедшего из двери преподавателя преобразования.
— Не стоит, — успокоил меня Дамблдор, подбирая остатки букета из моих рук.
— Честное слова, я не заметила их. Я чувствую себя безумно виноватой. — Продолжала оправдываться я.
— Не волнуйся милая, — весело подмигнула мне Мисисс Пибод, преподающая маггловеденье, такие здесь лежат каждое утро.
— Таисия, не при ученице же. — нахмурился профессор Биннс, — Она может не так понять.
— Прости Бини, но в ее возрасте это понять гораздо легче, чем в твоем. Для неё это намного естественней. — Рассмеялась Миссис Пибод. — Альбус, кто бы ни была твоя поклонница, она весьма настойчива.
— Таисия, права не стоит, ты совсем смутила девушку. Титучи, вы, кажется, направлялись в библиотеку? — Внимательно посмотрел на меня профессор Дамблдор.
— Да-да, облегчено вздохнула я, почти опрометью кинувшись по коридору.
Но, так и не достигнув лестницы, я остановилась, пригвожденная к полу одной мыслью, внезапно родившейся в голове. Откуда преподаватель преобразования знал, куда я шла?
— И что за таинственность? — Поинтересовался Зонк, плюхаясь в кресло рядом со мной.
— Никакой таинственности, просто мне понадобилась ваша помощь.
— В чем? Сразу перешла к делу Пин, не любившая тратить время на преамбулы.
— Я хочу воспользоваться древней и сложной магией, но не могу сделать это одна, мне нужно пять ингредиентов, которые достать можете только вы.
— Мы? — Тилис удивлено захлопала ресницами, — Титучи а ты уверена? Я никогда не была сильна в подобном. — Возбуждено зашептала она, чтобы не беспокоить остальных посетителей библиотеки.
— Да, я уверена, и от вас не потребуется никаких магических усилий, мне всего лишь нужен символ лучшего в вас.
— Это как? — Нахмурился Бродерик.
— Просто, — улыбнулась я, приподнимаясь, — например ты никогда не унываешь и способен всегда подержать другого, это твоя сильная сторона, с этими словами я выдернула рыжий волос из его не огненной гривы. Не против?
— Уже поздно быть против. — проворчал Броди потирая затылок.
Я повернулась к Цециль, но та замахала руками, протестуя.
— Даже не надейся, что я позволю сделать такое со своими волосами!
— И не надо, — возразила я, — мне будет достаточно твоей закладки для книг как символ обязательности и упорства, истинных качеств исследователя.
— Ладно, — пожала плечами Пини, и протянула мне закладку, стараясь не показывать, как польстили ей эти слова.
— А я? — Отводя глаза, спросила Тилис, в чем моя сила?
— Не знаю, — повисла неловкая пауза, — разве только я не встречала более отзывчивого человека чем ты.
Лицо Помфри осветила улыбка, а в руке появился маленький деревянный браслет.
— Спасибо, подхватила его я.
— Теперь у тебя есть все ингредиенты? — Поинтересовалась Пини, когда остальные спешно стали собираться на занятия.
— Нет, мне еще нужно два компонента, плюс трава из запретного леса.
— Из запретного леса? Только не говори, что собираешься отправиться туда одна.
— Угу, — кивнула я, — сегодня около одиннадцати.
— Ночью?!?! — Цециль покраснела, услышав, как на ее чересчур громкую реплику зашикали. — Титучи, не ужели тебя ничто не научит? В запретном лесу опасно для всех, но для тебя особенно. Даже если твой таинственный враг и не последует за тобой туда, где гарантия, что тот же самый Эван не сочтет это лучшей возможностью избавиться от тебя, на одном дыхание произнесла Пини.
— Спасибо, что так искренне переживаешь за меня, но, поверь, сегодня мне ничего не грозит. Такой надежной защиты, какая этим вечером будет у меня, может позавидовать даже Эван. — Загадочно улыбнулась я.
