Глава 7
Заметив, что Гарри дрожит, Северус забыл о собственных переживаниях. Он повернулся к парню: тот закрыл ладонями лицо и впился ногтями в лоб, пытаясь подавить рыдания.
Северус растерялся. И что же теперь делать? Он всегда играл роль бессердечного ублюдка, и это было нетрудно, потому что раньше он ненавидел мальчишку, Поттеровского сынка всем сердцем, но теперь уже сам не знал, какие чувства испытывает к нему. И не только из-за Хизер. Просто мальчик перенес столько потерь. И он вовсе не бесчувственный грубиян, он (и тут Северус понял, что таким он был всегда) всего лишь несчастный ребенок, вернее, молодой человек со своими чувствами, горестями, страхами, на плечи которого возложены надежды всего волшебного мира. Очень, очень сильный молодой человек, но всего лишь человек. Не герой. И не идол. И сейчас парень находится на грани срыва… возможно, это его состояние длится уже много месяцев, но последние несколько дней — наверняка. Могло ли появление самого ненавистного из его преподавателей толкнуть Гарри за эту грань? Или он уже за гранью, но все еще борется, проявляя ту силу духа, которую все ждут от него?
Длинные волосы Поттера упали ему на лицо, скрыв его выражение от острого взгляда Северуса. Но дрожь так просто не скроешь.
Приняв решение, Северус остановился в ближайшем поселке напротив гостиницы и, не дожидаясь реакции Гарри, буквально втащил парня в здание.
Был ранний вечер, и в баре было почти пусто, если не считать бармена и двух посетителей, о чем-то беседующих у двери. Северус осмотрелся по сторонам и заметил кабинку как раз на полпути между выходом и дверью на кухню. Удобное место — окон здесь не было, и их не могли заметить с улицы. Северус втолкнул дрожащего Поттера в кабинку, усадил его и сделал заказ. Как только официантка отошла от столика, он сел напротив Поттера и сунул ему в руки чашку с кофе.
— Пей.
Поттер кивнул и машинально сделал глоток. А затем поднял голову и взглянул в глаза своему самому ненавистному профессору.
— Прости, — пробормотал он, все еще дрожа. На его лбу остались кровоточащие следы от ногтей, а в зеленых глазах блестели слезы.
— Тебе же надо было… как-то выплеснуть эмоции, — ровным голосом сказал Северус. — Ты… оплакал их?
Гарри уткнулся взглядом в стол.
— Я… боялся. Пытался забыть… Никто не мог мне помочь…
Его ответ ранил Северуса в самое сердце.
— Но… — начал он, и тут Гарри шепотом заговорил:
— Все умерли. Дамблдор меня предал. Единственное, что я мог сделать — это бежать. И я сбежал. — Он с горечью хмыкнул. — И до сих пор все бегу.
— Но надо же когда-нибудь остановиться. Ты не можешь бежать вечно.
— Надеюсь, Вольдеморт меня убьет. И все закончится.
Голос парня был совершенно серьезным, как тогда, в его квартире, когда он просил Северуса убить его.
— Поттер… Гарри… — робко произнес Северус. — Ты еще так молод. Тебе придется встретиться с Темным Лордом, но у тебя есть шанс выжить…
— Я не хочу жить.
— Ты должен!
— Нет. — Голос Поттера был таким же пустым, как и его глаза.
