Глава 12. Тот, кто живет во мне…
Мы ничего не стыдимся так, как наших собственных мыслей.
Наступили каникулы и многие ученики собрались уезжать на рождество домой. За некоторыми в Хогвартс приезжали родственники. Так что, не смотря на то, что сегодня был первый день без занятий, в замке было оживленнее, чем во время сдачи С.О.В. Все куда-то спешили наперевес с чемоданами или тащили за руку старших братьев и мам, чтобы познакомить их с друзьями. От всего этого становилась грустно… Хотя отец и предложил забрать меня на каникулы домой, я отказалась. До весны мне было нужно наверстать гораздо больше, чем любому ученику и все время праздников я собиралась посветить бдению над учебниками, максимум, позволив себе маленькую прогулку в Хогсмит. К тому же, рождество в доме без мамы казалось еще более тоскливым, чем одинокая и тихая, покинутая учениками библиотека.
— Вот ты где! — Радостно воскликнул Зонк, влетая в кладовую знаний. — А мы все тебя ищем. Пинни рыщет по кабинетам, Тилис пошла в учительское крыло, а Лука во дворе.
— Похоже, тебе повезло больше, — улыбнулась я, откладывая в сторону книгу.
— Только не говори, что не собиралась проститься, нас же не будет две недели.
Я отвела глаза, на самом деле я и вправду не собиралась прощаться, просто хотела сделать вид, что все как всегда.
— Ну нет, так не пойдет, — хватая меня за руку, возразил Бродерик, к тому же за мной приехал старший брат, пойдем, я вас познакомлю. Он жутко серьезный, но свойский, в общем, тебе понравиться, он всем нравится…
— Ладно, — обречено согласилась я, позволяя вытянуть себя в коридор.
— Аластор, иди сюда, — усилено замахал рукой высокому русоволосому парню Броди. — Это мой друг Титучи, я тебе писал о том, как она играет в квиддич. А это Аластор, мой сводный брат.
— Очень приятно, — немного шепелявя, произнес молодой человек, застенчиво пожимая мою руку.
— Мне тоже, — кивнула я.
— Аластор в этом году начал работать в министерстве магии, он занимается запрещенным волшебством. Если когда-нибудь создадут отдел, который будет ловить магов занимающихся этим, то он наверняка его возглавит, — с гордостью заверил меня Зонк, уводя в сторону от вконец засмущавшегося брата.
— Так вот вы где! — Лукас и Пини чуть не сбили нас с ног, когда мы вышли во двор.
— Я и сам весь Замок обегал в поисках вас, — шутливо насупился Зонк.
— Перестань, Броди! — Рассмеялась Цециль, я уверена, что такой лентяй, как ты и до второго этажа не добрался.
— Да, я искал в зоне природного обитания мышей — в подземелье.
— Ах ты! — Выхватив книгу, что все еще находилась у меня в руках и придав ей вид грозного оружия, Цециль кинулась за успевшим отскочить на безопасное расстояние Бродериком.
— Чем бы дитя не тешилось, — подмигнула я Лукасу, наблюдающему эту сцену рядом.
— И не говори, еле сдерживая смех, подержал он.
— Ты тоже уезжаешь?
— Да, — кивнул Лукас, указывая на чемодан с огромной биркой, золоченые буквы на коей гласили «Лукас-Тревор Лангботом III»
— Третий? Даже так..
— Ага, — обречено вздыхая, подтвердил он. Знаешь, а ведь теперь в Хогвартсе станет тихо и народу будет куда меньше…
— К чему это ты?
— Мое жабье чутье подсказывает, что тебе стоит быть особенно осторожной в эти дни.
— Передай своему жабьему чутью, что я ему очень благодарна за совет, — хихикнула я, чмокнув Лукса в щеку.
— Передам, — заикаясь и краснея, подтвердил он.
Для начала зимы погода стояла чудная, и лишь легкий утренний иней был свидетельством скорых холодов. Поэтому я легко поддалась на уговоры друзей проводить их до станции. Мы легко влились в веселую толпу студентов, идущих в Хогсмит, и, хотя я старалась поддерживать беседу и принимать участия в бурной радости товарищей, мои глаза то и дело пытались выхватить в толпе знакомое лицо.