Цециль лишь расстроено покачала головой.
— Надеюсь, ты не переоцениваешь свои силы, порой их лучше недооценить.
— Не волнуйся за меня, все будет хорошо. — Заверила я подругу.
На часах было чуть больше десяти, когда жизнь Хогвартса стала затихать, по крайней мере, видимая часть его жизни. Я выскользнула в коридор и замерла, прислушавшись. Казалась, что вокруг царит полная тишина и покой, но, зная, какими обманчивыми порой здесь бывают ощущения, я, на всякий случай, стянула туфли. В теплых шерстяных носках я не замерзну, а опасность быть услышанной сокращу. Но мои страхи были напрасны. Я достигла наружной двери, так и не будучи замеченной, и, наконец, замедлила шаг, когда холодный ветер повеял мне в лицо. Снова обувшись, я заспешила к маленькому оврагу поблизости от первых деревьев. Там, накануне, я спрятала все не обходимое для ночной прогулки. Убедившись, что то, что мне нужно, на месте, я медленно поднялась в воздух, сделала неуклюжий круг над деревьями, и пождав ноги, чтобы успокоиться, понеслась к темному полному шорохов лесу.
На первый взгляд обитатели запретного леса спали, также как и жители Хогвартса. Но, конечно же, на самом деле, это было не так. Стараясь лететь как можно дальше от ветвей деревьев, ведь в такой темноте можно было нарваться и на хищные растения, я искала два недостающих для зелья ингредиента. Живую траву и мертвую землю.
— Кажется я тебя знаю, уверено заявила я, рассматривая безлапое растение под собой.
Судя по тому, как заверещали листике на кусте, и оно меня узнало.
— Вот мы и встретились, — мстительно улыбнулась я.
Испугано вздрогнув, безлапое чудо подтянуло корни и с быстротой, которой позавидовали бы многие совы, припустил по извилистой лесной тропке. Ну нет, так легко ты не уйдешь, — подумала я, взлетая выше. Куст оказался на редкость прытким созданием, и угнаться за ним было дело не простое. Пролетая над очередным кустом, я заметила отдаленное движение. Говорят, в лесу можно встретить любое существо, начиная от единорога и заканчивая кентавром. Главное, не с оборотнем. — Мысленно загадала я, несясь за очумелым растением. Я уже начала терять терпение, продираться сквозь ветки становилась все труднее и труднее, когда мы вылетели на пустошь поросшую мхом. Не долго думая, я спикировала на беглеца.
— Говорила же, что мы еще встретимся. — Довольно ухмыльнулась я, осматривая задиристо шипящий трофей.
Упаковав первый компонент, мне удалось оглядеться по сторонам. В погоне я и не заметила, как потеряла из виду тропинку. Маленькая же поляна, на которой я оказалась, напомнила мне слова Тома:
«В запретном лесу есть такое место, где их никто никогда не найдет». Маленькие, слегка заметные холмики лишь подтвердили их.
— Жаль, что я больше не могу плакать, слезы, наверное, более уместны на могиле, прошептала я.
— Не думаю, что кто-либо из лежащих здесь затаит на вас злобу, — раздался тихий и вкрадчивый голос у меня за спиной, — посетители на этом кладбище бывают редко.
— Кто здесь? — Готовая взлететь в любой момент спросила я.
— Не оборачивайтесь, просто идите за мной. — Произнес незнакомец, — Я провожу вас до кромки леса.
Борясь с невероятно сильным соблазном повернуть голову, я размышляла над ответом.
— Спасибо, но я постараюсь найти дорогу сама, — недоверчиво фыркнула я.
— Вы определено плохо знаете местность, не лучше ли довериться тому, кто знаком с ней больше?
— Меня с детства учили не доверять незнакомцам.
— Я и не прошу вас доверять мне, — просто довертись моему голосу.