— Да, — спокойно произнес Северус и продолжил, не замечая злости Гарри. — Когда я был молодым и глупым, я пришел к Темному Лорду. Мне только-только исполнилось восемнадцать. Я был вредным, насмешливым, некрасивым подростком, озлобленным и мстительным. Я хотел убить твоего отца, Блэка и кое-кого еще, и думал, что служба у Темного Лорда даст мне такую возможность. Вот я и пошел к нему. Я был идиотом. Я был ослеплен жаждой мести. А когда я опомнился, было уже слишком поздно. Меня заклеймили. Уйти я не мог. Я видел убийства и пытки и вскоре понял, что у меня не хватит сил продолжать. Но бежать было поздно. Я попался в ловушку. Я был одинок, я был пожирателем смерти, и я не знал, как жить дальше. Выхода у меня не было. — Он вздохнул и едва заметно улыбнулся. — Тогда я пошел в Хогсмид, в «Кабанью голову» и напился. Иначе у меня бы просто не хватило храбрости. И вот, нажравшись до поросячьего визга, я снял комнату, запер дверь и попытался покончить с собой. У меня бы получилось, если бы не проклятый Мундугус Флетчер с его страстью совать нос в чужие дела. Короче, очнувшись, я обнаружил, что вместо того, чтобы висеть в петле, я лежу на кровати, а вокруг толпятся Флетчер, Аберфорд и их собутыльники. Затем Флетчер догадался позвать Дамблдора. Когда директор пришел, я уже протрезвел, здорово струхнул и расхотел умирать. Я был уверен, что он сдаст меня министерству, и я окажусь в Азкабане. Но этого не случилось. Дамблдор знал, кто я, но даже не спросил, почему я перешел на темную сторону. Вместо этого он меня успокоил, а затем предложил стать его шпионом. Я согласился.
— Он манипулировал тобой, — неожиданно перебил его Гарри. — Он допустил, чтобы вся школа тебя травила, потому что наверняка знал, что это толкнет тебя на сторону Вольдеморта, а когда ты сломался, он просто тебя использовал.
— Поттер, это не…
— Тогда почему он ни разу не наказал моего отца или Сириуса? Почему он не исключил их из школы, или хотя бы одного Сириуса после того, как тот чуть тебя не убил? Он знал все, что делается в школе. Он хотел, чтобы так все и было. Ему понадобился шпион, и он сам довел тебя до этого.
— Это неправда!
— Да? — Поттер скептически выгнул бровь, и Северус чуть было не застонал.
Он не хотел верить Поттеру. Поверить Поттеру означало признать, что он не был хозяином собственной жизни, что все его решения ничего не значили, что он был лишь пешкой в чужой игре, глупым, маленьким, эмоциональным мальчишкой, которого обманом толкнули на скользкую дорожку…
— Он всегда доверял тебе, потому что мог тебя контролировать, потому что ты считал себя обязанным ему за то, что он не сдал тебя министерству, спас тебя от Азкабана и дал работу, которую ты ненавидишь… — Лицо Поттера было не насмешливым, а серьезным и печальным. — Ты совершил огромную ошибку, но ты был совсем одиноким, наверное, тебе и подсказать-то некому было…
— Заткнись, Поттер, — простонал Северус, и Поттер, как ни странно, заткнулся. — Я сам несу ответственность за свои ошибки. Это же я, а не кто-нибудь, принял неверное решение…
— Тебе было восемнадцать лет.
— Я был взрослым.
— Вряд ли.
— У тебя мания преследования, Поттер.
— Нет. Просто мне противно, что Дамблдор стремится победить в войне любой ценой. Что, по его мнению, цель оправдывает средства.
— Поттер…
— Нет, Северус. Пожалуйста, выслушай меня сначала, потому что я не все тебе рассказал. Ты и в самом деле потерял всех твоих родственников.
— Я же сам тебе это сказал. — Северус пожал плечами.
Поттер пропустил его замечание мимо ушей. Вместо этого он взял стакан с виски и осушил его одним глотком.
— Мне тоже нужна поддержка, Северус. Я не такой смелый, как ты думаешь.