— Ищешь его? — Шепнула мне на ухо Пини.
— Кого? — Сделав непроницаемое лицо, поинтересовалась я.
— Тома, — фыркнула Цециль, я, конечно, ношу очки, но еще не совсем ослепла.
— Не знал, что он тоже уезжает. — Все с таким же отстраненным выражением лица возразила я.
— То-то ты минут двадцать стояла у списка остающихся на каникулы ребят.
— Не понимаю, о чем ты!
— Перестань, — раздражено отмахнулась Пини, все ты понимаешь, а вот я и впрямь не могу понять, что за отношения у вас с Томам.
— Мне бы тоже не мешало это знать, — развела руками я. Когда мы рядом, мне кажется, что между нами есть что-то, о чем мы не говорим, но потом он пропадает или проходит мимо с таким видом, как будто мы и вовсе незнакомы.
— Чудная ты.
— Это я то чудная?! По крайней мере, мне не надо колотить симпатичного парня учебником по голове, чтобы он обратил на меня внимание. — Ехидно вырвалось у меня.
— А ты попробуй, может, именно в этом и заключается твоя ошибка. — Хмыкнула Цециль.
«Что-то не так…» — Я остановилась на пол пути к своей комнате. Все заперто, а коридор пуст, но все равно что-то было не так. Как подтверждение моим опасениям, дверь в спальню приоткрылась. Я, не сомневалась, что знаю, кого увижу выходящим из нее. Мысленно похвалив себя за прозорливое решение отнести книгу и коробку из архива на чердак, под охрану летучих мышей, я наблюдала за удаляющейся по коридору фигурой. Как всегда, бесшумное создание, сотканное из самой тьмы, двигалось по направлению к заброшенному крылу замка. То ли знания того, кто скрываться под этой мистической личиной, то ли моя усталость от постоянного страха, а может все вместе заставило принять решение последовать за ней. Проходя мимо распахнутой двери в комнату, я с ужасом содрогнулась, при виде того, что там учинил мои визитер.
— Ну, это уже слишком, — зло подумала я, ускоряя шаг.
Преследовать оказалась намного легче, чем убегать, на секунду мне даже показалась, что в этом отнюдь не моя заслуга. Но я прогнала мысль о ловушке.
А даже если и так… Рано или поздно мне придется встретиться с Мисс Фигг лицом к лицу и чем быстрее это произойдет, тем быстрей я смогу спросить ее: «почему?». Длинный коридор казался бесконечным, я застыла за доспехами в ожидании удобного для продолжения погони момента, но когда выглянула вновь, то никого не увидела. Мне стало не по себе, при всем желании, это создание не могло достигнуть конца туннеля так быстро. Темнота, еще минуту назад казавшаяся мне уютным плащом, на сей раз заставила поежиться. То преимущество, что так успокаивало меня, теперь было потеряно. Главная не стоять, здесь я слишком уязвима, звучало в моей голове, пока рука пыталась нащупать волшебную палочку.
— Не стоит, глухим скрежетом разнеслось по коридору.
От неожиданности я вжалась в стену. Впервые мой ночной кошмар заговорил. И его голос как насмешка был подстать образу — странный, глухой, без половой принадлежности.
— Сегодня ты не входишь в мои планы, и лучше не иди за мной, а то ведь я могу их изменить.
— Правда? — Шок прошел быстрее, чем смолкло эхо. — Если хотите меня напугать, потребуется что-то большое. — Внутри меня все оборвалось, неужели, это говорю я?
— Как это?
Пол под моими ногами задрожал. Из другого конца коридора потянулась полоса камней, разлетающихся вслед за невидимой волной, приближающейся ко мне.
— Хотя бы и так, — напрягаясь всем телом, крикнула я. Мой расчет оказался верным и, подпрыгнув, я пропустила волну под собой, не дав ей задеть и края своей одежды.
Надменный смех, казалось, звучал из всех стен и даже потолка.
— Значит, смешно?! — Рассержено выкрикнула я, — а так? «Воир!»