Еще раз оглядевшись и убедившись, что совсем не знаю дороги, я поняла, что и впрямь выбор у меня не велик.
— Хорошо. — С неохотой согласилась я, расправляя крылья.
— Вы весьма разумная летучая мышь, — ласковым тоном, подобным тому, которым уговаривают детей, заметил мои проводник откуда-то снизу.
Казалась, что голос исходит из самой земли, настойчиво приглашая следовать за ним. И так как все, что мне было нужно для зелья, было заботливо уложено в кулек, привязанный к лапке, я послушно последовала за ним. По дороге мы почти не разговаривали, лишь изредка перекидываясь парой фраз, но чем дальше, тем больше знакомым казался мне этот голос, не столько на слух, так как в образе летучий мыши все звуки воспринимаются относительно, сколько по его манере говорить.
Лес кончился и неожиданно яркий свет луны ударил с глаза. Я с любопытством стала оглядываться в поисках таинственного голоса выведшего меня из чащи. Но в зеленой траве подо мной, казалась, никого не было.
— Эй, ты где? — Осторожно опускаясь на землю, спросила я.
Перевоплощение никогда не занимала у меня много времени. Я обнаружила свой талант достаточно рано и уже к восьми годам с легкостью могла обратиться в летучую мышь и обратно, без надзора со стороны взрослых.
— Где же ты? — Повторила свой вопрос я, откидывая назад растрепанные волосы.
— Я здесь, — голос доносился прямо из-под моих ног.
Аккуратно присев на корточки, стараясь не сойти с места и ненароком не раздавить существо, оказавшие мне услугу, я вгляделась в зеленую траву. И не мудрено, что я сразу не заметила своего проводника, ведь маленькая древесная лягушка совсем сливалась с цветом газона под ногами.
— Привет, Титучи. — Вежливо склонив головку, поздоровалась она, начиная увеличиваться у меня на глазах.
— Однажды я забуду, как превращаться назад и навек останусь лягушкой, неуклюже пошатываясь, пожаловался Лонгботтом.
— Лукас? А мне-то казалась, что я уже разучилась удивляться.
— Что, не похож на анимага? — Улыбаясь, поинтересовался он.
— Да нет, если честно, понятия не имею, как выглядят анимаги, разве что когда утром смотрюсь в зеркало. — Пожала плечами я. — А ребята знают?
— Нет, как-то не принято это афишировать. Ведь еще недавно подобные превращения были и вовсе запрещены до совершеннолетия. Ты ведь тоже не спешишь всем сообщать, что гуляешь в образе летучей мыши.
— Ты прав, не спешу, — кивнула я, — когда все решили, что у меня нет волшебного дара, это было единственной моей связью с миром магов. Даже стыдно признаться, что какое то время мои лучшие друзья жили на чердаке и летали по ночам.
Лукас кивнул, в его глазах светилось понимание.
— Интересно, сколько в Хогвартсе анимагов, — моя улыбка выдавала попытку сменить тему разговора..
— Не так много, — ответил Лукас, — я знаю только двух.
— Двух?
— Да, есть еще одна девочка из Гриффиндора, ее учит Мисс Фигг. Они обе анимаги-кошки.
— Мисс Фигг тоже анимаг? — Мысли в голове стали выстраиваться неожиданно странно.
— Да, она превращается в черную кошку, — кивнул, с любопытством рассматривающий меня, Лонгботтом.
— В черную… — Эхом повторила я.
— Что-то не так? — Взволновано спросил Лукас, — Ты так побледнела…
— Нет, все хорошо, просто каждый день преподносит мне сюрпризы, — задумчиво ответила я.
— Тебя проводить до замка? Или, может, тебе нужна еще какая-та помощь?
— Нет, спасибо, — поблагодарила я, — хотя, знаешь в кое-чем ты мне можешь помочь. Я собирала ингредиенты для зелья и мне не хватает еще одного элемента сильный стороны.