Сердце Северуса сжалось от неприятного предчувствия. Поттер поставил стакан на стол, глубоко вздохнул и начал:
— Через год после выпуска я окончил курсы ауроров, и меня направили на патрулирование в Хогсмид. Там я познакомился с девушкой, она училась на последнем курсе в Хогвартсе. Мы могли видеться только в Хогсмиде на выходных, но так получилось, что мы… мы влюбились. Под конец учебного года я пригласил ее на свидание. Она согласилась, но очень боялась своих родителей. Она не хотела говорить родителям о том, что встречается со мной, и поэтому мы обратились за помощью к ее подруге, которая была и моей хорошей приятельницей.
У Северуса голова пошла кругом. Не может быть…
— Ее подруга помогала нам встречаться. Но это было так унизительно, словно у нас была какая-то грязная связь: тайком, все время тайком, все время что-то скрывая. Но она боялась действовать в открытую. А я был тогда полным придурком, но мне было всего лишь девятнадцать лет, и я не хотел завязывать серьезные отношения… вернее, переводить наши отношения на более серьезный уровень. Мы были еще так молоды. И еще я боялся, что если мы объявим о помолвке, она тоже станет мишенью. Так что мы просто встречались. Так продолжалось два года, а потом… однажды она пришла на свидание с красными от слез глазами. Я испугался. Я подумал, что она решила меня бросить. — Поттер улыбнулся собственным мыслям. — И я, даже не выслушав ее, сходу предложил ей выйти за меня замуж. Она чуть в обморок не упала, а потом сказала, что ждет ребенка.
Северусу хотелось протянуть руку и обнять парня, но он словно примерз к месту. Печальная история обернулась кошмаром, и он с трудом сохранял свой обычный невозмутимый вид.
Вот теперь все части головоломки встали на свои места, но он решил дослушать до конца. Поттеру надо излить душу. Северус был уверен, что эту историю парень не рассказывал никому.
— Я был в ужасе. Жениться еще куда ни шло, но родить ребенка в разгар войны — это что-то немыслимое. В общем, мы решили скрываться и дальше. Решили начать новую жизнь под фальшивыми именами. Но затем ее мать узнала о беременности. Но она не стала ничего говорить отцу. Напротив, она начала нам помогать. Это была ее мысль — переехать в Австралию. Мы поженились по законам магглов, и о нашем браке не знал никто, кроме Рона, Луны и моей тещи. Но так просто уехать я не мог, и поэтому мы договорились, что я останусь в Британии и буду приезжать к ним так часто, как только смогу. Мы решили, что они приедут сюда незадолго до рождения ребенка и будут жить среди магглов, чтобы избежать осложнений. Мы отправили в Сидней большую часть наших личных вещей, книги, одежду, всякие мелочи. Рон приезжал сюда и купил мебель. Все было готово. Даже билеты на самолет. — Он взглянул на Северуса с вымученной усмешкой. — Они должны были вылететь 25 июня. А потом вмешался Дамблдор.
Наступила мертвая тишина.
— И… что же случилось после того… как ты нашел… — Северус судорожно сглотнул, — мистера Уизли и мисс Лавгуд…
— Пришел Дамблдор, — хрипло пробормотал Гарри. — Он решил, что я тяжело ранен, потому что я был весь в крови. Луна умерла у меня на руках. Она истекла кровью. — Его передернуло. — Он отвез меня в Хогвартс, к мадам Помфри и они накачали меня снотворным. — Неожиданно он стукнул кулаком по столу. — Сволочь! Я же говорил ему, что со мной все в порядке, я не был ранен, и мне нужно было идти! Я должен был поехать к Монтегю! Но он уперся, и я проснулся в лазарете только на следующий день. Я знал, что уже слишком поздно, но все равно должен был попытаться отыскать Хизер. Я оглушил мадам Помфри, вырубил Мундугуса и сбежал. Я был в ужасе и отчаянии. Я знал адрес Монтегю и аппарировал к его дому. Мартиус был в гостиной. Он напал на меня, обзывал по-всякому. Я его оглушил, и, падая, он ударился об каминную полку. Он сломал себе шею. Умер сразу. И… — Поттера так трясло, что он не мог удержать стакан. Северус долго смотрел на него, а затем, с неожиданной решимостью, поднялся и сел рядом с ним. Гарри взглянул на него. — Это такой ужас, Северус… я… я не смогу тебе рассказать…
— А ты попытайся, — мягко предложил Северус.