Моя палочка описала крутую дугу в воздухе, яркой вспышкой, наподобие взрыва, осветив все вокруг дневным светом. Хотя я была готова и напрягла глаза, чтобы за пару секунд, которые длится волшебство разглядеть убежище собеседника, я так ничего и не заметила. Зато услышала сдавленный стон, а затем тишина…
Ко мне явно потеряли интерес. Но тот стон… мое заклинания не могло причинить вред, что же заставило ретироваться моего противника? Ответ больно поранил мою ногу. Нагнувшись, я обнаружила раздавленную металлическую оправу всего в паре шагов от меня…. Мое заклинание просто ослепило и заставило потерять очки моего оппонента. Что же, кем бы он ни был, это был человек…
Неделя пролетела быстрее, чем обычно. Каждое утро я завтракала в почти пустой столовой и, забирая яблоко, уходила в библиотеку, где сидела, пока не давали гонг к ужину.
Но сегодня мне не хотелось никуда идти. Всю ночь за окном бушевала буря, и в комнате царил ужасный холод, так что я решила пролежать в постели до тех пор, пока не подготовлю себя психологически к тому, что бы достать волшебную палочку и разжечь камин.
Кто-то постучался в окно… хм, Стаф так рано обычно не возвращался. Мысленно кляня тот день, когда полюбила летучих мышей, я с трудом отодвинула массивную раму, впуская ледяной зимний воздух в комнату.
— А, ты никогда не спрашиваешь: «кто там?», когда стучатся в окно? — Блестящие глаза Тома, смеясь, смотрели на меня.
— Ты? Но как? — Только и смогла выдавить из себя я.
— Просто сегодня утром я осознал, что если еще один день буду вдали от тебя, то превращу кого-то во что-то очень нехорошее. Кстати, ты прелестно выглядишь в этом полупрозрачном шелке…
«Ой. Совсем забыла, что еще в ночной рубашке», — подумала я, отскакивая от окна и прячась за занавеску,
— Мог бы отвернуться. — Обижено буркнула в ответ моя гордость.
— И лишить себя такого удовольствия? Чертики забегали по его лицу, прячась в улыбке и бесстыжих глазах.
— Как ты нашел мое окно? Считал что ли?
— Нет, просто заглядывал во все подряд… ты бы знала, что можно в них увидеть.
— Ты…ты…в поиске сравнения запнулась я.
— Пока ты ищешь достойный меня синоним, может, сменишь это, во всех отношениях, великолепное белье на что-то потеплей? Я бы хотел пригласить тебя на прогулку.
— Сейчас? — Удивлено переспросила я.
— Именно сейчас, — кивнул Том, еще раз окидывая меня любопытным взглядом, заставляющим снова вспыхнуть мои щеки, — я подожду тебя внизу.
Выйдя во двор, я с удовольствием огляделась по сторонам. Весь Хогвартс утопал в снеге, на памяти которого не было еще ни одного отпечатка ног. Даже запретный лес стал напоминать идеалистическую рождественскую картинку под этим толстым слоем белоснежного макияжа. Клочья тумана еще не рассеялись и обволакивали старый замок, пока морозный рассвет освещал поляну вокруг него всеми известными глазу цветами. «Ни один волшебник при всем желание не мог создать подобную красоту!» — подумала я, плотнее заворачиваясь в теплую накидку.
— Ну как, ты готова к прогулке? — Поинтересовался Том, подходя сзади.
— Да, — неуверенно сказала я, оглядываясь по сторонам. Почему-то мне показалось святотатством сделать первый шаг по девственно чистому снегу.
— Могу поспорить, что знаю, о чем ты думаешь. — Голосом, полным сарказма заметил он. Ты еще такой ребенок.
— Не будь так самоуверен. — Фыркнула я, пытаясь унять смущение.
— Ну, могу быть еще и нахальным, — предложил Том, подходя ближе, — или заносчивым, — еще одно движение вперед. — А временами я просто не выносим, — закончил он фразу, стоя в полушаге от меня. — Можно? — Все тем же ненасмешливым тоном спросил Том, касаясь моих волос.