— А я думал, ты уже не попросишь — застенчиво улыбнулся Лукас, — но только во мне вряд ли есть такая сторона.
— От чего же, ты надежный друг, на твое плечо всегда можно опереться и ты никогда не откажешься помочь в трудную минуту, — смущено возразила я. — Как же я не подумала о нем раньше.
— Тогда держи, — краснея как рак, промямли Лонгботтом, протягивая мне маленький оловянный свисток, — я с детства ношу его собой.
— Постараюсь вернуть его, когда действия зелья иссякнет, — пообещала я, беря изящный предмет.
— Не стоит, мне почему-то кажется что то, что ты делаешь стоит куда больших жертв.
Я удивлено посмотрела на Лукаса. «Интересно, что он имеет ввиду?» — думала я, разворачиваясь в сторону замка, но переспросить не решилась. Уже двенадцать и мне еще многое надо успеть.
Мерцающее пламя огня придавало таинственности каменным стенам кабинета зельеварения, а потрескиванье поленьев в жаровне разносилась гулким эхом по полупустому помещению. Медвежья голова весело подмигнула мне, наблюдая за тем, как согласно старинному обычаю, я распускаю волосы.
— Не волнуйся, я прослежу за тем, чтобы тебя не кто не беспокоил. — Довольно рыкнул он.
— Спасибо, Паскаль.
От удовольствия медвежьи ушки аж задергались. Его редко кто-то называл по этому имени, хотя он и утверждал, что оно семейное и принадлежала еще его дедушке, работавшему в цирке.
Установив котел, я высыпала перед собой все ингредиенты. По рецепту требовалось кидать их по одному, цитируя древнее заклинание, которое, опасаясь забыть, я выучила наизусть. Он был в виде стихотворения, как и многие старинные заклятья. Раньше считалось, что так волшебство будет действенней, конечно, на проверку это оказалось глупостью, но спорить с канонами, особенно в таких вопросах было небезопасно для жизни.
Немного дрожащим голосом я начала:
Сила пяти в сосуде одном.
Огонь и вода сойдутся в нем.
Земля, что мертва, скрепит их союз
Трава же живая залог тех уз.
Доброе сердце первый дар
Упорство и ум пусть будет в след дан.
Назло всем невзгодам, а это не мало.
Третья часть для сего отвара.
Надежность, важна в этом мире она
Четвертую частью будет дана,
Но, что же приносишь в сей круг ты один.
Ингредиент неизвестный един.
Из котла пошел загадочный сиреневый дым, начавший заполнять всю комнату. Я же, не смея отвести руку от его поверхности, на мгновение запнулась. Правильно ли я поняла суть заклинания и не ошибаюсь ли насчет своей сильной стороны? Иногда лучше недооценить себя, чем переоценить, сказала утром мне Пини и, кажется, она была права.
С собой несу я, что вижу в себе.
И силу свою нахожу в тишине.
Коль мне уготовано ведьмою стать,
Я слабость, как силу буду искать.
«Моя сила в моей слабости». — Произнесла я, как можно более отчетливо. После этих слов вода в котле забурлила, брызги больно обжигали мне руку, но я знала, что ее нельзя отводить. В волосах гулял ветер, исходивший прямо из глубины зелья, что я сотворила, а странные сиреневые клубы вокруг превратились в молочный туман. Но все это продолжалось не больше пары секунд, затем вола в котле успокоилась, образовав посредине воронку, втянувшую в свою темною глубь и ветер и дым. Я уже подумала, что сделала что-то не так, когда внутри ускользающего колдовства что-то всколыхнулось, и коснулась моей по-прежнему вытянутой руки. Инстинктивно я сомкнула ладонь и, лишь разжав пальцы, увидела нечто темное и гладкое, похожее на плоский морской камушек.