Казалось, Поттер вот-вот потеряет сознание, но через мгновение он собрался с силами и ухватился за рубашку Северуса, словно в поисках опоры.
— Я нашел Хизер в спальне. С… с моим сыном. Они были мертвы.
Хотя Северус и ждал такого финала с самого начала истории, он не был готов это услышать. Не был готов это вынести. Поттер уткнулся лицом ему в рубашку, продолжая шептать:
— Домашние эльфы сказали, что Мартиус избил Хизер. Он называл ее Поттеровской сукой, шлюхой. И… из-за этого у нее начались роды. Но было еще слишком рано. Ребенок должен был родиться в августе. Тогда Мартиус решил, что сможет шантажировать меня этим ребенком. Но… ребенок умер. И тогда Мартиус убил Хизер. — К этому времени Северус уже крепко обнимал Поттера. — Когда я пришел, они уже были мертвы… я не мог их спасти… и все потому, что Дамблдор меня даже не выслушал.
Никогда в жизни Северус не чувствовал себя таким опустошенным. Даже когда он пытался повеситься, ему было… не так тяжело. Ну да, звучит по-дурацки, но это правда. Рассказ Поттера был кошмаром, после которого невозможно проснуться, безысходным, как могильная плита, и неожиданно Северус подумал о том, что жизнь — это всего лишь черточка между двумя датами. 1950-2001. Или 1982-2001. Эта маленькая черточка. И в ней — целая жизнь.
Его сестра, Хизер Снейп. Прожила 51 год.
Его племянница, Хизер Монтегю. Прожила 19 лет.
Жгучие слезы выступили у него на глазах. Это нечестно. Нечестно, нечестно, нечестно. Им бы жить и жить. Но они мертвы, потому что… почему? Потому что Поттер положил глаз на Хизер? Хизер Монтегю. Монтегю. Какое подходящее имя! Хизер Монтегю, слизеринка, дочь пожирателя смерти, влюбилась в Гарри Поттера, символ света… словно персонаж дурацкой Шекспировской трагедии.
Из-за чего еще? Из-за человека, который готов на все ради победы в войне? Который считает остальных людей пешками в своих жестоких играх?
Или из-за Мартиуса Монтегю, безжалостного ублюдка, не пощадившего родную дочь?
Нет, он не может винить Поттера. Парень сделал все, чтобы защитить своих близких. Но остальные двое… они виновны. Мартиус мертв, и это значит, что он может призвать к ответу только Дамблдора. После войны. Да, после войны старик ответит за все.
Поттер постепенно успокаивался. Северус осторожно отпустил его и придвинул к нему свой стакан. Парень покачал головой и смущенно отвернулся.
— Тебе нечего стыдиться, Гарри. — Северус вздохнул. В его глазах тоже стояли слезы. — Тебе нужно было выговориться…
Поттер кивнул.
— Прости, — сказал он.
— Ничего. — Северус глубоко вздохнул. — А как… как умерла моя сестра?
— Я пошел к ней после… после… — Он покачал головой. — Я переночевал в ее квартире. Утром я пришел к ней в комнату и увидел, что она умирает. Она отравилась. Я отвез ее больницу, но было уже слишком поздно. Она умерла. Медсестра передала мне книгу, сказала, что эта книга лежала у нее в кармане. Я положил в нее свидетельство о смерти и забыл о нем.
Долгое молчание.
— Спасибо, что рассказал, — прошептал Северус.
— Я не хотел, — искренне ответил Гарри. — Но когда ты сказал, что Хизер была твоей сестрой, я подумал, что ты должен это знать.