Не совсем понимая, о чем именно мне задали вопрос, я растеряно кивнула. Еще секунда и теплый вздох на моих губах в ожидании того, что последует, заставило непроизвольно закрыть глаза.
— Предвидев, что ты не захочешь первой расписаться в зимней книге, я захватил это с собой, — смех Тома отрезвлял лучше, чем холодный душ. Самодовольно улыбаясь, он достал из-за моей спины две школьные метлы, одну из которых протянул мне.
— Ну как, вперед?
Лететь над всем этим великолепием было еще лучше, чем созерцать со стороны. И даже холодный ветер, то и дело забирающейся под одежду, не мог помешать мне наслаждаться полетом. А раскрасневшиеся от него щеки скрывали под собой остатки стыда за то, что произошло на лестнице перед замком.
— Ну как? — Поинтересовался Том, подхватывая на лету комок снега и целясь в меня.
— Если бы ты не был мазилой, то играл бы в квиддич. — хмыкнула я, кидая в него наскоро слепленный снежок.
— Да нет, вопрос не в том. — Увернувшись, крикнул он. — Ты еще хочешь мстить Эвану?
— Не мстить, а наказать, — возразила я, стараясь догнать стремительно вырвавшегося вперед Тома.
— Это глупо, — развернувшись, он едва успел подхватить меня.
— Это необходимо, — пытаясь отдышаться, возразила я.
— Ты уверена?
— Более чем…
— Хорошо, я больше не буду тебя спрашивать об этом, вот, — с этими словами он протянул мне маленький конверт, который я сразу узнала. — Открой.
— Нет, отрицательно покачала головой я, засовывая письмо в карман мантии, только не сегодня.
— Тогда у нас есть еще одно место, которое стоит посетить.
Благодаря волшебству озеро никогда не замерзало, лишь покрывалось тонкой корочкой льда, отчего его поверхность напоминала огромный леденец, а тонкие трещинки паутинки причудливый узор на нем.
— Итак, ты готова? — Махнул рукой Том, останавливаясь у самой кромки льда.
— Да.
— Ну, тогда наперегонки.
Легкий треск и миллионы разлетающихся кусочков за спиной, Каждое касание льда и ощущение перемен было непередаваемым. Впереди белоснежная гладь, а сзади холодная тьма воды. Метла неслась на предельной скорости, в то время как ноги то и дело касались твердой поверхности, оставляя темные мутные проруби за собой. От ветра закладывала уши, а необъятный простор вдали манил. Это пьянящие чувство так увлекло меня, что я даже не заметила, как на одно мгновение потеряла контроль над метлой. К сожалению, этого было достаточно… Том был слишком далеко и вряд ли услышал бы меня, а вернуть управление я уже не могла. Я медленно соскальзывала вниз. Холодная вода коснулась щиколоток, а край одежды и намокшие ботинки тянули за собой под лед. Уже барахтаясь в озере с безумной надеждой выжать, я слышала свой шепот как будто застывшей в воздухе криком о помощи, пока вода и вовсе не заставила его стихнуть.
— Как тебе угораздило? — Сильные руки Тома обхватили меня в попытки заставить сесть.
Я неуверенно открыла глаза, смутно догадываясь, что на время потеряла сознание.
— Где мы? — Охрипшим и неестественно надломанным голосом спросила я.
— На берегу. — Нахмурился, оглядывая меня, он. — Как же ты меня напугала. Когда я обернулся, то увидел лишь круги на воде, а тебя нигде не было.
— Разве не ты меня вытащил?
— Нет, тебя спас спрут, нам повезло, что он не впал в зимнюю спячку.
От холода тело онемело, и отказывалась меня слушаться, с трудом, но мне удалось подняться на отекшие ноги. Голова еще кружилась, но все и впрямь обстояло не так уж плохо. Судя по словам Тома, под водой я пробыла не долго, а заклинания, что он произнес почти сразу, вернули мне сознания, единственное, что теперь мне грозило, так это пневмония.
— В таком виде нельзя возвращаться в учительское крыло, — закашлялась я.