— Что же, теперь, наверно, следует испытать тебя, — недоверчиво смотря на плод своих трудов, пробормотала я.
В том же мешке, где хранились все ингредиенты, лежал большой холщовый пакет, бережно хранящий покой книги. Потертая кожа давно утратила буквы, а, может, их никогда и не было, дабы не разглашать содержания данного тома непосвященным. Так или иначе, теперь у меня был ключ от этого замка и возможно, от самой тайны. Рука дрожала, когда я брала то, что называли ведьминой печатью. А вдруг я сделала что-то не так, и волшебство не удалось? Но все мои опасения были напрасны. Стоило лишь камню коснуться поверхности книги, как она ожила начала вибрировать, а затем и вовсе взмыла в воздух. Распахнувшись, старинный переплет сам по себе стал перебирать страницы, из глубин коих зазвучал старческий голос:
Все было так, как быть должно,
Ведь зло быть злом обречено,
Но не потомкам нас судить,
Ведь правду некому винить.
И пусть понять нас не легко,
Мы ошибались, время шло,
А опыт наш послужит вам:
Не повторите этих драм.
Затем книга также внезапно, как взлетела, приземлилась в мои руки. Все еще под впечатлением от действия ведьминой печати, я робко глянула на ее первый лист, где большими буквами было выведено заглавие «История запретного волшебства». Седрик Гриффиндор. Все внутри меня невольно содрогнулась после прочтения этой строчки. Я уже видела, что это такое в действии и если все тайны, что подстерегали меня в Хогвартсе, так или иначе вели к этой книги, то страшно и представить, во что я вляпалась. От этой мысли подземелье стало казаться еще более холодным и зловещим.
— С тобой все в порядке? — Послышалось над моим ухом.
Вскрикнув от неожиданности, я обернулась на бас медвежьей головы.
— Прости, не хотела тебя пугать.
— Ничего, сейчас напугать меня не составит большого труда.
— Хм… почему?
— Что: почему? — Не поняла я, изнеможенно опускаясь на стул.
— Почему ты боишься? — Глаза чучела любопытно завращались.
— Потому что, кажется, я влезла во что-то, во что мне вовсе не следовало влезать, и кому-то это очень не понравилось.
Но мое объяснение явно не удовлетворило голову. Выслушав меня, медвежья морда лишь презрительно фыркнула.
— Ты еще юна, и мало чего смыслишь в магии. Если бы ты помешала кому-то настолько беспринципному, что человеческая жизнь давно утратила для него значения, было бы масса способов убрать тебя с пути. Однако, не смотря на все это, ты еще жива и здорова. А ведь люди исчезали здесь, куда за меньшие оплошности.
— О чем ты?
— Хогвартс — это странное место. В равной степени притягательное и отталкивающие. Благо, многим посчастливилось увидеть лишь первую его сторону, ведь он как привередливая дама сам выбирает, кому показать свое неприкрытое макияжем лицо.
Такое сравнение меня позабавило, интересно, что медведи понимают в женском макияже. Это мысль показалась такой забавной, что я невольно хмыкнула, но голова, казалось, даже не обратила на это внимания и продолжала свой рассказ.
— Чтобы управлять им, нужна сильная рука, поверь, это далеко не просто школа. Дипет же не особенно силен. Мы, те, кто знаем почти столько, сколько эти стены, знали с самого начала, что он не справится. Так оно и вышло. Дипет закрыл глаза и позволил всему жить так, как ему это заблагорассудится, понадеявшись, что управляет всего лишь старой школой.
— А разве это не так? — Все это уже перестало походить на забавную беседу с живым чучелом.
— Старые вещи имеют обыкновение нести на себе груз прошлого и даже оживать, возьми хотя бы меня. — Медвежий оскал был еще боле зловещим в неровном свете свечи. — Одно точно знаю, кто бы ни охотился за тобой, бояться его стоит не больше, чем любого хорошего противника, так как это он боится тебя.