— Мне жаль, что я не знал этого раньше. Я мог бы помочь…
Поттер ткнул его локтем в бок и невесело хмыкнул.
— Ну конечно. Да ты бы рвал и метал, если бы Гарри Поттер стал мужем твоей племянницы! Какой скандал! Ты бы скорее проклял меня или отдал Вольдеморту, чем согласился бы принять в свою семью. И Хизер, обе Хизер прекрасно это понимали. Они даже скрыли от меня, что ты их родственник. Хотя жена все равно запрещала мне ругать тебя в ее присутствии.
— Я не знаю, — сказал Северус, когда Поттер умолк. — Я любил Хизер как родную дочь. Возможно, она сумела бы меня убедить. Они с моей сестрой гостили у меня почти каждое лето, а когда она поступила в Хогвартс, мы очень много общались. У нее не было друзей среди одноклассников. А перед тем… перед тем как уйти к тебе, она сказала мне, чтобы я не волновался, что она всего лишь хочет жить отдельно от отца. Мне это не понравилось, но я доверял ей. А когда и старшая Хизер исчезла бесследно… — Он вздохнул. — Почему мне не сообщили о похоронах?
— Потому что я никого не пригласил. Это было предсмертное желание… твоей сестры. Я… я знаю, что тебя это разозлит, но я похоронил их в Годриковой Лощине, рядом с могилой моих родителей.
Похоже, Поттер ждал возражений, но Северус только кивнул.
— Спасибо.
— Нет, — ответил Поттер. — Тебе спасибо, что позволил…
Северус выгнул бровь и усмехнулся.
— Дамблдор был бы в восторге, если б увидел, какие мы вежливые.
Гарри помрачнел.
— Пожалуйста, не напоминай мне о нем. Пускай он и считает себя невиновным, но я так не думаю. Он все у меня отнял. Хотя я знаю, что на самом деле во всем виноват Вольдеморт, ничего не могу поделать со своими чувствами. Если бы он обращался со мной как с равным, или хотя бы как со взрослым человеком, Сириус был бы жив. Может, для Рема и Гермионы ничего бы не изменилось, но Рон, Луна, моя жена, твоя сестра и… — Его голос дрогнул. — Мой сын был бы жив.
— Ты… — Голос Северуса тоже изменил ему. — Ты хотел назвать его Солидусом?
Поттер вскинул голову, его лицо казалось испуганным.
— Откуда ты знаешь?
— Тебе снился кошмар…
— Ой. — Гарри снова уткнулся взглядом в стол. — Я хотел назвать его Джейсоном. Но Хизер хотела, чтобы у него было серьезное имя, как у настоящего волшебника. И мы решили назвать его Джейсон Солидус Поттер. Но… я бы не стал настаивать на этом дурацком имени — Джейсон, если бы мог их вернуть. Я бы на все согласился. На все.
И тут уже Северус не смог сдержаться. Он сжал плечо Поттера и подождал, пока парень поднимет голову.
— Поттер… Гарри. Я знаю, что извинения не помогут. И что прошлого уже не изменишь. Но я прошу прощения за свое поведение. За то, как я относился к тебе с первой встречи. Это было недопустимо. Я был ослеплен ненавистью. Я обращался с тобой хуже, чем твой отец обращался со мной. Я не хотел ничего замечать. Я винил его за мои собственные ошибки, за мою загубленную жизнь. Я хотел отомстить ему через тебя. Мне нет прощения. Я должен был… повзрослеть. Но я не смог. Прости.
Судя по лицу Гарри, его это извинение не обрадовало.
— Когда-то я был бы рад это услышать. Но сейчас по мне лучше, чтобы Хизер была жива, а мы бы остались врагами… — Он закрыл глаза. — Но, конечно, я принимаю твои извинения. Все-таки ты мой единственный родственник.
— Ну да, — усмехнулся Северус. — Что-то вроде тестя.
— Ага. Что-то вроде.