— Но тебе просто необходимо обсохнуть, — заботливо обнимая меня за плечо, заметил Том. — Не волнуйся, я знаю, где это можно сделать.
Забытая гостиная была и впрямь идеальным местом, если ее не нашли за столько лет вряд ли кто-то решит заняться этим сейчас.
— Как ты сюда забрела? — Спросил Том, с любопытством оглядываясь по сторонам.
— Это длинная история, — пытаясь согреть заледеневшие руки, пробормотала я.
— Пойду, разожгу камин, — спешно сказал он, наблюдая за моими жалкими попытками.
— Спасибо, — благодарная улыбка скользнула по моему лицу, пока рука нащупывала пуфик, на который я и уселась поближе к сразу задавшемуся пламени.
— Тебе стоит снять одежду, — тоном, не терпящим возражений, заявил мой спутник.
— Да нет, она и так высохнет.
Произнести это, не краснея, стояло мне больших усилий. Конечно, я понимала, что Том прав, но мысль раздеться да еще в его присутствии пробуждала во мне все пуританское и ханжеское, что с детства считается нормой в хороших домах.
— Как же мило ты смущаешься, — почти рассмеялся он. А что если так?
Том подошел к одной из гардин и дернул за нижний край. С неохотой и громким треском ткань разорвалась надвое.
— Ты будешь под надежной охраной этого пыльного куска материи.
Я протянула руку к занавесе.
— Поверь, я на тебя бы и так не взглянул, — остановил мою ладонь Том.
— Это еще почему? — Вырвалось у меня прежде, чем я успела прикусить свой не в меру болтливый язык.
— Потому что интересней обезоруживать девушку, а не пользоваться ее беззащитностью, — все также весело ответил он, опуская мне на плечи тяжелую ткань гардины.
Лишь на мгновенье я почувствовала его дыхание на своей шее. И это взволновалр меня куда больше, чем я хотела бы показать. Но он наклонился так близко лишь для того, чтобы попрощаться.
— Пойду, поищу сухую одежду, — кинул он через плече, направляясь к дверям.
Я кивнула в знак согласия и с облегченьем заперла за ним. Надо признать, что каждый раз наедине с Томом я все больше теряю контроль над собой, и это меня пугает куда больше, чем все демоны, гоняющееся за мной по замку.
С детства природа наделила меня сильным инстинктом самосохранения. Отец шутил, что взамен волшебного дара мне подарили девять жизней кошки. И каждый раз в присутствие Тома я чувствовала, что все семейство кошачьих во мне начинает щетиниться и выгибать спину.
Разложив одежду на уже начавших теплеть камнях у камина, я устроилась рядом, наблюдая за пламенем, приятно потрескивающим и кружащим в очаге.
Разбудил меня холод, камин, горевший в углу зала, потух. Попытка сильнее закутаться в занавес не помогла вернуть утраченное тепло. Неуверенно поднявшись, я огляделась. Полная тишина в полумраке свечей… похоже, даже здесь они зажигались с наступлением сумерек…. «Надо подождать, когда высохнет одежда, это недолго.» — Подбадривала себя я, ощупывая мантию.
— Интересно, сколько длился мой сон, старалась вспомнить я еще раз, внимательно осматривая помещение. У стены стояло большое зеркало в позолоченной, барочной раме. Мне никогда не приходилось видеть таких зеркал. В высоту оно почти доставало до потолка и прямо-таки манило своим холодным металлическим блеском.
Я подошла и не уверенно коснулась его глади. Мне казалось, что я делаю что-то плохое и запретное. Рука скользнула по холодной поверхности … Кто это? Еще раз всмотревшись в отраженный образ я в замешательстве отошла дальше. Было странно видеть себя такой, занавес соскользнул с плеч. Любопытно и давно я выгляжу так? Неловким движением я попыталась прикрыть то, что считала постыдным даже для отражения. Но руки застыли, так и не коснувшись цели. А кто сказал, что это стыдно, видеть себя? От этой мысли мне стало еще более не по себе. Со мной что-то происходило, и я не знала, что. Холод вновь окутал меня, и я попыталась нащупать волшебную палочку, чтобы все же разжечь камин. Но так и не найдя ее на полу я вновь выпрямилась перед зеркалом встречаясь со смущенным взглядом своего отражения. Внезапно мои плечи накрыла мягкая и теплая волна ткани.
— Так лучше? Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кому принадлежит этот голос.
— И давно ты здесь?
— Достаточно, чтобы оценить себя на роль змея.
— Почему ты не отразился в зеркале, — тоном, полным обвинений, спросила я.
— Просто не посмел, картина была прекрасна и без меня…
— Перестань! — Обижено отстранилась я, — это отвратительно.
Том молча посмотрел на меня и решительно шагнул вперед.
— Ты стесняешься самой себя?
— Это не правильно, — уверенно заявила я.
— Это твои мысли не правильны, — мягко возразил он, — я никогда не видел более странного создания… В тебе столько силы и столько страха. Ты боишься буквально всего, даже самой себя…. Подойди сюда, в его голосе звучала настойчивая просьба, и я, все это время любопытно вслушивающаяся в его слова, покорно дала подвести себя к зеркалу.
В нем отразилось мое бледное лице контрастом с черной тканью мантии, которая накрывала мои плечи. Том стоял чуть по даль, и смотрел в зеркало так, будто там было вовсе не мое отражение, а какая та интересная иллюстрация, которая стоила пристального изучения.
— Ты ведь хочешь победить в игре? — Спросил он, приближаясь.
— Если бы не хотела, не начала играть, — согласно кивнула я.
— Тогда ты должна перестать боятся себя, — его рука коснулась края мантии, — ты уже не ребенок, — пальцы медленно заскользили по черной кайме. Не в силах двинуться, я лишь заворожено наблюдала, как его рука продвигается вдоль моего тела, практически не касаясь кожи. У него были взрослые руки, знающие мысли своего хозяина. Нежные ладони, сочетающиеся с шершавыми мозолями на пальцах и белоснежным цветом, подобному лучу света играющему с темной тканью. Около шеи рука на мгновение задержалась, любопытно изучая ямочку чуть ниже плеча.
— Ты ведь не боишься моих прикосновений?
Отвечать не было смысла… возможно, завтра я буду готова убить себе при каждом воспоминание о его ласках, но сейчас это было не важно.
Освобождая тело от ткани, кусочек за кусочком, его руки коснулись более интимных частей моего тела.
— Ты не против?
Что я могла сказать… Порой мне начинала казаться, что он знает мои порывы и мысли лучше, чем я сама. Я же никак не могла понять, о чем думает он.
— Разве есть что-то страшное в этом?
— В чем? — Я с трудом вспоминала, о чем идет речь.
— Быть самой собой.
— Наверное, я просто никогда не знала себя…
Хочешь, я покажу тебе? Не дожидаясь моего ответа, легким движением пальцев он дотронулся до моих век.
— Закрой глаза.
— Зачем?
— Чтобы уровнять нас. Я уже пол года смотрю на мир через них, ответил Том, касаясь губами моих век. Это был совершено братский поцелуй, который обжог меня сильнее, чем смогли бы все свечи мира.
Браслет на руке с силой впился в кожу. Впервые за все мое пребывания в Хогвартсе он ожил. Даже во время нападения в архиве он не давал о себе знать. Вздрогнув, я попыталась отступить.
— Что-то не так? Руки Тома по-прежнему лежали на моих плечах.
— Не знаю, кажется, моя мама этого бы не одобрила, — нервно улыбнулась я.
— Уверен, что нет, согласился он, проводя пальцами по моим губам. — Но ведь ты ей об этом не расскажешь?
— Да, потому что рассказывать будет не о чем, разомкнув веки, ответила я. Передо мной все также было зеркало и в нем по-прежнему отражалось мое бледное лице, с абсолютно чужими глазами. Волна отрицания и ненависти к этим пустым глазницам поднялась во мне и со сдавленным криком разбилась о поверхность стекла.
— Что с тобой? — Том крепко прижал меня к себе, что ты там увидела?
— Себя, — пересохшими губами ответила я, смотря на глубокую трещину пересекающею теперь всю поверхность зеркала.
